Сезон охоты на «кротов»
Шрифт:
– Минут семь, думаю, у нас спокойных есть. Потом дым через открытые задвижки распространится по всей системе вентиляции, сработает система пожаротушения, она же вызовет короткие замыкания во многих электрических цепях. Кроме лифта, в котором должен ехать командир. И начнется вавилонское столпотворение! Самое время и нам будет «линять».
Во время этого монолога Гюльчатай и сам Вадик быстро переодевались в снятую с «маляров» униформу. Потом они, уже вдвоем, аккуратно погрузили четыре тела в «люльку», прикрыли их простынями ровно так, чтобы со стороны можно было четко видеть наличие всех тел, но невозможно их идентифицировать. Наконец, старательно приготовив оружие, начали медленный подъем навстречу нарастающему гулу приближающегося вертолета…
Спокойно и неторопливо журналист
– Это куда вы забираете больного?
Гера обернулся: каталку догоняла молоденькая медсестра в коротком халатике и с безупречным макияжем. «Где ж ты, девочка, десять минут назад была?» Место за стойкой при входе на этаж пустовало.
– На рентгенографию. – Голос «доктора» Талеева был не менее строг. – Вас должны были предупредить. А мне пришлось самому готовить больного к транспортировке. Это форменное безобразие! Проверьте все входящие звонки вашего внутреннего служебного телефона. И, кстати, сделайте запись в дежурном журнале. Да не бегите! – Гера заметил тень сомнения на кукольном личике и желание вернуться на пост. – Вызовите мне лифт. Не могу же я один тут со всем управляться!
Медсестра послушно обогнула носилки и нажала кнопку вызова лифта.
– А…
– Да-да. – «Доктор» не скрывал своего раздражения от возникшей задержки. – Больной Стегин из третьей палаты! По распоряжению Виталия Борисовича. – Талеев знал, что так зовут главврача.
– А…
– А забрал больного доктор… – Гера только тут понял, что не знает фамилии, указанной на его «бейдже». Между тем взгляд испуганной медсестры уткнулся в эту злосчастную бирку на его груди. – Доктор-рентгенолог!
Металлический стук в шахте сигнализировал о прибытии кабины. С несильным дребезжанием двери лифта открылись.
– Приподнимите передние колеса! Вот так. – Талеев толкнул каталку вперед и сам зашел в кабину. – Будьте внимательней, сестра! – Он нажал кнопку первого этажа, и створки начали сходиться. – Я обязательно распишусь в вашем журнале, когда привезу больного обратно.
Вот тут журналист нисколько не врал. Зато ветреной медсестричке станет чуть спокойнее. Лифт пошел вниз.
…Сигнал пожарной тревоги раздался, когда лифт с каталкой проходил 15-й этаж. Освещение погасло, но через несколько секунд вспыхнуло вновь. «Сработал аварийный генератор», – подумал Гера. Движение кабины не тормозилось. «Если верить Аракчееву, все другие лифты сейчас обесточены».
Внутри самой кабины ощутимо запахло дымом. Обеспокоенный Лифанов попытался встать с носилок, но журналист жестом успокоил его: «Все идет по плану!» Судя по чертежам клиники, значительное число трубопроводов внутренней вентиляции здания выходило в шахты лифтов. Значит, их повышенное задымление вполне объяснимо. Главное, что пока они беспрепятственно продвигаются вниз.
На выходе из лифта никто не поджидал «свежего» пациента. Собственно, здесь вообще никто никого не поджидал: люди в спешке покидали здание. Общее состояние нервозной оживленности вот-вот было готово перерасти во всепоглощающую панику. И это непременно случится, уже совсем скоро! Пассажирские лифты не работали. Поток людей, вырывающихся из узких дверей двух аварийных выходов, на глазах становился все более плотным. Если возникнет какая-нибудь заминка, толпа взорвется.
Выкатив носилки на улицу, Талеев первым делом прислушался. И облегченно перевел дыхание: несмотря на гвалт, он отчетливо услышал вой сирен приближающихся спасателей. Теперь все будет в порядке! Это была именно та сила, которая способна утихомирить зарождающуюся панику, уже одним своим своевременным присутствием внушая людям спокойствие и уверенность в благополучном исходе незначительного происшествия. Народ верил в МЧС!
