Север&юг

— Как я его, видела?! — принялся хвастаться, ухмыляясь разбитыми губами.

— Видела, — буркнула в ответ. — Ещё раз захочешь сюда прийти — без меня.

— Да ладно, чё ты! — фыркнул беспечно и сплюнул кровь в сторону. — Малец в порядок меня приведи, к девахе своей сегодня поеду!

— Ну прямо жених, — фыркнула, проходя вслед за ним в раздевалку.

— Да лан, нормас, — хохотнул в ответ и обнял меня за плечи. — Она привыкшая.

Я кисло улыбнулась и нашла взглядом Третьякова. Сидит на лавке, локти на коленях, на меня посматривает исподлобья. Сердце из груди рвётся от одного его взгляда. Дурак! Ну вот зачем он сюда опять притащился?! А если до смерти забьют?!

Хмурюсь и ставлю сумку рядом с ним.

— Дать в займы до зарплаты? — спрашиваю тихо и ехидно.

— Тебе прекрасно известно, что хожу я сюда не ради этого, — отвечает, не поворачивая головы.

— И много ты выяснил, просиживая свои очаровательные шортики?

— Нравятся? — посмеялся тихо и развернулся, вдруг сурово нахмурившись: — Если б знал, что ты тоже будешь, взял бы покороче.

— Если б знала, какой ты идиот… — я заткнулась, пытаясь прикинуть, чего бы такого сделала или не сделала, пауза затянулась, а Дима посмотрел с умилением. — Ой, иди в пень! — состроила рожицу, а он расплылся в улыбке. — Между прочим, Брагин кое-что нарыл.

— Да ладно?! — его глаза загорелись, а на моём лице появилась ехидная ухмылка:

— Узнаешь, если не превратишься в котлету.

— Тогда вряд ли, — хмыкнул, кивнув на парня размером со шкаф.

— Я тебя не с мужиками флиртовать привёз, — проворчал Гена, плюхаясь на лавку, — сделай так, чтобы я завтра смог глаза открыть. И, кстати, паршивый выбор, сестрёнка. Этому хана.

— А где тот, что подходил перед твоим выходом? — спросила тут же, а брат хохотнул:

— На ринге. Или уже в нокауте. Тебя прямо тянет к неудачникам. Давай я тебе нормального выберу, а?

— Не, мне тот приглянулся. Кто такой? — Третьяков повернулся и посмотрел с недовольной физиономией, но этот его взгляд я просто проигнорировала.

— Колька Мамонов, — пожал плечами Гена, а проходящий мимо парень усмехнулся:

— В простонародье — пушечное мясо.

— Почему? — спросила у него с удивлением.

— Да потому что ещё ни одного боя не выиграл, но уже месяца три усердно пытается. Рожа толком зажить не успевает, а он тут как тут.

— Может, он на окладе? — хохотнул Третьяков, подключаясь к разговору, а парень заржал и похлопал его по плечу:

— Классная шутка.

Что-то мне подсказывает, что он вовсе не шутил.

— Один раз выиграл, — прокомментировали из-за моей спины, — в первый. Причём, в лёгкую. Но там деваха его у ринга скакала козой.

— Стимул, — посмеялся Третьяков и нахально подмигнул мне.

— Ты бы лучше растяжечку сделал, а не зубы скалил, — сказал громко его будущий оппонент, — я тебя в бараний рог скручу.

Ответить Дима не успел: дверь открыли с ноги и ввалился тот самый Николай с разбитым лицом и руками, но на своих двоих.

— Прикол! — брякнул Гена, а Мамонтов подошёл к шкафчику и начал быстро переодеваться. — Эй, куда намылился?

Он не ответил, натянул футболку, снял шорты и практически запрыгнул в джинсы. Подхватил сумку и вышел под изумлёнными взглядами.

— А чё, можно свалить? — скривился брат.

— Ну, вообще-то, нет, — хмыкнул один из парней.

— Вообще-то, да, — внёс язвительную ремарку невесть откуда взявшийся молодой врач. — Но бабки выдают только после финального боя. Поднимай жопу и двигай на выход. Лучше б ты кулаками так махал, как языком чешешь!

