Север

— И тебе не кашлять, — отозвался я. — Что хотел?

— Встань отброс, когда с тобой люди разговаривают! — один из стоявших рядом зеков, с короткого разбега пробил мне ногой в голову.

Вернее, хотел пробить. Только вот в этом месте головы моей уже не было. Змеиным движением я перетек немного в сторону, и нога неудачника ударила в борт судна. Еще одно плавное движение и я сверху вниз ударяю по его коленной чашечке все еще поднятой ноги. Раздался отчетливый хруст, а я продолжаю движение. Подскок к оставшемуся на ногах верзиле, небольшое уклонение от летящего мне в живот ножа и быстрый удар теперь уже в локоть. Снова хруст и второй неудачник воет и баюкает сломанную конечность. Вертя в руках отобранный нож, присел к Михе, так и сидевшему на полу и, улыбнувшись, спросил:

— Тебе руку или ногу сломать? Выбирай.

— Да ладно, Зима, чё ты… Просто неправильно поняли друг друга, не осознал сразу, что ты ровный по жизни, не обессудь…

Дальше я не слушал, ножом пробил его плечевой сустав и с силой дернул за рукоять, почти отделив руку от туловища. От наступившей боли Миха сначала вскрикнул, а потом потерял сознание. Если ему не помогут в кратчайшие сроки, не жилец. Подхватил его за шкирку левой рукой, в правую взял зека со сломанной ногой и потащил их обоих к шлюзу. Бросив при этом оставшемуся короткое «Жди». Как я и предполагал покалеченный меня не послушался и метнулся кабанчиком на выход. Я же дотащил два тела к шлюзу и положил их рядышком, к этому времени и второй пострадавший потерял сознание. Хлипкие они какие-то тут.

— Накликал ты на наши головы много бед, — оповестила меня Скрипка, когда я подошел и присел с ней рядом.

— Пока мы ждем следующих желающих познакомиться со мной, будь добра нарисуй мне схему сухогруза, — попросил я, вертя в руках трофейный нож. Нож был Системный, с прописанным уроном и означать это могло лишь одно, его приобрели в терминале. И это хорошо, значит можно сделать вывод, что жесткого ограничения в покупках нет. — Что и где находится, места базирования группировок их состав, столовая местная, и прочее.

Скрипка подарила мне долгий и оценивающий взгляд, после чего кивнула и принялась рисовать план сухогруза.

Глава 6

N — 71 20' E — 55 49' 23:17.

Очередные гости к нам нагрянули минут через сорок. Я примерно уже представлял местные расклады и чего ждать от новых посланцев Сухого предполагал. Всё это время пока Скрипка рассказывала про местную политику я крутил в руках нож, отобранный у одного из громил местного некроманта. Интересный нож, урон хоть и не особо серьезный, но в умелых руках бед натворить может много. И, к сожалению, им можно пробить мою кожу. Даже особых усилий прилагать не придется.

На этот раз посланцев было пятеро, и к моему изумлению бросаться на меня никто не стал. Ко мне с приподнятыми в мирном жесте руками подошел невысокий мужчина с проседью в волосах с позывным Барсук.

— Вечер добрый, Зима, — мирно поздоровался он и пристально уставился мне в глаза.

— Вполне возможно, что и так, — кивнул я, внимательно наблюдая за его действиями.

— Мы не с того начали наше знакомство, — улыбнулся мне Барсук.

— Вы, не с того начали, — перебил я его. — А я его закончил. Поясню сразу, с вашей группировкой общих дел у нас не будет. Вопрос закрыт. Если у вас, господа, все, то убедительно прошу: идите куда шли.

— Невежливый ты, Зима, — добрый взгляд Барсука мгновенно сменился на колкий и холодный. — На Свободе таким тяжело приходится. Не боишься немного пострадать? Места тут, знаешь ли, тихие да укромные. Всякое может случиться.

— Благодарю за предостережение. Если что, я теперь знаю, кого винить, если что случится.

— Ну-ну, как знаешь, — недобро улыбнулся мне Барсук. — Ножичек вернуть не хочешь? Не твой он, а общественный. Не хорошо так поступать, не по понятиям.