Теперь журналист вскинул голову и посмотрел в направлении крыши высотного корпуса. Однако никакого вертолета он не увидел. Мало того, не услышал шума работающего двигателя. Хотя… 30 этажей… Возможно, вертолет зашел с другой стороны здания или уже сел на крыше… Тревога за своих подчиненных не проходила. Но сначала он обязан выполнить до конца свою часть работы. Талеев огляделся и сразу заметил чуть в стороне от въездных ворот примечательный своей окраской микроавтобус. У его кабины стоял Сергей Редин, окруженный экзальтированными
медицинскими работниками, и отдувался за все Министерство по ЧС. А заодно и за пожарных, милицию и, наверно, за правительство и Думу.Капитан 1-го ранга громко вещал что-то успокаивающее и четко указывал рукой нужное направление движения. «Прямо как на мостике корабля, – подумал журналист, – хотя ведь Серж служил на подводной лодке. Там и указывать-то не на что. И некому: все внутри! Тьфу, глупость какая-то в голову лезет. Значит, волнуюсь. Надо собраться. Да и толпу вокруг Сереги не помешало бы разредить, нам столько свидетелей вовсе ни к чему».
Но никаких мер для разрежения толпы не понадобилось: пока Гера подкатывал носилки к автомашине, люди, заметив на подъезде первых спасателей, сами переместились им навстречу, освободив не только задние дверцы микроавтобуса для погрузки раненого, но и короткий прямой путь к запасному служебному выезду. Довольный Сергей уже махал им рукой.
Талеев направил каталку к предусмотрительно распахнутым задним дверям. Никто во дворе не обращал на них внимания. Рядовая ситуация: погрузка больного в служебный автобус. Оказавшись прикрытым дверцей даже от чьего-то случайного взгляда, Лифанов сам слез с носилок и пробрался в салон микроавтобуса. Гера распорядился:
– Давай, Серж, я сяду за руль. А ты скоротаешь время в обществе нашего освобожденного товарища. Поможешь ему от лишних бинтов освободиться.
Не вдаваясь больше в объяснения, он похлопал друга по плечу и направился к кабине. По дороге журналист еще раз глянул вверх, на крышу, и опять не увидел ничего. Ладно, разберемся.
Редин тщательно закрыл снаружи одну створку дверей и поставил ногу на первую ступеньку лестницы, ведущей внутрь салона. Изнутри ему протянул руку Макс. Неожиданно из-под его гипсовой повязки высунулось дуло пистолетного глушителя. Раздались два еле слышных хлопка, и две пули вырвали клочья материи из рубашки на левой стороне груди Сергея. Капитана 1-го ранга сбросило с лестницы, и, растянувшись во весь рост на асфальте, он замер неподвижно…
На водительском сиденье Талеев повернул голову назад, чтобы через открытое окошко в переборке, отделяющей его от кузова, убедиться в готовности к отъезду. Он не успел ничего разглядеть, а лишь почувствовал слабый укол в шею и мгновенно погрузился в кромешную темноту…
Через боковую дверцу Лифанов перебрался в кабину микроавтобуса. Он небрежно отодвинул на пассажирское место безвольное тело журналиста, накинул себе на плечи легкую куртку, подобранную в салоне, и, не торопясь, тронул автомашину с места, выруливая в направлении открытого служебного выезда. Никаких препятствий на пути не было…
Вертолет завис на высоте шести метров над дальним углом плоской крыши высотки. Он приостановил свое снижение и посадку, пока из-за невысокого, но достаточно широкого поребрика, окаймляющего прямоугольную крышу, не показались головы «маляров». Они были увенчаны наспех сооруженными из забрызганных краской газет «треуголками». Лица обоих закрывали респираторные маски. «Маляры» что-то оживленно кричали и отчаянно жестикулировали, указывая руками вниз, на остановившуюся в полутора метрах от крыши «люльку». Сидевший рядом с пилотом подполковник Кузьмин отдал приказ на посадку.
Когда до крыши оставалось чуть более метра, из распахнутой переборки модуля вертолета начали выскакивать на нее люди. «…Два, три, четыре… – считал про себя Аракчеев, – да сколько же вас там набилось?!» Все они были плотно затянуты в черные комбинезоны с надетыми поверх них специальными облегченными бронежилетами. Головы закрывали темные блестящие шлемы, снабженные непрозрачными защитными стеклами. Каждый был вооружен укороченным автоматом для ведения боя в городских условиях.
«Спецназ ФСБ в действии. Впечатляет! А мыслим мы с вами, ребята, в одном направлении: вы, вон, для своего вертолета «Ка-226Т» эмчеэсовский модуль приспособили, а мы той же символикой микроавтобус раскрашивали. Учитывая сиюминутные обстоятельства, и тот и другой никакого подозрения не вызывают. Ну, вот, закончилось, – констатировал Вадик, увидев, как с подножки на крышу спрыгнул пятый боец. – Значит… еще один пилот… и здесь вы рассчитывали подобрать пятерых-шестерых… По максимуму загружаетесь. Только хрен вам, а не взлет! Хотя повозиться придется посерьезней, чем на Украине».