Сезон охоты на ментов

– Менты!

Крошин машинально отмахнулся от сумки, и она полетела вниз.

– Это Гордей! – повернулся он к Лизе и уже громко закричал: – Стой! Милиция!

Бандиты улепетывали что есть духу. Их топот гремел внутри квартиры, а потом стал куда-то удаляться.

Прижавшись к стене, выставляя вперед пистолет, Крошин пошел к дверному проему.

– Володя, они убежали в другой подъезд – думаю, в стене квартиры есть пролом, – сказала Лиза. – Я вниз, за сумкой.

Крошин резво скакнул внутрь квартиры. А Лиза бегом спустилась вниз, подобрала сумку. Видимо, это одна из тех, спрятанных Самойловым и Игошиным. Она была пухлая, но легкая, словно набитая скомканными газетами. Она нетерпеливо расстегнула замок-молнию. Так и есть – скомканные газеты. Вытряхнув газеты на бетонный пол, Лиза даже пробовала прощупать дно сумки. Что же здесь важного? Зачем Ондатру эти сумки?

Сверху грянули два пистолетных выстрела. Лиза вздрогнула. С улицы вдруг закричал какой-то человек, и Одоева кинулась к выходу из подъезда, но затаилась – раненный в ногу Гордей лежал в пыли между домами и кряхтел. Его дружок скрылся в подъезде пятиэтажки напротив.

– Малофей, сука! Помоги! – орал ему Гордей, но в ответ грянул сверху еще один выстрел – пуля выбила ямку в земле.

– Лежать, Гордей! Ты арестован! – прокричал сверху Крошин.

Лиза выглянула из-за сломанной двери подъезда.

– Володя, спускайся, я держу его на прицеле!

Про себя она усмехнулась – знал бы Гордей, что целиться ей в действительности нечем. Но Гордей этого не знал, поэтому резко извернувшись, вдруг выстрелил.

«Бах!» – чиркнула по кирпичу пуля. Лиза отпрянула обратно – оказывается, Гордей при оружии! А как могло быть иначе? Он же бандит!

Тут же грянул выстрел из другого подъезда, а Гордей, взвыв, выронил пистолет и сжался в комок – Крошин прострелил ему руку.

– Суки-и! Падлы! Малофей, загаси их!

– Лиза, не выходи! – прокричал Крошин. – У второго тоже оружие.

– Поняла!

Лиза пожалела, что не знает номера сотового Шматова, – сейчас бы завернула спецгруппу, и делу конец – повязали бы всех! Придется звонить дежурному, а дальше будет долгая история… Она запустила руку в свою сумочку, нашаривая телефон и продолжая высматривать в зияющих проемах окон дома напротив подельника Гордея.

Снова раздался выстрел, а потом – тишина.

Неужели Володю убили? Страх дернулся в ее душе – как же она одна против вооруженного подонка? И тут же стало совестно – Крошин погиб, а она себя жалеет. Ей ужасно захотелось крикнуть, узнать, жив ли Крошин, но накативший страх сдавил горло.

– Эй, менты! – раскатисто прозвучал бас, многократно отразившийся среди стен кирпичных трущоб. – Что попрятались, как крысы?

– Сдавайся! – рявкнул Крошин.

У Лизы отлегло от сердца – живой, слава богу! Она осторожно выглянула на улицу – Гордей распластался безжизненной грудой, развороченная пулей голова залита кровью. Его пристрелил свой же подельник.

– Не мути! Взять меня вы не сможете! – громко кричал бандит. Где он сидел, нельзя было определить – его слова эхом прыгали по зияющим дырам оконных проемов. – Гордей мертв! Это он убил шлюху, которую подсунули старику!

Лиза испугалась, что тайна Егоровых – отца и сына, сейчас выплывет наружу. Она не могла этого допустить и, не думая об опасности, высунулась из дверей.

– Малофей, давай договоримся!

– Ты кто, лярва?

– Следователь Одоева.

– Слышал о такой. Так вот, мои условия – я сдаю Ондатра, а вы сохраняете его организацию!

– Хочешь стать боссом?

– Я им стану!

– А если мы не согласимся?! – рявкнул Крошин.

– Ну и будете козлами!

– Не лайся. Я тебя отсюда не выпущу! – горячился оперативник.

– А я будто разрешения твоего жду, чтобы уйти…

И тут же грянул выстрел. Кто стрелял – Крошин или Малофей? Лиза была открыта для удара пули, но бандит не спешил стрелять в нее.

– Малофей! – крикнула она.

– Я тебя слушаю!

– Не стреляй!

– Да я подельника твоего пугнул!

– Ах ты – козел! – завелся Крошин и наугад выстрелил.

Бандит в ответ только расхохотался.

Лизе стало не по себе.

– Володя, помолчи, я хочу с ним договориться! – крикнула она Крошину.

– Зачем? Возьмем его, и дело с концом!

– Здесь я решаю! – разозлившись, твердо сказала Лиза и повернулась в сторону Малофея. – Мне нужен Ондатр и все материалы – видеозаписи и фотопленки… Ты сам знаешь…

– Согласен.

– Малофей, это, конечно, не мое дело, но как ты удержишься? За Ондатра тебя авторитеты не помилуют.

– Я сам в авторитете! А тебе я позвоню сегодня…

– Когда?

– Через три часа.

– Буду ждать!

– Жди, Одоева, жди. Это твой шанс… и мой. Я ухожу. Сидите тихо еще пять минут.

Сзади Лизы кто-то крался. Она вздрогнула и пугливо оглянулась. Это был Крошин. Он выглядел вконец раздосадованным.

– Надо было взять его.

– Нам выгоднее, чтобы он ушел.

– С бандюгами сделок не заключают.

– Это не мир, Володя, это – перемирие.

Натолкав обратно в сумку газет, они подошли к трупу Гордея.

– Он убил Нуретову? – толкнул ногой труп Крошин.

– Он. Есть свидетель.

– Громкое дело.

– Много грязи в нем.

– Его ведет Егоров.

– Мы поменялись. Он мне дело Нуретовой, я ему – десять бытовух.

– Зд'oрово… Так что с трупом? Ты будешь звонить или я?

– Звони Шматову – они не успели далеко уехать.

Крошин остался ждать свою группу, а Лиза, выбравшись из заброшенного района, на автобусе поехала в управление.

Вручив сумку с газетами экспертам (поколдуйте!), она прошла в кабинет Егорова. Ребров с довольным видом подшивал дело Окунева. Лиза села за стол Каузиной, устало вздохнула и, берясь за телефон, велела Реброву:

– Севастьян, извлеки из шкафа дело Игошина.

– Тебе шеф разрешил?

– Выполняй. Что-то сильно усердствуешь перед Егоровым…

Она набрала домашний номер Геннадия.

– Слушаю. – Голос Егорова был настолько бесцветным, что даже противно стало.

– Это я.

– И что?

– Фу, Егоров, какой ты слизняк! Я тут работаю…

– А я? Я тоже помогаю! – подал голос Ребров.

– Тш-ш! – шикнула на него Лиза. – Умри… Алло, Геннадий! Есть крепкая зацепка. Приезжай.