— Ожидаем-с, — широко улыбнулся Генка после того, как троица покинула раздевалку, а я продолжила возиться с его ранами.

Когда удалилась четвёртая пара, я начала откровенно психовать, с силой растирая руки одна об одну. Из проигравших никто не возвращался, лишь те, что одержали победу, как Генка, куда выносят избитых парней в отключке или близком к этому состоянию осталось загадкой, но вряд ли их добивали как раненую лошадь на поле битвы. Я вообще не понимала, что Третьяков тут забыл и почему связывает убийство своего знакомого с этим местом, даже если допустить, что всё то, что он говорил — правда. Поступок его казался мальчишеской выходкой, импульсивной и необдуманной, смысла торчать в раздевалке с толпой других таких же безрассудных самодовольных придурков я не видела никакого, хотя, должна признать, Мамонтов сумел заинтриговать. Очень похоже на то, что парень просто немного умнее и хитрее остальных и банально обвёл всех вокруг пальца, манипулируя коэффициентом ставок. Сорвал куш, сделав крупную ставку на самого себя через приятеля, и по-быстрому смылся, пока никто не догадался. Да и комментарий, который он выдал относительно моего присутствия, тоже вполне объясним: привёл свою девушку на первый бой и пожалел об этом. Не понятно только почему, ведь он выиграл, но причин может быть миллион, а спросить уже не у кого.

— Пожелай мне удачи, сладенькая, — знакомый хрипловатый голос вывел из раздумий, а я подскочила с лавки и замерла перед Третьяковым с широко распахнутыми глазами. — Да нормально всё будет, — сказал мягко и улыбнулся.

— Удачи, — выдавила из себя вялое напутствие и попыталась улыбнуться в ответ, но получилось так себе.

Засекла время и начала мерять шагами раздевалку, поглядывая на часы примерно раз двадцать в минуту. Промаялась минут десять, окинула взглядом оставшихся в помещении парней, убедилась, что до меня нет дела никому, включая брата, вырубившегося на полу, выскользнула за дверь и побежала в зал.

Не знаю, сколько он вмещал в себя человек, но свободных мест практически не было. Трибуны в три ряда тянулись по всему периметру, начинаясь в паре метров от пола, прямо над моей головой. Я вжалась спиной в стену, стараясь, чтобы меня не было видно с ринга, и вздрагивала каждый раз, когда Третьяков пропускал удар. На моё счастье, случалось это редко, он превосходил противника по ловкости и выезжал только на этом, но везение не могло длиться вечно. Оба уже порядком выдохлись, здоровяк злился изворотливости соперника и, в конечном итоге, просто схватил его за руку, второй ударил в челюсть и подставил подножку, повалив на лопатки. Тряхнул головой, возвращая остатки мозгов на место, а я наплевала на всё и кинулась к рингу, возле которого стоял самый старший из врачей.

— Добивай! — заорал он верзиле, а мне захотелось набросить на него с кулаками, но я увидела лицо Третьякова, пока без значительных увечий, но с закрытыми глазами.

Подошла вплотную к рингу и просунула руку, коснувшись его пальцев. Он тут же помотал головой и открыл глаза, пытаясь сфокусироваться на моём лице.

— Добивай, хер ли ты ждёшь! — услышала рядом истеричный вопль.

— Вставай, — сказала Третьякову одними губами.

Но он, для начала, перекатился в сторону, не дав верзиле себя оседлать. Тот приземлился на колени, взревел, но злость сыграла с ним злую шутку: Третьяков в секунду оказался за его спиной и применил удушающий приём, обхватив его торс ногами и сдавив предплечьем сонную артерию.

Через одиннадцать долгих секунд здоровяк обмяк, а в зале поднялся такой свист, что я едва смогла услышать долгожданный гонг.

6

— Серьёзно? — скривился брат у машины и окинул пренебрежительным взглядом стоящего рядом Третьякова.

— Подвезёшь или нет? — вздохнула устало.

— Прыгай, — буркнул Гена и швырнул сумку в багажник. — Поражаюсь на баб, из всех выбрала разукрашенного пижона.

— Надо было того, которого после тебя с ринга совочками соскребали? — уточнила язвительно.