Северус

Очнулся он на полу той самой комнаты - весь в поту, с отчаянно бьющимся сердцем и широко распахнутыми глазами.

«Первое слияние со стихией опьяняет», — Роксана появилась перед ним и усмехнулась, глядя на даже не пытающегося подняться с пола подростка.

— Это было… это было… Что это было?!

«Все-таки воздух. Вставай уже, ветреный мальчик».

— Не могу, — простонал Ворон. Чувство, которое он испытывал сейчас, очень сильно напоминало стремительно наступающее похмелье.

«Теперь ты понимаешь, что должен трудиться. Ты должен тренироваться, развивать гибкость и силу мышц. Ветер не любит слабаков».

— Я не слабак, — Ворон попытался повернуться и застонал. У него болела каждая мышца, даже те, о которых он и не подозревал.

«Ну конечно, просто маленький и физически слабый», — фыркнула Роксана.

— Ваша взяла, — Ворон перевернулся на живот, затем встал на колени и очень медленно поднялся на ноги. – Я больше не переживу такого. Значит, нужно действительно что-то с мышечной массой делать.

«Ты же не собираешься отказываться от дальнейшей работы с воздухом?» — Роксана нахмурилась.

— Разумеется, нет. Такие ощущения... Я просто не смогу от них отказаться.

«Со временем они станут не такими острыми».

— Плевать. Даже если останутся лишь малые отголоски, — и Ворон, шатаясь, направился к двери.

На следующий день в Хогсмиде компания Ворона наткнулась на гриффиндорскую троицу во главе с Джеймсом Поттером. Рядом с ним стояли Сириус Блэк и Питер Петтигрю.

Ворона все еще шатало после знакомства с ветром, и он практически висел на Мальсибере, поэтому на парней, преградивших им проход к поезду, отреагировал довольно вяло. Что им было нужно, выяснилось через мгновение, когда вперед вышел Поттер и обратился к Лили, которая шла рядом с Вороном, с беспокойством поглядывая на него.

— Эванс, может, ты вспомнишь, что являешься гриффиндоркой, и перестанешь уже с этими возиться?

— Поттер, а может, ты вспомнишь, где оставил мозги, и наконец заберешь их? – ответила вместо вспыхнувшей от злости Лили Амелия. – Если ты не заметил, то как раз «этих» здесь меньшинство, или ты хочешь оскорбить не только свой факультет, но и факультет Ровены?

— А тебя никто не спрашивал, Боунс.

— Тебе не кажется, что ты переходишь границу, Джеймс? – Люпин вышел вперед и примиряюще поднял руки, выставив ладони вперед.

— Да ты бы вообще помолчал, — в Джеймсе боролись обида и ревность, и он уже себя не контролировал. – Думаешь, я не знаю, почему ты с ними трешься?

— И что ты знаешь? – Ремус опустил руки и с вызовом посмотрел на Джеймса.

— Да ты просто к Эванс неровно дышишь!

— Что ты сказал? – Ремус сжал руки в кулаки и бросил взгляд на Лили, которая смотрела на него широко открытыми глазами.

— Что слышал!

Люпин молча кинулся к Джеймсу, а рослый Мальсибер, выругавшись, отпустил Ворона и бросился их разнимать. Лишившись поддержки, Ворон едва не упал, но тут же ощутил, как тонкие девичьи руки обхватили его за талию. Он тяжело навалился на Амелию.

— Идиоты, нашли из-за чего махаться. Мальчишки, — зло прошипел он. – Как будто это мерзость какая-то. Ну нравится ему Эванс, ну и что? Сами разберутся.

— Я полностью с тобой согласен, драться из-за такой мелочи несолидно, — знакомый голос заставил Ворона испуганно вздрогнуть и слегка выпрямиться.

Драка утихла сама собой, толком не начавшись. Рей смотрел на говорившего приоткрыв рот, а Ворон гадал, зачем он здесь появился. Наконец валет осторожно произнес:

— Здравствуйте, а зачем вы здесь?

— Что-то мне тебя увидеть захотелось, и видимо, не напрасно. Ты что, отравился чем-то? – в голосе мужчины прозвучала нотка надежды. Скорее всего, его вполне устроило бы, если бы Ворон ответил, что находится при смерти.

— Я просто перенапрягся вчера, у меня мышцы болят.

— Мда, пошли-ка на поезд, а то опоздаете. Там я посмотрю, что можно с твоими мышцами сделать. И поговорим заодно.

Они двинулись к вагону. Девочки недоуменно переглядывались между собой и с Люпином, а Мальсибер шел, качая головой и бормоча себе под нос:

— Этого не может быть, этого просто не может быть.

Глава 40

Расположиться в одном купе всем не удалось. Наверное, они как-то вышли бы из положения, но только не в такой странной ситуации, в присутствии незнакомого мужчины.

Пошушукавшись, девочки отправились в соседнее купе, оставив Ворона в мужской компании.

В купе стояла неловкая тишина. Мальсибер знал, кто расположился напротив и бросал насмешливые взгляды в его сторону. Ворон имел об этом мужчине некоторое представление, а вот Люпин был совершенно не в курсе, кто же их нежданный попутчик.

Ремус недоуменно смотрел на насупившегося Ворона, на Мальсибера, боявшегося лишний раз поднять глаза, и ухмыляющегося мужчину. Ухмылка эта была неприятной. От нее оборотня непроизвольно бросало в дрожь, а когти на руках пытались вылезти самостоятельно, не подчиняясь мысленным приказам.

Насладившись ситуацией в полной мере, мужчина обратился к Люпину и Мальсиберу:

— Идите-ка, погуляйте. Составьте компанию вашим подружкам. Хотя выбор подобной компании меня ставит в тупик, — он скривился.