Северная невеста

И северянин стал вслух перебирать известные ему имена, большинство из которых одинаково не нравились ни мне, ни ему самому, еще и выверта языка требовали основательного. На десятом я заскучала, на двадцатом начала злиться, еще через парочку решила, что идея не была такой уж хорошей, а потом и вовсе попросила его называть только те имена, которые самому казались хоть немного подходящими.

Воцарилось долгое молчание.

– Мьялейв?

– Ты издеваешься?!

Нет, точно Максимилианом назову!

– Между прочим, так звали прадеда великого князя, – обиделся за неодобренную идею этот настырный призрак.

– Вот и будешь вспоминать его на уроках истории, а сейчас нормальные имена давай!

Блондин еще немного подумал, после чего с опаской выдал целых три:

– Тиарнлей, Мирольд, Этельвин. Еще Ольтир можно.

А вот тут есть над чем подумать. Интуиция, ты где, ау?

– Лично мне два последних нравятся, – поколебавшись, сознался мужчина.

Я расслабилась и обратила мысленный взор вглубь себя. Ну же, Ари, постарайся! Здесь нельзя ошибиться, слишком многое стоит на кону. Перед глазами колыхались высокие травы… Тир, Олли. Нет, все не то!

– Этельвин, – с усилием шевельнула губами, смахнула со лба испарину и улеглась на мягкие шкуры.

Если бы поименованный не успел перехватить кружку, непременно ошпарилась бы.

– Ты уверена? – зачем-то переспросил льер и бережно убрал с моего лица влажную черную прядь.

– Я вытащила из интуиции все, на что хватило сил.

На лоб упал прохладный поцелуй.

– Спасибо, малышка.

Отвечать не было сил.

Да это и не требовалось. Мохнатая шкура, прикрывающая вход, приподнялась, впуская в шатер прохладный воздух и тихие голоса. Слуги вернулись.

– Госпожа, не помешаем? – тоненько пискнул Нирван.

– Льера, а не госпожа, – тут же отвесила ему подзатыльник Вида.

Она-то была в курсе того, что Нира никакая не девчонка, а потому особо и не церемонилась.

– Сладких снов, дорогая, – устало улыбнулся названный Этельвином и скрылся.

Камеристка тут же склонилась ко мне и с самым таинственным видом зашептала:

– А вы тут имена будущим деткам придумывали, да?

Утро встретило меня неприветливо, а именно хмурой физиономией льера Хранителя. Хм. Заорать, что ли? Вот как знала, что общение с некоторыми двудушниками до добра не доводит!

– Ривел! – наигранно-возмущенно, а со сна еще и хрипло, воскликнула я. – Где ваши манеры?! Врываться к спящим дамам в шатер – фи!

К слову сказать, из дам здесь присутствовала я одна. Куда в сию несусветную рань испарились две другие, пока оставалось тайной.

– Не время для реверансов, льера, – мрачно шикнул на меня будущий родственник. – Арлит заболел. Вы, кажется, у нас травница?

Внутри все оборвалось.

– Заболел? – Отбросив стыдливость, я стрелой вылетела из-под мехового одеяла.

Ясные боги, что я наделала?! Мы с Этельвином.

Хранитель Дома Замерзшей Розы деликатно отвернулся, позволяя мне натянуть платье. Первое, которое попалось под руку, и прямо поверх ночной рубашки. Не раздеваться же при нем догола!

– Я удивлен не меньше вашего, льера, – объяснял тем временем дядюшка. – Арлит прежде на здоровье не жаловался. Никогда. А тут – лихорадка! Да в наших краях даже дети ею не болеют!

Вот тут сделалось стыдно по-настоящему. И предупреждали же, что нельзя, а я все равно полезла. Объяснил бы еще кто зачем.

– Где только подцепить успел? – продолжал сокрушаться Ривел.

Ответа у меня не было, да это и не важно. Торопливо натянула платье, бросила тоскливый взгляд в сторону корсета, с которым не имела ни малейшего шанса справиться без посторонней помощи, и завернулась в шаль. Улыбнувшись своей предусмотрительности, подхватила ларец с уже готовыми зельями. Правильно сделала, что не оставила его в школе! Лурден не обеднеет, а мне, как чувствовала, сгодится.

– Ведите.

Старик стремительно зашагал к больному.

Пока шли к самому большому белоснежному шатру, я изо всех сил старалась успокоиться, ну хотя бы перестать так заметно трястись и отвлечься на приветствия встречных воинов, например. Ох, Ада, Ада! Ну и натворила ты дел!

Но если верить Ривелу, иммунитет у северян будь здоров. И Этельвин зла брату не желает, в последнем я почему-то не сомневалась. Может, все еще и обойдется. К тому же в ларце у меня имелось несколько нужных микстур, а в полотняном мешочке, привязанном к поясу, хранилась медовая трава.

С этими мыслями я и проскользнула в открывшийся проход.

– А неплохо ты тут устроился, – приветствовала больного, который возлежал среди мехов и подушек.

Себе выпросить парочку, что ли? Это я про бархатные подушечки с золотыми узорами.

Отбросила лишние мысли и склонилась над блондином. Ух, какой лоб горячий! Даже румянец на щеках выступил, что для северян само по себе нехарактерно. И дышит с хрипом…

– Прости меня, – выдохнула чуть слышно, выискивая в ларце нужные пузырьки.

Согревающая мазь, несколько травяных настоев, жаропонижающий эликсир… Чуть позже медовую траву заварю, не напрасно же дух советовал.

– Милая, – в льдисто-голубых глазах, затуманенных жаром, ясно читался укор, – в Джаанде нельзя быть такой доброй. Сожрут.

Хотелось напомнить, что вообще-то мы пока еще находимся на нейтральных землях, но я благоразумно прикусила язык. И без того дел натворила!

– Прости, – повторила еще раз и поднесла к пересохшим губам первый пузырек. – На вкус – гадость. Пей мелкими глоточками до дна.

Арлит страдальчески закатил глаза и попытался потерять сознание. Не помогло.

– Дети мои, – заинтересовался нашими перешептываниями дядюшка, – я что-то пропустил?

Мы дружно помотали головами, и каждый занялся своим делом: Арл – питьем предложенной гадости, я – завариванием трав.

Последующие часы прошли в хлопотах. Я отпаивала болящего всевозможными снадобьями, запас которых, на счастье, оказался достаточным для того, чтобы не возникало необходимости бегать по лесу в поисках нужных ингредиентов. Даже грудь и спину жениху согревающей мазью растерла. Можно было, конечно, переложить эту обязанность на Виду, но чувство вины порой творит чудеса.