Сейчас и навечно

Внезапный прилип крови к лицу потряс меня, и трос выскользнул из рук, с лязгом ударившись по раме.

– Ого, полегче, тигр, – бросил Джексон, – я пошутил. Ревнуешь, да?

– Что? Нет… дерьмо, просто устал. Осталось всего несколько недель до экзамена, а через два месяца я смогу подать прошение, чтобы мое имя внесли в свидетельство о рождении Оливии. А пока… – Я пожал плечами и снова схватился за трос.

– Ничего, – вздохнул Джексон. – Ладно. Но не вини меня, если твой член иссохнет и отвалится за ненадобностью.

– Буду иметь в виду.

Джексон широко улыбнулся.

– Что насчет всего остального? Как поживает твой стипендиальный фонд?

– Исчерпает себя к тому времени, как я получу первую зарплату, – ответил я. – Безусловно, я обязан получить эту работу.

– Мелочи, – произнес Джексон. – Как Оливия?

– Идеальна, как и всегда.

– А Молли? Никаких новостей?

– Нет. – Трицепсы горели от усилий, которые я прикладывал на тренажере. – Как работа в «Нельсон и Мердок»? – задал я вопрос, прежде чем Джексон спросил бы что-то у меня. – Прошло два месяца. Они уже сделали тебя своим партнером?

– Это вопрос времени, – ответил Джексон, возобновив тренировку.

Я шутил лишь наполовину: Джексон – гениальный налоговый юрист, но я никогда не сказал бы об этом вслух. Его наняли на работу сразу, еще до того, как пришло уведомление об успешной сдаче экзаменов.

– Но если серьезно, расскажи мне о своих шансах устроиться к Миллеру, – попросил Джексон. – Твой конкурент еще не сломался?

– Нет, но я справлюсь. – Сделав последний рывок, я прислонился к тренажеру и потянулся к бутылке с водой. – Сегодня днем сдаем промежуточный отчет. Судья хочет убедиться, что мы оба на финишной черте.

– А ты видишь ее?

Я фыркнул.

– Конечно я вижу чертову финишную прямую. Последнее, что мне нужно, так это чтобы меня отвлекали.

– Например, красивая массажистка с гибкостью танцовщицы, которая отлично ладит с твоим ребенком и живет в десяти футах от тебя? – Джексон ехидно улыбнулся. – Отличный план, Хаас.

Я неожиданно для себя рассмеялся.

– Заткнись, Смит, или я напомню администрации Гастингса, что ты так и не вернул им студенческую карту от спортзала.

* * *

Я принял душ, переоделся и сходил на два последних занятия: продвинутую правовую аналитику и историю американского права, – после чего отправился домой на поезде. У меня было предостаточно времени, чтобы быстро перекусить, переодеться в деловой костюм, проведать Ливви у Елены, а затем поехать в здание суда на встречу с судьей Миллером.

Стоило мне открыть входную дверь, как я услышал шумную возню возле квартиры Елены. Она выходила с телефоном в одной руке, с Оливией в другой, осторожно ведя хнычущего Гектора за собой. Мальчик держался за локоть, а по его лицу текли слезы. Его младшая сестра, Лаура, нервно шла позади. Я бросился к ним и забрал Оливию из рук Елены.

– Что произошло?

– Я собиралась позвонить тебе по пути в больницу, – сказала Елена со вздохом облегчения. – Кажется, Гектор сломал локоть. – Женщина посмотрела на сына строгим взглядом, в котором сквозило беспокойство. – Он снова спрыгнул с дивана, хотя я миллион раз просила его этого не делать, и неудачно приземлился.

– Вот блин. – Я присел на корточки перед Гектором. – Ты в порядке, приятель?

Он шмыгнул носом и кивнул, его маленький рот подрагивал от сдерживаемых слез.

– Ты храбрый малый. – Я потрепал его по волосам и выпрямился. – Пойдем.

– Нет-нет, мы справимся. «Убер» вот-вот подъедет, – сказала Елена, схватившись за голову. – Ой, у тебя же сегодня важная встреча…

– Не переживай об этом.

Я проводил их до входной двери и придержал ее для них, чтобы Елена могла держать Гектора за руку на всем пути. Машина уже подъезжала к дому. Я помог усадить Гектора и пристегнуть, пока Елена усаживала Лауру.

– Мы в порядке, – произнесла женщина с заднего сиденья. – Оставайся. Может, кто-то из твоих друзей сможет присмотреть с малышкой?

– Я разберусь. Пришли мне сообщение, когда что-то узнаешь.

– Обязательно.

Я стоял на тротуаре, Оливия трепала меня за волосы, заливаясь смехом, пока они уезжали прочь. Перспектива попасть на встречу исчезла вместе с машиной, и я подумал, не упустил ли свой шанс на стажировку. Роджер Харрис, другой кандидат, вероятно, уже разбил лагерь возле кабинета судьи Миллера с коробкой его любимых сигар и готовностью целовать задницу.

В голове прокручивался список людей, которым можно было позвонить в последнюю минуту, но если и нашелся бы такой человек, то я все равно не успел бы на встречу.

– Черт, – пробормотал я.

– Челт, – повторила Оливия.

– Это слово дня на «Улице Сезам»? – раздался голос где-то позади меня.

Я обернулся и удивленно моргнул. Дарлин буквально блистала под палящим послеполуденным солнцем в своей белоснежной униформе.

– Что случилось? – спросила она. – Куда убежала Елена?

– Гектор сломал локоть, – сообщил я.

Дарлин прикрыла рот рукой.

– Ох, бедный малыш. Надеюсь, все будет в порядке. – Она обратилась к Оливии: – А ты что делаешь, сладкая горошинка? Тусуешься с папочкой?

Оливия залилась смехом, и Дарлин пощекотала ее, а потом резко выпрямилась и отодвинулась.

– Прости, – сказала она. – Я знаю, что ты предпочел бы, чтобы я… не прикасалась к ней. Но ничего не могу с собой поделать. Она слишком милая, – и склонила голову в мою сторону: – Ты всегда приходишь домой так рано?

– Нет, – выдавил я, проводя рукой по волосам. – Я пришел домой, чтобы переодеться перед встречей с судьей Миллером. Я один из кандидатов на должность его помощника, и, если пропущу эту встречу, окажусь в полной заднице…

– Заица, – снова повторила Оливия и дернула ножкой для выразительности.

– А еще я научил свою годовалую дочь двум ругательствам всего за одну минуту.

Дарлин засмеялась.

– Ты не пропустишь эту встречу. Я присмотрю за ней. – Она посмотрела на меня, когда я заколебался. – Ты сейчас серьезно?

– Дарлин…

– Слушай, я помню расклад, но тебе нужна помощь, а у меня как раз отменился клиент, – она усмехнулась. – Я научу ее слову «няня», обещаю.

Я потер подбородок.