Север в сердце

– Вы должны сказать точно – сколько здесь людей, которые на стороне Драса, и сколько солдат Оруса. Сейчас уходите, а завтра мы ждем вас. Если решат срочно казнить, мчи сюда что есть сил, - Харэм поторапливал Севара, понимая, что он – единственная связь с Зарамом.

– Наши солдаты будут идти сюда пол дня. Нужно перевести их ближе. Мои люди умеют идти и прятаться бесшумно, но мы можем не успеть, если Орус решит их вешать. Я приведу всех ночью. Если кто-то придет в лес, мы просто будем связывать без разбора – свой это или чужой – веревки у нас много, - Харэм провожал Севара, а за ними и перед ними неслышно шли люди Харэма.

– Вы должны пробраться в дом. прятаться можно на окраине леса, под домом, на конюшне, но для того, чтобы сорвать казнь вы должны быть здесь, Харэм, - Севар пошел к дому, который был уже виден, а Харэм со своими людьми остались на окраине леса, чтобы разведать местность.

За ночь Харэм перевел людей в лагерь, но теперь разводить костер было опасно. Два больших костра, а вернее, дыма от них, значило для тех, кто ждал с телегами за мостом, что пора ворваться в город. Там бочки и бутылки с черной водой, которая горит лучше дров. Сири не хотела, чтобы их стан сгорел. Харэм стоял на краю леса и в рассветном зареве видел, как хорош город, как называла стан Сири.

– Юта, можно ли быстро по реке спуститься и пробежать одному человеку незаметно к мосту, чтобы без костров позвать наших с телегами? – Харэм и Юта не спали, и без костра ночью было прохладно.

– Возле моста берега хорошо просматриваются. У нас есть три бочонка черной воды. Это на случай, если они решат срочно повесить наших. Сири сказала мне, что нужно просто ослабить обруч и бросить, а потом бросить факел, - Юта указала на небольшие бочонки, что были привязаны прямо к седлам.

– Я хочу не дать им бежать. На карте Драса нарисовано, что в сторону моря они не смогут уйти, если в низу, в ущелье, их будут встречать Бран и Улааль.

– Да, но если они уйдут на лапахах, то остановить можно только стрелами, да и то, не всех, - Юта задумалась. Надо было спросить у деда – сколько на Заре стоит готовых лапахов.

– Это ты сделаешь завтра. Надо пробраться к месту, где они планируют их казнить.

– Меня знают, и сразу поймут. А вас не знают, и это тоже будет подозрительно.

– Я уже сложил за главными домами большую кучу дров. Это далеко от места, где они строят сейчас помост, но от этого места хорошо видно их стройку, - из леса вышел Дар.

– Кто ты, - Харэм выставил длинный загнутый нож в сторону голоса, но увидев ребенка, опустил его.

– Это сын Драса и Сири, Харэм, осторожно. Что ты здесь делаешь? – Юта подскочила к Дару и прижала к себе. – Как ты пришел сюда, как ты узнал?

– Я шел за дедом, - он отстранился от Юты – ему было неудобно, что Харэм посчитает его мальчишкой.

– Но как мои люди тебя не поймали – они стоят по всей ширине кромки леса, и мимо них не пролетит даже птица. Сурам, - он шепнул в лес, и из него вышел человек. – Возьми мальчишку и пусть он покажет тебе где прошел, а те люди, что не заметили его, будут учиться у него несколько лет. Проверь все.

Сурам взяв за предплечье Дара ушел в лес. Тот пытался сопротивляться, и Юта обещала, что после того как покажет свою дорогу, они его выслушают.

– В его словах есть правда – нам нужен знак, потому что пока узнает Севар, пока он сообщит нам, будет уже поздно. Нужен знак как только их поведут к помосту. Мальчишку никто ни в чем не заподозрит, Юта, - Харэм обращался к ней, хоть здесь и была Тиара. Юта думала, что он понимает – это ее семья, она лучше знает город.

– Если я оденусь как н, никто и внимания не обратит. Эти шапки на голове закрывают глаза, - Тиара, наконец, решилась заговорить после долгого молчания.

– Ты выше, Тиара, и здешние знают детей, - Юта скептически посмотрела на ее предложение.

– Если поймают, то поймают, но я хоть присмотрю за мальчишкой. У нас нет детей такого возраста уже очень давно. Самые младшие – на пару лет младше меня. Сколько здесь детей, Юта, сколько таких, как я? В этом возрасте все похожи друг на друга, - она не унималась.

– Много, только не думаю, что они сейчас на улицах. В полях, наверно, скотину гоняют, в огородах. А если дети заговорят с тобой? Они же сразу поймут, что ты чужая.

– И что, они сразу сдадут меня? Дети другие, они не как родители, Юта. Я пойду. Мне нужна одежда.

– Ночью мы пойдем в сторону дома, прятаться будем там. Харэм знает как подать знак своим людям голосом. У леса будут его люди, и они цепочкой передадут знак. Ты пойдешь с нами, а когда погонят скот утром, выйдешь со всеми и Дар доведет тебя до места. Только не подавай вида, что знаешь его, не говори с ним, просто иди туда же. Я знаю, в какую сторону от дома Драса и Сири стоят главные дома, и очень большой дым будет знаком. Ты отольешь черную воду – от нее дым не спутаешь ни с чем.

– Хорошо. Тогда, сейчас мы ждем Севара?

– Да, он расскажет все точнее, и, если все будет спокойно, ночью мы пойдем к дому.

Севар пришел только ближе к вечеру. Он осунулся, и боялся каждого шороха. В городе слышались переклички, видимо, Орус решил серьезнее подойти к делу, или Ваал учит его правильно пользоваться армией. Для Севара Ваал был самым серьезным противником в этой войне, потому что о настоящих войнах знают только Сири и Ваал. Он несколько дней искал возможность встретиться с Орусом, поговорить с Ваалом, а точнее – убить его, но сейчас он был единственным связующим звеном между этими людьми, что могут спасти Сири и Бора и Зарамом. Город не хотелось потерять, не хотелось сжечь. Это место стало домом для многих.

– Сегодня их выводили по одному, но помост уже готов. Там стоят виселицы. Людей собирают ежедневно, и говорят, говорят, говорят о том, что они предатели. А им не дают сказать ни слова, заткнув рты. Люди все больше настроены против них, - было заметно, ч о Севар по-настоящему боялся, и, скорее всего, сам теперь бессонно дежурил у этого треклятого места, где они так счастливо встречали первый Новый год.

Глава 60

– Они строят виселицы, но не особо торопятся, - прошептал Бор.
– Видимо, ты права, Сири – они хотят вселить в людей больше уверенности в том, что мы предатели, решившие отдать земли южанам.

– Только вот, зачем было вообще говорить о том, что мы не работаем, когда не хватает рук? У нас еще больше работы, чем эти посадки, - Гор говорил это так, словно спрашивал у себя самого.

– Понимаешь, простые люди много работают, но они понимают только одну работу – которая делается руками. Ее видно по окончанию. Я последнее время занималась книгами, школой, Драс мостом и улучшением условий для людей, которые работают на каменоломне, ты – занимался строительством вышек за рекой, тренировал молодых солдат, планировал строительство новых домов. То, что мы делаем кажется им неважным, незаметным. У человека в голове возникают эти мысли, но ему стыдно за них. Когда ему об этом скажет кто-то другой, он уверяется в своих мыслях, - я понимала, что это работа Ваала. Только вот, из какого он времени, чтобы не научить Улааля производству пороха, но знать психологию толпы?