Сфинкс

– Так вот почему ты обосновался Е этом захолустье!

– Я поручил его заботам Гарри. Этот малый был ему и нянькой, и кухаркой, и воспитателем.

– Неужели бедняга ни разу не отлучался оттуда?

– Жизнь "бедняги Гарри" принадлежит мне. Он был первым человеком, которому я пересадил блок "легкие - сердце"... Для всех его близких и друзей он давно мертв. За дарованную жизнь Гарри обязался платить мне верной службой, в каких бы формах она ни выражалась. Мы заключили контракт на двадцать лет, по истечении которых он получает полную свободу и щедрое вознаграждение в придачу.

– А как долго ему осталось ждать?

Гроссе превратился в сгусток спрессованной энергии. Наконец-то! Решающая минута настала. Но Клара не должна знать, как много от нее зависит, не должна почувствовать, что он боится.

– Это решим мы с тобой. Сегодня. Вместе. Ты и я!
– торжественнo произнес он.
– Ты должна представлять, что такое клонированиe для человечества. Прежде всего онo сулит квазибессмертие выдающимся личностям, которые с помощью вегетативного размножения смогут повторять себя до бесконечности обогащая человеческие познания нестареющей мощью своего ума...

– Я поняла, Гроссе!
– с воодушевлением воскликнула Клара.
– Ты обессмертил себя в облике этого юноши, целиком повторившем тебя! Пока тело твое потихоньку изнашивалось, рядом рос второй Гроссе, полный энергии и жизненных сил, готовый принять от тебя эстафету. Ты скрывал его от людей, что-бы потом незаметно подменить себя им!..

Гроссе досадливо стиснул зубы.

– Я не закончил, - резко оборвал он размечтавшуюся Клару.
– Да, таков один из вариантов решения проблемы смерти, вполне приемлемый для человечества в целом. Но ке для оригинала, с которого снята копня. Ведь жить остался бы мой клоп, а я умер бы в положенное время, как любой простои смертный.

– Что поделаешь, таков удел каждого из нас...

– А я не хочу быть простым смертным!
– злобно выкрикнул Гроссе и долго хмуро молчал, барабаня пальцами по постели.

Когда же заговорил снова, в его голосе звучала мольба, что никак не вязалось с тем Гроссе, которого знала Клара.

– Я должен жить. Жить сам. Пойми же! Я и Гроэр, при всей нашей идентичности, не одно и то же. Для меня он - чужая биосистема, всего лишь мое зеркальное отражение.

Почувствовав, что выдает себя, Гроссе заговорил деловым, холодным тоном, будто читал лекцию перед собранием медиков:

– Рассмотрим вторую возможность, которую открывает выращивание вегетативных потомков. Клоны не расцениваются обществом как самостоятельные узаконенные личности, а всего лишь как своеобразный комплект... набор запасных органов для конкретного индивидуума - оригинала данного клона... Представь грандиозную ферму, на которой по заказам клиентов выращиваются сотни... тысячи клонов. И среди них - черноволосая смуглая девочка-подросток - твоя копия, Клара...
– Он выдержал небольшую паузу, но Клара мрачно молчала.

Гроссе не желал сдаваться:

– Как только клиент начинает стареть или заболевать, он ложится на операционный стол - нему заменяют все износившиеся органы молодыми и здоровыми.

Разве моя идея не гениальна?!

Не дождавшись ответа, Гроссе спросил: - Что ты можешь на это возразить?

– Только одно: твой "вегетативный дубликат" - такой же человек, как и ты.
– Голос Клары дрогнул.

– Я отрицаю!
– резко выкрикнул Гроссе, будто находился в зале суда. Уверен, меня поддержали бы большинство ученых мира. Он - искусственно выведенная копия человека.

ГросСе вскочил, заметался по комнате.

– Мне нужно время! Много времени. Неужели ты не в состоянии понять? Я! Я один могу дать человечеству бессмертие.
– Его глаза вспыхнули маниакальным огнем.

– Не актерствуй передо мной, Эрих, - тпхо сказала Клара.
– Меньше всего тебя волнуют проблемы человечества. Ты думаешь только о себе. О себе одном.

Он остановил на ней тяжелый взгляд, будто размышляя, уничтожить ее немедленно или пропустить выпад мимо ушей.

Потом, подойдя вплотную, ласково потрепал по щеке. Сел рядом.

– Хочу доказать, что ты заблуждаешься. Гроэр - не человек в общепринятом понимании. У него нет ни документов, ни , места в обществе, ни Даже собственного имени. Ведь "Гроэр", если ты догадалась, - вольная комбинация моих инициалов.

– Скажи проще, - сдержанно поправила Клара, - "Гроэр" - твои ходячие запчасти.

– Да, черт возьми. Да! Наконец-то ты правильно поняла меня. Ради него я пожертвовал простыми человеческими радостями и имею полное право распоряжаться жизнью Гроэра, поскольку цель его возникновения была мною заранее запрограммирована.

– А помолодеешь ли ты, завладев его внутренностями?

– Я продлю себе жизнь - это главное.
– Почувствовав, что в Кларе произошел желаемый перелом, Гроссе воодушевился: - Я поменяю легкие и сердце, печень и почки... Я поменяю кровь. Всю до единой капли...

– Допустим, внутренне ты станешь двадцатилетним. Как он. Но внешне останешься пожилым мужчиной.

– Во-первых, внешность второстепенна. Внешность меня не волнует. А во-вторых, в моем организме непременно должен начаться процесс регенерации. Кожа разгладится, посвежеет, исчезнет седина. Отпечаток прожитых лет постепенно сотрется...

– Почему бы тебе не пересадить свой мозг в тело Гроэра?
– перебила Клара.
– Так сказать, сменить оболочку. А то еще лучше - поменяться головами. Тогда ты сохранил бы жизнь обоим, отняв у Гроэра только его молодость.

– Я думал об этом. Я перебрал все возможные варианты. Теоретически ни один из них не исключается. Но лишь теоретически. Когда-нибудь потом, с последующими клонами... Техника моя безупречна; Но ведь не могу же я сам делать себе операцию. Вот в чем загвоздка! Кому доверить свой мозг?

– Теперь мне, кажется, ясно все, - задумчиво проговорила Клара.
– Кроме одного: кому ты собираешься доверить ответственную операцию?

Вот он! Трамплин в будущее!

Гроссе придвинулся вплотную к Кларе, взял ее руки и, глядя пристально в глаза, твердо произнес:

– Тебе, Клара.

Клара давно поняла, куда он клонит, но предпочла разыграть изумление: Я?! Ты сошел с ума! Я всего лишь хирургическая сестра. Твой ассистент.

– Не притворяйся! Ты не сестра и не ассистент. Ты - первоклассный хирург, владеющий всеми тонкостями моего собственного мастерства. У меня нет ни малейших сомнений, что ты блестяще проведешь операцию. Тем более если от этой oneрации будет зависеть жизнь любимого человека. Ведь ты любишь меня, Клара?