— Это компенсация. За моральный ущерб.

На это мне Барсук ничего не ответил, лишь одарил еще одним оценивающим взглядом и, кивнув своим, направился к страдальцам, так и лежащим возле дверей на улицу. И что самое удивительное, никто из быков, что стояли за его спиной пока он со мной разговаривал, даже не дернулся на мою откровенно грубую речь. Дисциплина у них хорошая и это не есть хорошо.

Раненых уволокли… Нет, раненого. Миха не выжил. Что впрочем, и неудивительно, с почти выдранным плечевым суставом без оказания скорой медицинской помощи долго не живут. Его труп просто и без затей скинули наружу. Вот такие тут похороны. Мы со Скрипкой и лежащим Хадко остались без свидетелей. Если не считать висящую девушку на кресте и ее невидимого охранника. То, что Далаец находится здесь, я не сомневался. Чувствовал его, можно сказать, но не видел. Однако они нам не мешали.

— Ты труп, Зима, — констатировала Скрипка. — Барсук тебе этого не простит. Подловят тебя где-нибудь и отметелят как Хадко.

— Слушай, Скрипка, а ты хочешь выбраться отсюда? — перевел я разговор немного в другое русло.

— Куда? Да и невозможно это, — махнула она рукой.

— Границы мы ставим всегда только здесь, — я коснулся указательным пальцем головы. — Ты подумай над моим вопросом и если надумаешь, дай знать. А я, пожалуй, спать лягу.

На ночь мы решили обосноваться там же. У Хадко и Скрипки был свой угол, но идти туда сейчас было опрометчиво, нарваться можно на нехорошее. До утра решили скоротать время здесь же. Натаскал себе фуфаек, да и залег практически с комфортом. Перед сном настроил все свои системы в параноидальный режим и сомкнул веки. А утром проснулся за час до кормежки. Встал, размялся и взглянул на Хадко. Хреново дело. Если верить показателям, то жить ему осталась часа три никак не больше. Ладно, это мы поправим, а теперь пора приобщиться к местному обществу.

Вышел в коридор, свернул направо, дошел до лестницы, ведущей на второй ярус сухогруза, поднялся по ней, затем еще одни большой пролет и вот я на третьем, общественном ярусе. Снова широкий коридор, свернул теперь уже налево, и вошел в общественную столовую. Народа у раздачи собралось человек пятьдесят, наверное. И естественно все уставились на меня, как на новое и никому незнакомое лицо. Знакомиться на первых порах я ни с кем не собирался, так что молча прошел к раздаче.

Двухметровый черный ящик, шириной примерно с метр, вот и весь аппарат раздачи пищи. Подошел к нему повернулся виском с «каплей» к считывающему устройству, тот негромко загудел и в специальном окошке появился темно-коричневый брусок. В другом окошке появилась каплеобразная тара объемом в два литра, это вода. Забрал все и собирался отойти в сторону, когда на мое плечо опустилась широкая ладонь.

— Погоди, Зима, — прогудел кто-то за моей спиной.

Развернулся, сбрасывая движением плеча руку и уставился на здоровенного детину. Гвоздь, третий уровень, маг Земли.

— Первым пайком делиться надо, правила такие, — насупив брови, прогудел он. — Четверть обществу и так каждую неделю. Эко и опыт тоже сдавать надобно.

— Какому обществу? — с выдохом поинтересовался я, пытаясь успокоиться. Бесит меня такое обращение.

— Мы — свободные, — он обвел рукой помещение. — У нас все общее.

И тут я мгновенно успокоился, а потом просто расхохотался в голос.

— Слушай, Гвоздь, а у свободных есть ведь свои старшие, да? — отсмеявшись, спросил я.

— Конечно, — кивнул он. — Как без этого? Народ кто-то должен вести за собой.

— Ну да, где-то мы это уже проходили. Коммунизм строили-строили и вот опять… Я не со свободными, так что окучивать меня не надо. Доступно объяснил? Дорогу освободи, я спешу.

— Так ты с зэками, что ли? — брови Гвоздя насупились еще больше.