Сейчас и навсегда

Хорхе заговорил. — Можем ли мы предположить, что ты все еще доволен нашим соглашением?

— Да.

Алехандро рассмеялся. Я заметил синяк на его щеке. Старший сын Хорхе был куском дерьма. Я имел такую оценку о нем перед этими выходными. Он был крикливым человеком, и то, как он смотрел на мою жену во время приема, не улучшило моего мнения. Яблоком моего раздора был тот факт, что на его руке была Жасмин.

— Она была красивой и подтянутой? – спросил Алехандро.

Данте схватил меня за запястье. Я даже не заметил, как потянулся за ножом. Комната наполнилась тихим ропотом. Этот союз был бы недолговечным, если бы каждый потянулся за своим оружием.

Сальваторе похлопал меня по плечу. — Уже слишком опекаешь.

— Когда дело касается моей жены, такого не бывает, дядя.

— Дай нам немного больше информации, Дарио, — сказал Кармине. — Прошло много времени с моей кровавой свадьбы.

Мужчины смеялись и аплодировали, за исключением брата Каталины. К моему отвращению, к веселью присоединился Андрес. Какой отец будет сидеть и слушать, как полная комната мужчин обсуждает потерю девственности его дочери?

— Мия была такой тугой, — сказал Рокко. — Что я разорвал ее. Она истекала кровью, как решето. Можно было подумать, что я воспользовался ножом вместо члена.

Мои глаза сузились, пока я ждал, пока отец отругает Рокко за то, что он так говорит о своей дочери. Разумеется, никакого выговора не последовало. Вместо этого раздалось больше смеха, когда женатые мужчины начали рассказывать истории о своей брачной ночи.

Данте толкнул меня рукой. — Давай выпьем кофе.

Кивнув, я повернулся к буфету, где у персонала было множество серебряных горшков и чашек.

— На кухне, — сказал мой брат. Когда мы вышли из столовой, он продолжил: — Ты должен им что-нибудь дать. Они там как стая голодных волков.

— Две стаи.

Данте кивнул. — Две стаи, готовые перегрызть друг другу глотки. Черт, брат твоей жены скорее убьет тебя, чем посмотрит на тебя.

Я напевал. — Он подарил Каталине нож и кобуру на брачную ночь.

Данте усмехнулся. — Ни хрена.

— Ни хрена. Вероятно, он надеялся, что она убьет меня.

— Очки Каталине, — сказал Данте. — Ты все еще здесь.

По моему мнению, она заслужила похвалу не только за то, что не убила меня. Ее красота привлекла мое внимание, но ее преданность, честность и решимость начали ослабевать из-за моего холодности к этому браку. По ее словам, никто из нас этого не хотел, но мы были здесь.

Я подумал о напряжении в столовой. — Существует множество невысказанных угроз смерти, адресованных практически каждому.

— Напряжение можно снять чертовым ножом.

— Ты можешь снять больше, чем просто напряжение.

Данте кивнул. — Тогда дай им кость, чтобы они пожевали, чтобы мы могли вытащить отсюда придурков из картеля. В противном случае этот союз распадется, не успев начаться.

— Они семья моей жены.

Данте поднял руку. — Успокойся. Согласись, это какая-то странная херня, — он не стал ждать моего ответа. — Ты знаешь, что я прав. Если бы ты наставил нож на этого засранца Алехандро, мы с тобой могли бы остаться единственными, кто остался бы в живых.

Он был прав.

— Они повеселились. Когда мы вернемся туда, я сменю тему.

Выпив кофе, мы вдвоем вернулись в столовую. Я похлопал Рокко по плечу. Его взгляд продлился всего секунду, прежде чем он встал, уступив мне место рядом с Моретти.

— Когда мы можем ожидать нашу следующую поставку? — спросил я, обращаясь к Роригесу.

Глава

Двенадцать

Каталина

я

пережила комментарии о том, что она женщина, и сумела ходить, не морщась. Самой трудной частью утра было прощание с семьей. Когда я стояла возле машин на подъездной дорожке, летний ветерок трепал мои волосы, развевая пряди из хвоста мне на лицо. Мой длинный сарафан развевался на ветру.

Было душераздирающе наблюдать за отпуском моей семьи. Все свои двадцать четыре года я прожила под крышей и защитой отца. Я не могла вспомнить ни дня без Эм, ни времени после рождения Камилы, когда я не видела ее и не разговаривала с ней. Когда мы обнимались, у меня на глазах были слезы.

— Самолет ждет, — сказал дядя Николас, когда Мирея, Камила, София и я стояли, обнявшись.

Когда мы прощались, появился мой брат. Я увидела его впервые после приема. Его темные волосы были зачесаны назад, но глаза выглядели усталыми. Либо он слишком много выпил на приеме, либо плохо спал. Засунув руки в передние карманы джинсов, он оглядел меня с ног до головы. — Ты хорошо справилась, — Эм понизил голос. — Он все еще стоит, — он наклонил голову в сторону Дарио, который разговаривал с нашим отцом. — Должно быть, ты ударила его недостаточно сильно.

— Я не била его.

— Сохрани нож и кобуру. Ты не можешь доверять итальянцам, что они обеспечат твою безопасность.

— Я должна доверять ему, Эм. Он мой муж.

— Не будь наивной, Кат. В нашем и его мире немало женщин, которые не чувствуют себя в безопасности со своими мужьями. То, что папа не такой, не означает, что их не существует.

Я это прекрасно знала. Был ли Ник одним из них? Эм был? Кто-нибудь из них был мужчиной, который причинял боль женщинам? Я хотела спросить о том, что рассказал мне Дарио, но боялась, что если я это сделаю, он расскажет Нику, и я подвергнута опасности женщину в «Стране Чудес». Вместо этого я заставила себя улыбнуться. — Спасибо за заботу.

Эм заключила меня в объятия. — Если он причинит тебе боль, ударь его в пах, — прошептал он. — Он истечёт кровью прежде, чем прибудет помощь.

Когда я отстранилась, на лице моего брата появилась улыбка. А затем, словно тень, его радость угасла, и тьма взяла верх, когда рядом со мной появился Дарио.

Эм встал выше и выпятил грудь. — Позаботься о ней, — к счастью, он оставил свою угрозу невысказанной.

— Каталина теперь находится под защитой семьи. Тебе не нужно о ней беспокоиться.

Эм напряг шею и плечи, но не ответил.

— Я люблю тебя, — сказала я, помахав рукой, когда папа, мама, Камила и Мигель сели в одну машину, дядя Херардо, Эм и Ник сели в другую, а третья машина картеля была заполнена Мирейей, Софией, тетей Марией и Дядя Николас.

Дарио обнял меня за талию возле большого фонтана на мощеной подъездной дорожке, когда три машины уехали.

— Они уехали, — радостное объявление раздалось позади нас.

Мы с Дарио обернулись и увидели Данте, практически сбегающего по ступенькам.

Мой новый зять похлопал меня по плечу. — Прости, Каталина. Я просто рад, что никто не погиб.

— Данте, — отругал Дарио.

— Ой, ладно. Я думал, что все ставки сделаны, когда появился Эррера, а затем трюк Алехандро.

Дарио сжал мою руку. — Почему бы тебе не пойти и убедиться, что горничные собрали твои вещи? Мы скоро уедем.

— Это твой способ заставить меня уйти, чтобы вы двое могли ругать мою семью?

— Она умная, — сказал Данте. Он повернул в мою сторону. — Теперь ты наша семья. Мы говорим друг о друге ерунду только тогда, когда пьяны. И сегодня я прискорбно трезв.