Сети Госпожи ужаса

— Во-о-от оно ка-а-ак, — Хеленэ сопоставила то, что узнала сейчас, с тем, что слышала еще в Трое, и помрачнела. По всему выходит, что Эней и Агамемнона с Ифигенией погубил, и большую часть своей же собственной родни. Пока троянцы с данайцами насмерть резались, он в сторонке стоял, а потом победу забрал себе.

— Ну что, теперь поняла? — с видом полнейшего превосходства посмотрела на нее Клитемнестра.

— Теперь поняла, — кивнула Хеленэ. — А где Электра? Почему ее за столом нет?

— Она под замком, — зло скривила полные губы Клитемнестра. — На хлебе и воде посидит, пока в ум не войдет. Ей отец-негодяй дороже, чем убитая сестра.

— Ясно, — кивнула Хеленэ. — В Аргосе что происходит? Я ночевала там в усадьбе Сфенела, не стала в город подниматься. Думала на обратном пути к Эгиалее, Диомедовой жене, заехать в гости, поболтать.

— Она не Диомедова теперь, — прыснула в мощный кулак Клитемнестра. — Она Кометова.

— Не поняла.

Хеленэ глупо захлопала ресницами, переводя взгляд с сестры на Эгисфа. Она думала, что это какая-то шутка, но нет. Клитемнестра от души веселится, а глаза ее мужа серьезны, словно два камня. В них даже искорки веселья нет.

— Пока Диомед в походе был, его жена с Кометом сошлась, сыном Сфенела, — пояснил Эгисф. — И жили они хорошо, и торговля началась просто на загляденье, а тут ни с того ни с сего Диомед возвратился. Его уже и не ждал никто. Все надеялись, что его прибьют под Троей. Ан нет, уцелел.

— И что дальше было? — не верила своим ушам Хеленэ.

— Да прогнала его Эгиалея, — расхохоталась Клитемнестра. — Родню свою подбила, а те и проводили ее муженька с честью. Проваливай, сказали, бродяга этолийский, к себе. У нас тут законный род правит.

— А Сфенел как же? — Хеленэ неверяще переводила взгляд с одного на другую. — Они ведь сколько лет друзья.

— А Сфенел промолчал, — глумливо усмехнулась Клитемнестра. — Диомед друг ему, а Комет — сын. Получается, оба царства Аргоса за его детьми останутся. Вот так он забыл и про дружбу, и про то, как вместе с Диомедом кровь проливал. Власть, сестрица, она на всех не делится. Эгиалея — дочь законного царя. Аргос за нее горой стоит, как Спарта за тебя. Тем более сейчас, когда такая торговля пошла.

— А чем ей Диомед стал вдруг немил? Хорошо ведь жили, — растерялась Хеленэ, но тут захохотал даже Эгисф.

— Ой, насмешила! Я не могу! Живот порвется сейчас! — всхлипывал царь, утирая проступившие слезы. — Ну вот не тебе такие вопросы задавать! В Арголиде что, все бабы с ума посходили? Или еще остались те, что в разуме? У вас всех промеж ног зудит, что ли?

— Не равняй меня с блудницами! Я себе мужа по сердцу избрала и ему верность хранила, — хмуро ответила Хеленэ, которая больше не притронулась ни к вину, ни к еде.

Она не могла дождаться, когда, наконец, закончится этот проклятый ужин. Как только упала ночь, она пошла к Царскому Кругу, где лежат усопшие повелители Микен. Она будет молиться, чтобы свершилась ее месть. За Париса убитого, за погубленную жизнь, за постылые ласки ненавистного мужа. Ночь, близость мертвых и жертвы вином и хлебом, — этого должно хватить. Не так часто молят о милости Эрину, дочь Тьмы.

— Богиня, прошу тебя, — шептала Хеленэ, поливая вином камни царских гробниц. — Дай свершиться священной мести. Прими жертвы мои. А если мало тебе будет, то и саму жизнь мою забери. Ни к чему она мне теперь. В Аид сойду бестрепетно, и даже там счастливей буду, чем здесь. Может, хоть в царстве скорби с любимым увижусь.

Глава 5

Год 2 от основания храма. Месяц третий, называемый Дивойо Потниайо, Великой Матери, приносящей весну, посвященный. Милаванда.

Я стоял на крепостной стене и разглядывал окрестности. Роскошное место, лучшее из всех, что я видел. Рядом отличная бухта, река Меандр, самая полноводная в Малой Азии, и множество горных ручьев, питающих город и поля. На берегу Латмийского залива, который через тысячу лет исчезнет под наносами ила, и стоит Милаванда, будущий великий и славный Милет. Сейчас этот город не впечатляет. Крепостца шагов в триста диаметром, плотно застроенная домами жителей, каждый из которых имел свой участок за пределами города. Тут не прокормиться ремеслом. Оно понемногу приходит в упадок, как и торговля.

Гавань Милаванды, которую прикрывает от моря цепочка островов, когда-то была полна кораблей, а теперь она почти пуста. Нет гостей из Угарита, Кносса, Пилоса, Навплиона и Хелоса. Незачем сюда плыть, ведь тончайшая нить торгового пути, что идет из этого порта через города Арцавы до самой Хаттусы и Каркемиша, оборвана навсегда. Чтобы соединить ее снова, нужно воссоздать державу хеттов, а дикарей мушков и каска, опустошающих центр полуострова, истребить или загнать назад в горы. Некому это сделать, а я и мысли такой не имею. Пусть князья, разорвавшие на куски страну Хатти, сами с этим разбираются. У меня нет на это ни сил, ни охоты, ни нужды. Есть и попроще торговые пути.

Море, которое раскинулось передо мной безбрежной синевой, чисто от парусов. Не сезон, да и мало сейчас на море купцов. Города Ханаана разгромлены почти все, а будущая Финикия только-только оживает. Вот еще растут конкуренты на мою голову. Торговцы из Тира, Арвада, Библа, Сидона и Бейрута еще покажут себя, но пока что они только пытаются выжить в море, кишащем хищниками. Великолепная гавань Милаванды приняла едва ли пару купеческих кораблей. Остальные, стоящие здесь — мои. Они ждут, когда их столкнут в воду и отправят в путь.

Порт окружают домишки бедноты, глинобитные и каменные. Чем ближе к холму акрополя, тем теснее стоят дома, тем они больше и зажиточней. Это Нижний город, заселенный, как и везде, простонародьем. Узкие кривые улочки, плоские крыши и стены без окон. Тут строятся точно так же, как и везде. Фундамент из камня, а остальное — из высушенного на солнце кирпича, перекрытого деревянными балками. Дома лепятся тесно, словно пчелиные соты. Они как будто ищут защиты друг у друга. Защиты от таких как мы, сильных и наглых, приходящих с моря.

Милаванде, как фактории цены нет. Плодородная земля, много воды и порт, соединявший Аххиявву с Хаттусой, все это сделало завоевание города владыками Микен вопросом предрешенным. Им требовался торговый форпост, и они его получили, захватив крошечный кусочек страны Арцава. Они не пошли вглубь. Им это было просто не нужно. И мне не нужно тоже.

— А место ведь отличное! — не покривил я душой. — Особенно на той стороне залива, где река.

— Земля там просто на загляденье, государь, — согласился Абарис, а стоявшие позади таксиархи поддержали его одобрительным гулом.