Северное сияние

Эд вздохнул. На лице отразилась внутренняя борьба.

— Если честно, не представляю, зачем бы Бингу понадобилось их брать. И уж тем более — зачем потом возвращать. Их мне вернули, и это самое главное. Но это еще не означает, что с вандализмом и кражей вы разобрались.

— Я пока не закрываю дело.

— Хорошо. Вот и хорошо. — Он кивнул за окно, туда, где по темно-синей реке неслись большие льдины. — Поздравляю: вы пережили свою первую зиму на Аляске.

— Похоже на то.

— Но кое-кто не верит, что вам это удастся во второй раз. Я и сам сперва думал, что по истечении испытательного срока вы подадитесь на Большую землю.

— Это будет зависеть от того, захочет ли городской совет продлевать мой контракт.

— Мне никто не жаловался. Во всяком случае, ничего серьезного. — Он взял свои новообретенные вещи. — Поеду приберу их.

— Только сначала распишитесь. — Нейт протянул ему бланк. — Пусть все будет официально.

— Ах да. Конечно. — Он поставил закорючку. — Спасибо, шеф. Я рад, что они снова у меня.

Эд — уже в третий раз — мельком взглянул на завешенную доску. Но вопросов или комментариев не последовало.

Нейт закрыл за ним дверь, потом подошел к доске и снял одеяло. В списке имен он соединил стрелкой Бинга и Эда. И поставил сбоку вопросительный знак.

К обеду небо опять затянули тучи. И вдруг в просвете мелькнул красный самолет Мег. Нейт возвращался с вызова: в ручье в Ведьмином лесу обнаружили труп. Оказалось, что это всего-навсего пара старых сапог, они торчали из сугроба и привлекли внимание группы туристов, наблюдавших в бинокль за птицами из арендованного для этой цели лесного домика.

«Да и сами сапоги, скорее всего, кто-то из таких же туристов и бросил», — подумал Нейт.

Потом он услышал знакомый рев двигателя.

Когда он подъехал к речной пристани, Мег уже успела посадить самолет. Теперь она садилась не на лыжи, а на поплавки. Еще одна примета весны. Он подошел, понтон под ним раскачивался. Мег с Джекобом выгружали груз.

— Привет, красавчик! — Она бросила коробку на пристань, отчего доски заскрипели. — Видела тебя в Ведьмином лесу. Аж сердечко зашлось, правда, Джекоб?

Тот хохотнул и понес большую коробку в пикап.

— А я тебе подарок привезла.

— Да? Дай скорей.

Она открыла другую коробку, порылась и достала упаковку презервативов.

— Я подумала, тебе, наверное, неловко покупать их в Угловом.

— Ну да. А смотреть, как ты ими размахиваешь перед всем городом, — очень ловко. — Он схватил пачку и сунул в карман.

— Три упаковки взяла. Но две спрячу в надежном месте. — Она подмигнула и нагнулась к коробке. Он поспешил на помощь.

— Я отнесу.

— Поосторожней там! Это старинный чайный сервиз. Джоанне на тридцатилетие бабушка заказала. — Она подхватила другую коробку и теперь шла рядом. — А что это ты возле пристани кружишь, шеф? Девиц высматриваешь?

— Ну, вот и высмотрел, как видишь.

Она рассмеялась и легонько ткнула его в бок.

— Посмотрим, как ты меня сегодня развлечешь.

— Сегодня вечер кино, забыла?

— Вечер кино — в субботу.

— Да нет, перенесли же, ты что? Иначе совпадало со школьным мероприятием. «Встреча весны», кажется.

— Ах, ну да. У меня и платье припасено. А что показывать будут?

— Два фильма. «Наваждение» и «Окно во двор».

— Я принесу попкорн.

Она загрузила коробку в пикап и стала смотреть, как он ставит свою.

— Шеф, у тебя вид усталый.

— Да что-то у вас тут весенняя лихорадка разгулялась. Ни минуты покоя. До серьезных дел даже руки не доходят.

— Надеюсь, ты не о моем обнаженном теле говоришь. — Она обернулась на самолет, где Джекоб выгружал последний ящик. — Мой отец погиб шестнадцать лет назад. Теперь спеши — не спеши…

— Я хочу, чтобы ты быстрей получила ответ. И для него это нужно. И для меня.

Она накрутила на палец прядь его волос. Недавно он доверил ей свою стрижку. Проявил определенную смелость, на ее взгляд. Или безоглядную влюбленность.

— Вот что я тебе скажу. Сегодня ты будешь ото всего этого отдыхать. Будем смотреть кино, есть попкорн и валять дурака.

— У меня больше вопросов, чем ответов. Придется и тебя попытать. И эти вопросы, предупреждаю, могут тебе не понравиться.

— Тогда тем более устроим себе свободный вечер. А сейчас нам надо все это развезти. Пока, до вечера.

Она быстро забралась в кабину и помахала рукой. Джекоб уже выруливал. Мег продолжала смотреть на Нейта.

— Чем-то он встревожен, — заметил Джекоб.

— Такие вечно о чем-то беспокоятся. Не пойму, почему меня это привлекает?

— Потому что он хочет тебя защитить. Никто никогда этого раньше не делал. — Джекоб улыбнулся. Мег повернулась и недоуменно уставилась на него. — Я тебя учил, был тебе слушателем и советчиком. Но никогда не защитником.

— Я не нуждаюсь ни в каком защитнике. Точнее, не хочу, чтобы меня защищали.

— Да. Но тебе нравится сознание того, что он готов им стать.

— Может быть. Может быть. — Надо будет об этом подумать. — Но скоро его и мои желания вступят в противоречие. Что тогда?

— Это будет зависеть от того, кто из вас устоит на ногах после лобового столкновения.

Она рассмеялась и вытянула ноги.

— У него никаких шансов.

Мег рассчитывала приехать домой и не спеша привести себя в порядок, подготовиться к ночи любви. Это был ее способ поддерживать интерес к жизни и расслабляться. Глупо, конечно, но она надеялась, что немного глупости и Нейту не повредит.

Он слишком много думает, а это заразно.

Но на осуществление плана не осталось времени. Сначала она развозила заказы и забирала деньги, потом заезжала в «Приют» за попкорном — Большой Майк при этом еще и распевал для нее серенады.

Она не возражала, пусть себе поет. Новости ей на ходу рассказала Роза — она уже вышла на работу, — а Мег поохала над фотографиями маленькой Уиллоу и над рассказом об уколах, сделанных годовалой дочке Майка.

Быть на кухне — все равно, что оказаться дома, в тепле. Сидишь и слушаешь милую болтовню и музыку. Да еще прибавьте к этому возможность утащить у Майка кусочек его знаменитого яблочного пирога.