Сфера трёх лун

Ликнат просчитывал исход ситуаций на лету, в критические моменты, закрываясь щитом из лезвий. Инквизитора выручали усиленные сгибатели-разгибатели ног и модифицированные механизмы голеностопной связки, позволяя ему пробегать чуть ли не по потолку за счет мгновенного ускорения и управляемых сил инерции. Рывок, перекат. Еще двух бойцов Ликнат обездвижил, поднырнув под поднятые к плечам винтовки и врезав повстанцам по ногам. Усиленные компактными сервоприводами и магнитными тягами руки опрокинули повстанцев как пластмассовых кукол. Привстав над упавшими противниками, Ликнат нанес два удара, слегка доворачивая кулаки, убрав ножи назад, и лишил врагов сознания, после чего проворно отскочил и исчез. Маневр пришелся вовремя: оставшиеся бойцы разнесли межкомнатные переборки в месте, где секунду назад находился Ликнат. Смертоносные лучи распороли пространство длинного коридора, но не скользнули к инквизитору.

На миг огонь стих. Штурмовики опасливо попятились.

Воспользовавшись паузой, Ликнат материализовался за их сгорбленными спинами и сбил с ног двух ближайших повстанцев, завопивших во всю глотку. Ударом ноги Ликнат поразил одного из них в гортань. После финта инквизитор рывком сократил расстояние, уходя от плюющейся винтовки, и оказался перед очередным врагом, которого вырубил ударом локтя по кротчайшей амплитуде, и на автомате добавил кулаком, вовремя отведя острые лезвия. Рамка механизма по инерции разбила забрало шлема, и повстанец кульком свалился на спину, сминая ворсистые ковры.

Оставшийся из группы штурмовик отпрыгнул назад, с солдатским фатализмом вскидывая винтовку. Через секунду ему в бок уперся бездушный металл пламегасителя ружья. Раздался громозвучный выстрел. Повстанца снесло ураганом шипящей шрапнели. От выстрела тело бойца, словно пушинка, пролетело остаток коридора и, хаотично вращаясь, вывалилось в окно вместе с остатками стекла и оконной рамы.

Ликнат перевел взгляд сенсора на короткоствольное ружье, испускающее горячие испарения и треск электрических зарниц в руках Рэнмари. Эмиссар стояла непоколебимо и продолжала созерцать плоды своего выстрела. Подтверждая ее намеренья, еще раз задиристо гавкнуло ружье, после чего внизу кто-то покатился по лестнице и взвыл гневными проклятьями.

– Ты же просила сохранить им жизни, - непонимающе обратился к ней Ликнат.
– Почему тогда садишь шрапнелью и молниями?

– Он угрожал тебе, - тихо и как-то бесчувственно произнесла Рэнмари.

– Существует лишь мизерная вероятность, что меня убьют. Мы оба догадываемся, что нам не суждено стать прежними. Мертвее я не буду от нескольких ожогов, - губы инквизитора криво натянулись, но вспомнив, что шлем непрозрачен, он стал серьезней.
– Мы хорошо защищены.

– Но и не неуязвимы!

– Ты почувствовала, что я не пожалел врага, но на миг остановился, размышляя над завершенным ходом? Медлил с принятием решения, ибо не смог сдерживать свою сущность, жаждущую умерщвлять, колебался в свете новых отданных сознанием инструкций? Усомнился? Ты почувствовала, что мне нравится убивать?

Рэнмари соглашаясь с услышанным, коротко кивнула и еще раз выстрелила в проем между лестницей, продолжая твердо держать тяжелое ружье в вытянутой руке.

Прячась под маршем, повстанцы остановились на лестнице. Диверсионной группы во главе с лейтенантом не видно. Они решили отступить или выжидают удачного момента для нападения? Или у них своя задача? На прилегающей территории еще находились разрозненные группы повстанцев.

Инквизиторам осталось контратаковать и зачистить нижние этажи. Сложив механизмы ножей, Ликнат сорвался с места, уверенно разбежался, одним махом перепрыгнул витые перила, опираясь на них руками, и полетел вниз головой между лестничными маршами, исчезнув в воздухе. Инквизитор ловко приземлился, сделал шаг вперед, ногой опрокинул ближайшего повстанца и сразу заткнул его резким ударом в живот, в след за тем он коснулся выгнутого диска, болтавшегося на ремне, и его тело пробило дрожью.

Боевой костюм конденсировал электричество по всей своей поверхности. Ликнат частично материализовался, введя в ступор врагов. Возникшая за долю секунды шаровая молния выбросила дюжину ослепляющих отростков и принялась, искрясь в дикой пляске, жалить попавшихся бойцов. Повстанцы оседали и замирали, пораженные электричеством, периодически вздрагивая и болезненно корчась.

