Северус

Ворон задумался над тем, а нужно ли им все это. Он вновь и вновь прогонял в голове варианты возможного будущего, и каждый раз приходил к выводу, что для хорошего старта лучшей возможности не найти. А директор… О том, как он будет объясняться с Дамблдором, Ворон старался не думать.

За ширмой раздалось шевеление и громкое сопение.

— Эй, Поттер, — громко зашептал Ворон, — ты не спишь?

Вначале Джеймс не отвечал, а затем Ворон услышал такой же громкий шепот:

— Сплю.

— Здорово. Получается, что ты во сне разговариваешь?

— А зачем ты вообще спрашиваешь?

— Скучно, а спать что-то не хочется, — Ворон прислушался, но Джеймс молчал. – Слушай, может, ответишь, почему ты все время на меня бросаешься?

— Может быть, все дело в факте твоего существования? – Джеймс слегка повысил голос.

Ворон задумался над этим ответом, затем осторожно поинтересовался:

— Поттер, давай раз и навсегда уточним: ты что, э-э-э… — он замялся, — ты что, из «этих»?

— Из каких, из «этих»?

— Ну… В общем, ты знай, я как бы парнями не интересуюсь, мне девушки нравятся, так что…

— Что?! – когда до Джеймса дошел смысл сказанного, он вскочил с кровати и забежал за ширму, злобно глядя на своего визави. – Ты что, думаешь, что я… я…

— Ты же сам сказал, что тебя волную я сам и мое существование, — Ворон полюбовался ярко-красной физиономией Джеймса. – Здесь вывод только один напрашивается – я тебе нравлюсь, ну… в этом самом плане. Так вот, я предупреждаю, что ты зря изгаляешься, у тебя со мной никаких шансов нет.

— Снейп, ты… ты…

Внезапно скрипнувшая дверь не дала Ворону узнать, что же хотел сказать ему Поттер. Кто-то целенаправленно двигался к кровати Ворона, на стене отражался свет от Люмоса.

Парни переглянулись, и Джеймс не придумал ничего лучшего, чем упасть на пол и протиснуться под кровать Ворона.

— Ты что делаешь, придурок? – яростно зашипел Ворон. — Немедленно вылезай! Ты хоть соображаешь, что о нас подумают, если тебя здесь застанут?

Джеймс пробурчал что-то невнятное и замолчал, потому что в поле его зрения появилась пара маленьких туфелек, а рядом с кроватью засиял свет Люмоса.

— Лили, какого демона ты здесь забыла? – Ворон неприветливо смотрел на подругу.

— Сев, я пришла извиниться, — пробормотала Лили и села на краешек кровати. – Девчонки со мной не разговаривают, но это полбеды. Ты знаешь, как я испугалась, когда ты упал? – она всхлипнула, и Ворон на секунду смягчился.

— Не плачь, видишь, все обошлось.

— Прости меня, я не знаю, что на меня нашло, — Лили вытерла мокрые дорожки со щек тыльной стороной ладони. – Я ведь все прекрасно понимаю, но ничего не могу с собой поделать, мне просто больно смотреть, как ты отдаляешься от меня. А сейчас еще и летом мы не видимся как раньше.

Ворон заерзал. Поттер под его кроватью был совершенно нежелательным свидетелем. С другой стороны, это был отличный шанс расставить все по своим местам.

— Лил, а как ты относишься к Поттеру?

— Почему ты спрашиваешь?

— Тебе разве не льстит, что он так настойчиво пытается за тобой ухаживать? Он довольно… он довольно популярный парень.

— Сев, я не понимаю, почему ты вообще заговорил о Джеймсе. Он вообще-то где-то здесь должен быть.

— Да, дрыхнет по соседству, ну так что?

— Джеймс неплохой парень, — уклончиво ответила Лили. – Правда, он понятия не имеет о том, как нужно ухаживать за девушкой. Да еще и это его бесконечное самолюбование. Ну кому охота часами слушать рассказы про то, как он такой замечательный и красивый поймал очередной снитч? Да еще и с обязательной демонстрацией.

– Да? Я не замечал за ним таких плохих привычек, — задумчиво проговорил Ворон.

— Так ты его вообще не замечаешь. Просто игнорируешь. Иногда мне кажется, что именно это его так бесит, да и Сириуса тоже. А еще они так и не простили тебе того, как ты их тогда в купе какими-то шариками избил, а потом маму Сириуса и отца Джеймса на них натравил.

— Вот как, — Ворон откинулся на подушку. – Почему-то мне все помнится немного не так.

— А что ты хочешь? Не могут же они сами себя в чем-то обвинять. Проще свалить все на тебя. Тем более, ты все равно об этом даже не подозреваешь.

— А ты откуда знаешь?

— Я учусь на Гриффиндоре, как и Поттер с Блэком, — голос Лили окреп, и она уже не всхлипывала.

— Так же как и Ремус.

— Ремусу может быть все равно. Скорее всего, он пропускает все эти высказывания мимо ушей и тоже недоумевает, почему Мародеры не оставят тебя в покое.

— Как-как? Мародеры? Ты серьезно? — Ворон даже забыл на мгновение, что предмет их разговора притаился под кроватью.

— Представь себе. Или они не понимают смысла этого понятия, или действительно считают, что прозвище им подходит.

— Забавно. Ну а все-таки, если отбросить принципы мародерства и приступы самолюбования, как тебе Поттер?

— Он довольно симпатичный, — пожала плечами Лили. – Сев, ты меня простил?

— Да, — вздохнул Ворон. – Ты же знаешь, что я не могу на тебя долго сердиться. Только, Лили, никогда так больше не делай. И не пытайся поссорить меня с Амелией. У всего есть предел, а ты сегодня очень близко подошла к той черте, за которой заканчивается мое терпение.