Сезон охоты на ментов

– А-а… – Кулаков посмотрел на Геннадия с нескрываемым подозрением, понимая, что информация о Тетере требовалась Геннадию вовсе не для работы, и словно нехотя отозвался… – Есть такой. Тот еще упырь.

– Беспредельщик? – спросил Геннадий.

– Мелкая паскуда… – невнятно отвечал Кулаков. – Ладно, Егоров, дам я тебе информацию о Тетере.

– Отлично.

Кулаков повернулся к архару, сидевшему за компьютером справа от него.

– Сережа, отложи в сторону свою писанину. Посмотри в нашей базе фамилию, имя, отчество и год рождения Тетери.

– Босс, ты мзду за услугу не забудь потребовать, – шутливо проговорил Сережа, подмигивая и защелкав мышью.

– Мзда будет, – заверил оперов Геннадий.

– Надеемся. А то потом с личными вопросами не подпустим, – усмехнулся Кулаков.

– Есть информация. Записывайте. Тетеря. Маркухин Альберт Иванович, тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года рождения.

– Ишь ты, Альберт, – удивился Кулаков. – У него рожа тупая, не обиженная интеллектом; как он при таком имени не поумнел?

– Видимо, с детства его так и называли – Тетеря, – предположил Сережа.

– Домашний адрес дадите? – попросил Геннадий.

– Егоров, ты очень многого хочешь! Спустись в адресное бюро, там тебе девчонки быстро найдут адрес, по которому он прописан, но не проживает.

– А где реально проживает?

– А кто его знает!

– Ладно, и на том спасибо. – Геннадий поднялся, поставил стул на прежнее место, к стене, пожал крепкую пятерню Кулакова.

– А мзда? – спросил Сережа. Видимо, его просто распирало яростное желание употребить в конце рабочего дня.

Геннадий, ухмыляясь, подтвердил свое обещание:

– Будет, будет. К вечеру занесу…

В адресном бюро улыбчивые женщины, Маша, Катя и Танюша, быстро нашли и вручили Геннадию домашний адрес родительницы Альберта Маркухина, по которому у него была постоянная прописка.

«К матери же он, каким бы подонком ни был, хоть иногда, да заходит. У нее узнаю, где может обитать негодяй», – решил Геннадий. Хотя самым простым было бы затаиться у виллы Пантелея, а уже потом, сев на хвост Тетери, проследить его до места обитания. Могло быть и так, что Тетеря и второй субъект, надругавшиеся над Геннадием в парке, проживали на вилле Пантелея, делая бандитские вылазки из-за ее высокого забора. Тогда будет сложнее наказать негодяев. Но он их все равно накажет. Есть вещи, которые прощать или спускать на тормозах никак нельзя.

По большому счету требовалось жестоко наказать Самсонова, придумавшего расправу, и организатора, давшего отмашку архарам, – самого Пантелея, но… На Пантелея у Геннадия кишка тонка; там, если рыпнешься, сразу голову открутят, не посмотрят, что следователь. А лицезреть урода Мамонта душа не желала ни под каким соусом. Он накажет Тетерю и его подельника, а там… О дальнейшем думать пока не следовало. Дальнейшая его судьба сейчас в руках Одоевой. От ее ума, расторопности и желания зависит будущее следователя Егорова и его отца-писателя…

Из адресного бюро Геннадий отправился к медэксперту Севе, тоже с личной просьбой.

– Егоров, ты по делу или опять машину просить будешь? – сразу спросил его Сева, как только он вошел к нему в кабинет.

Сева – мужик, что надо, не жадный. Геннадий несколько раз брал машину эксперта, когда требовалось срочно съездить куда-нибудь, а личное авто Геннадия «прело» на автостоянке, рядом с квартирой, или «лечилось» в СТО. Геннадий собирался прямо сейчас съездить к матери Маркухина и постараться выяснить хоть что-нибудь, потом, в зависимости от результата, принять решение – гнать по следу врага или вернуться в управление и снова встретиться, как было уговорено, с Одоевой, чтобы обменяться информацией. Только бы вести от Лизки оказались добрыми, а там, там…

Видя необычную задумчивость и заторможенность Егорова, Сева пожал плечами, извлек из кармана белого халата ключи от машины и потряс ими:

– Ау! Когда вернешь?