Инквизитор внимательно огляделся и засеменил обратно на этаж к Рэнмари, там внезапно громыхнул выстрел.

Ликнат двигался быстро. Взлетев по ступенькам, он выскочил в коридор и застыл в нерешительности. Рэнмари сражалась с неизвестным врагом, прятавшимся под темной накидкой из странной материи с глубоким капюшоном, где проступали буграми остроконечные уши или это своеобразные рога чуждого планете существа.

Как ни старалась Рэнмари, но незнакомец опережал ее и превосходил по всем параметрам. Враг пока что просто дурачился в свое удовольствие, самоуверенно играясь со своей жертвой. Эмиссар огрызалась взрывными сериями ударов ногами и выстрелами ружья, разрывавшего в щепки мебель. Но все это незнакомцу вскоре надоело и, сократив дистанцию в одно мгновение, враг ложным выпадом сбил с толку Рэнмари и ударом ступни вышиб оружие из ее рук. Рэнмари отскочила в угол, подняла свой потертый, словно игрушечный, обруч, и выставила его перед собой, пока вторая ее рука безвольно вытянулась вдоль замершего тела. Враг приблизился к ней, остановился и, высокомерно выпрямившись, осуждающе пожал худыми плечами, будто бы осанкой давая понять о своей неуязвимости. Ружье Эмиссара проскользило по блестящему полу, отодвинув край скомканного ковра, и, взмыв на уровень пояса, полетело в сторону Ликната, зависнув в нескольких сантиметрах от виска безликого шлема инквизитора.

– Как все обернулось, а, человек?
– развел руками незнакомец.

– Сильно рискуешь, призрачный посланник, - громко, едва сдерживая гнев, проговорил Ликнат.
– Тебе здесь не место. Мы знаем кто вы. Даю тебе последний шанс уйти! Это не ваших бледных морд дело.

– Инквизитор, не могу вспомнить имя… Я пришел за принадлежащей мне вещью, - в голосе незнакомца чувствовалось плохо скрываемое призрение к собеседнику.

– Твоя вещь - бесполезная пустышка. Тебя обманули.

– К тому же, хочешь ты того или нет, но я часть Церкви. Ты обязан подчиняться мне.

– Ты глух? Не было, и нет никакой ДНК.

– Расслабься, твой гнев пустячен. Я пришел не за этим. Или ты думаешь, что тот, кто помог реализовать смехотворный проект, не компетентен в вопросах, связанных с вашей мнимой силой? Как видишь, даже ваш хваленый Эмиссар не способен противостоять мне. Пробиться в мое сознание капеллану не суждено. А вы и подавно…

Закончить пылкую речь незнакомец не успел: Ликнат опрометчиво ринулся в атаку, не сумев совладать с собственным бурлящим исступлением. Инквизитор вмиг почувствовал, что начинает вязнуть в пространстве, пока совсем не замер. До посланника ему осталось пару метров, а лезвие разложившегося ножа остановилось в сантиметрах от скалившейся морды незнакомца. Тело инквизитора влипло накрепко, не пошевелить ни рукой, ни ногой, ни пальцем.

Гримасничая, посланник с пристрастием провел пальцами по застывшей в движении режущей кромке ножа и расхохотался зло, высокомерно, притворно.

– Ты даже безголовее, чем я предполагал, - насмешничал он.
– Я защищен от вас, мертвые куклы! В стократ сильнее любого человека! Я возьму то ради чего пришел сюда.

– Его зовут, - через силу заговорила Рэнмари, - Талифик. Он пришел за…

– Помолчи, спугнешь своей болтовней. Все еще пытаешься его защитить от меня?
– Талифик повелительно махнул рукой, и ружье переместилось по извилистой траектории к животу Рэнмари.
– Это так мило.

Призрачный посланник поднял руки как цирковой дирижер и пластинки бикомпонентной брони с и так облегченного облачения Рэнмари с треском сорвались, разлетаясь в стороны. Бандажи защитного каркаса и тяги магнитных усилителей ног стали разгибаться, металлические ребра и растяжки сгибателей выгнулись, а сервоприводы заискрились, сопротивляясь неизвестной силе. Остались лишь биопрослойка, облегающая тело Эмиссара, и ткань с подвижными плетеными волокнами. Ствол ружья сильнее вдавился в живот Рэнмари. Талифик картинно повернул голову. Ехидная надменная усмешка, переходящая в оскал дикого изувера, перечеркнула половину его лица, прятавшегося в тени мешковатого капюшона.