Север в сердце

Мне казалось не честным – оставить на юге наших людей, что не получилось вывезти в первый раз. Но плыть на юг на одном корабле было нельзя. Кто знает, как поведет себя правитель. У своих берегов он царь и Бог. Мы не сможем дать хороший отпор. Я бы хотела наладить с ними хорошие добрососедские отношения, торговать, меняться опытом.

Когда уплывали южане, сын старухи, что сам пришел на север еще до меня, зная, что его здесь возьмут в плен, обещал мне при отплытии, что поговорит с правителем, что передаст им нашу азбуку. Он должен был понять, что мы хотим мира. У них мало леса, у нас нет знаний по хорошей стали, нет фруктов, у нас нет хлопка и шелка. Юг привлекал и одновременно пугал меня своим молчанием, но пока у нас были другие планы. Планы, которые мы хотели реализовать с началом нашей изоляции – как только вскроется река, дорога с плато в сторону Сориса, а значит, в сторону Большого моря будет полностью блокирована.

Вот тогда мы и собираемся в новое, долгожданное путешествие. Путешествие, которое позволит узнать больше о наших землях, об этом мире. Наши дети ждут его, потому что им было обещано, и я жду, потому что для того, чтобы появлялись идеи нужно обязательно путешествовать.

А сейчас нужно закончить пару страниц и разобрать пару домиков Дарьи, пока ее нет дома. А еще, у нас есть производство - мы делаем пуховики, мы делаем горнолыжные штаны, детские и взрослые комбинезоны. Потому что женщины здесь теперь носят брюки!

Глава 4

Санный обоз, что вез через деревни к Сорису стекло, немного бумаги, вязанные куртки для весны и белоснежные волчьи шкуры, тронулся рано утром. Обратно они вернутся с тканями, производство которых мы решили оставить Сорису, морской рыбой, которую еще можно везти замороженной, и с гостями. Пока в долинах не началась весенняя работа с землей, к нам часто приезжали гости – родственники наших поселенцев. Жители Зарама были почти все молоды – старики не торопились сниматься с насиженных мест.

К нам ехали Бран и Оми, которых мы не видели с момента, когда отбыли на наше плато после возвращения на север. Бран с Оми живут в Сорисе. Он строит корабли, а она делает одежду. Сорис стал военным торговым городом – там проходят часть службы и наши мужчины. Ткани и рыбу мы покупаем у них, но там тоже сейчас есть монополия – готовая одежда и морская капуста, что стала модным продуктом – мне с трудом удалось доказать ее пользу.

Выделка шкур, изготовление валяной обуви и курток, одеял и матрасов – было делом их сообщества. Они же одевали нашу армию, они делали оружие – «слизанные» у южан сабли, а оставшийся у нас мужчина – южанин учит армию пользоваться ими. Сорис тайно кует мечи, которые нарисовала я, но пока с ними просто занимаются, и мало кто может долго с ними упражняться, но мы подумали, что это хорошая тренировка.

Наши земли разделились на три части: Сорис, Уклам и Зарам. Все деревни, что были между Сорисом и нашим плато теперь одна община Уклам. По дороге от Сориса к нам есть гостевые дворы, которые обслуживают люди из армии. Все подчинено экономии и взаимопомощи. Если Сорис решит заниматься чем – то, мы должны обсудить – как этот товар будет обмениваться, установить цену, если мы вводим новинки – то же самое.

Теперь в государстве были люди, которые зависели только от него, уделяя своему хозяйству минимум времени. Они должны иметь возможность купить все необходимое.

Наше планируемое путешествие было на устах у всех, и Драс с Гором должны были передать дела на время отсутствия проверенным людям. И Драс страшно переживал, что как только мы переедем реку, все накроется железным котлом. А котлом, потому что меди и тазов у нас еще нет.

Мост! Вот чем я была особенно горда. С северной стороны города, за лесом, где река делает поворот вокруг плато, спускаясь с горы, мы построили мост. А началось все с того, что летом мы переплавились на ту сторону и изучили ближайшие километров пятьдесят. Это была вылазка на пару дней, и в ней участвовала только наша семья и еще пятеро мужчин из дружины. Наши дети были просто привязаны у нас на груди. Сначала меня считали сумасшедшей, но потом привыкли к тому, что я не оставляю их ни с кем.

На другой стороне было достаточно много земель, что можно хорошо обустроить, и река, выгибаясь крутым поворотом между горами делает эти земли доступными только через Зарам, или… с помощью вертолета, а значит, только через нас.

Река в самом узком месте глубокая и бурная, и берег другой стороны каменистый. Там и решили строить. У нас были бревна и цепи, что научились ковать, и тут же решили массу вопросов в хозяйстве. Мост не имел упора в воде, и это нас напрягало по началу, но даже не зная сопромата я сидела день и ночь - рисовала соединения бревен, чтобы усилить их. За одно научились ковать скобы любых размеров. Мост проверяли каждую весну и пропускали только по одной телеге – это было может и лишним, но хирургов, для умников, что не боятся сломать шею, у нас нет.

Теперь за реку ходили группы каждое лето, но проходили, как и мы – не больше пары – тройки суток. Мы же планировали двухнедельный поход в одну сторону. Пока не вскроется река, пока поля не потребуют внимания к себе, мы можем позволить себе это путешествие. Мне, да и Драсу теперь, было очень интересно – что же дальше? А уж нашим детям, что собрали сшитые на заказ рюкзаки и спали на них, это казалось верхом экшна.

– Ну, когда уже эксэписия, когда? – ныла Дарья на коленях у отца, который обещал, что, как только к нам приедут гости, мы возьмем их с собой, и отправимся в экспедицию.

– Бран и Оми тоже едут с нами? И Юта? – а ведь Гор на днях проговорил что-то о них, о том, что они приезжают, но то, что они пойдут с нами на север, почему-то не очень обрадовало. Я отгораживалась от них, отстранялась, сама не знаю почему. То ли из-за того, что Бран был прежде моим, хоть и не признанным, мужем, то ли из-за того, что мне не хотелось видеть их рядом с Драсом. Не знаю почему.

– Да, они передавали письмо с прошлым обозом. Сейчас уже наверно приехали к Севару, и ждут наш обоз.

– Почему ты не говорил мне?

– Да, думал, ты знаешь, и Гор говорил.

– Драс, я не хочу, чтобы они ехали с нами, - я перестала протирать тарелки, что помыла после ужина, и смотрела на него.

– Я не понимаю – в чем дело? – он что-то отвечал дочке между делом, и в момент, когда заметил мое выражение лица, снял ребенка с колен, сощурил глаза и мотнув головой на дверь, прошептал:

– Идем, погуляем, воздухом подышим.

– Я не хочу, чтобы они ехали с нами, Драс, с нами будет еще двадцать человек! – я на ходу одеваясь за дверью выпалила ему все слова, словно останавливая его перед чем-то жутким.

– Сири, я тебя не узнаю и не понимаю – в чем проблема?

– В том, что там будут твои люди, Драс, а Бран – мой бывший муж. Хоть я его и не помню вовсе, но люди то нас помнят, и ты помнишь. Зачем нам это сейчас все ворошить, ведь все так хорошо, - я начала было кричать, но закончила предложение уже как лиса, понимая, что он действительно не видит проблемы.

– Тебе ни разу не было важно мнение других людей, ты и к моему-то стала прислушиваться только для того, чтобы не поругаться, так почему сейчас тебя это так волнует? – он улыбался и глаза у него бегали.