– Час, два максимум. Моя колымага снова убитая.

– Ты что, на металлолом ее не сдал, когда была акция? Получил бы скидку в пятьдесят тысяч при покупке новой машины.

– Какая новая машина, Сева? О чем ты?! У меня долгов и расходов выше головы!

– В кредит тачку купи.

– Кредит? Уже есть один, о котором, когда вспоминаю, хочется порвать паспорт и сбежать далеко-далеко. У меня ипотека, будь она неладна, и деньги на ремонт. Ирка постаралась, ухватила в банке ссуду, а теперь сидит безработная! Дочки взрослые… А-а! – махнул рукой Геннадий, забирая ключи от Севиной машины. – Не вынуждай меня вспоминать о своей жизни. Я когда не думаю обо всем этом ужасе, чувствую себя более спокойно… Спасибо, Сева! Ты самый лучший!

Сева усмехнулся, отваливаясь на жесткую спинку стула.

– Все так говорят… Интересно, что вы запоете, когда перестану свое авто одалживать!

– У тебя мелькают такие мысли?

– Иногда мелькают.

Заполучив ключи от машины, Геннадий поднялся в свой кабинет – никого, помощники трудились в поте лица, выполняя следственные мероприятия, – завернул к кабинету Одоевой, постучал, дернул ручку на себя – заперто. Постучал еще раз – тишина. Ладно, хрен с ним, когда Пашкин вернется, Геннадий не поленится, снова придет и спросит о выполнении порученной ему работы.

У медэксперта была новая, прошлого года выпуска, вазовская «четверка», купленная им как раз по акции утилизации автохлама, поэтому Сева направо и налево восхищался акцией.

«У него другая жизненная ситуация, – думал Геннадий, усаживаясь за руль «четверки». Она еще пахла по-новому, свежим дерматином и пластмассой. – Он даже не в кредит купил ее. Вишь, умудрился с законной зарплаты деньжищ накопить! Умеют же люди. А я не умею. Ну и ладно! Я другое умею…»

От управления до требуемого Геннадию места было минут сорок езды, но он трижды попадал в пробки и добрался до места прописки Тетери значительно позже, чем рассчитывал, вымотанный и злой.

Оставив машину посреди двора, рядом с подъездом, Геннадий поднял голову – мать Маркухина обитала на третьем этаже в старом кирпичном доме, построенном еще при Хрущеве, и ворчливо пробормотал себе под нос:

– Сегодня мне везет с хождением по лестницам вверх-вниз.

Дверь подъезда была заперта на домофонный замок. Он набрал номер квартиры Маркухиных, вызов не сработал – домофон в квартире матери Тетери отсутствовал. «Что ж он так, поскупился для матери домофон установить? Хотя неизвестно, какие у них отношения; может, ненавидят друг друга лютой ненавистью». Геннадий обернулся, оглядывая двор. Плохо, что нет в квартире домофона. И не видно никого, чтобы торопился к подъезду. Еще его поразило, что у дома стояла только одна машина – та, на которой он приехал. Неужели здесь все безмашинные живут?

Он набрал квартиру соседей Маркухиных.

– Да, – с натугой отозвалась пожилая женщина.

– Откройте замок. Я к Маркухиным, из собеса.

– Нет, не открою!

«Вот, тварь!» – возмутился Геннадий.

Пришлось набирать номер другой квартиры – там не отвечали. И тут случилось чудо – изнутри пропиликал зуммер, и дверь внезапно отворилась. Геннадий чуть отошел в сторону, выпуская выходящего жильца. Это был… Тетеря!

Геннадий ошалел от неожиданности. В таком же состоянии был и Тетеря мгновенно узнавший Егорова.