Сгусток Отроков

— Дядя?

— Ага. Родственный, прямой, без иносказаний. Я Нелей, сын Посейдона, племянник Зевса. Мне отец рассказывал, что вся эта затея с Островом-Утопией, или Затерянным Миром, как вы его зовете, а также с другими поселениями — его затея.

Глаз Амрит еще раз задергался.

— Зевс… Забавно. Давай, иди к испытанию… С чистой головой, потом поговорим. Зевса знаю, пока на этом все.

Заходим по очереди, в смешанной толпе из местных и прибывших. А с другой стороны вигвама тянется череда людей в белом… Все какие-то более смазливые. Так, точно. Это же те, что наверху вдали с помощью бинокулярного зрения увидел, как только зашел в улочку среди утесов. Те, что распивали из бокалов и смотрели сверху на всех… У них отдельный вход?

Внутри вигвама сразу же окутал аромат нежных трав и сладкого дыма. Яркий костёр в центре, а вокруг него зрители, другие участники испытания и их команды. Наблюдают за нами с любопытством и ожиданием. На стенах вигвама изображены различные сцены из жизни в виде абстрактных фигур: танцы, охота, ритуалы.

Вдохновляюще.

Вигвам уже полон участников и зрителей — некоторые из них знакомы, другие же лишь тени, мелькнувшие в сознании.

— Сюда, вставайте сбоку.

Амрит сделала пару шагов вправо от входа.

Народ все приходит и приходит. Душновато уже…

Вдруг барабаны замедлили свой ритм.

Фасилитатор в зеленых телескопических очках, Аджи, сделал шаг вперед. Посох шевелится, раскрываясь перламутровым подсолнухом. Струйка видимой энергии Ци тянется ко мне, Майе, Дагу… И куда-то вглубь толпы.

— Первые группы определены. Прошу выйти на центр. Нэл, Майя и Даг. С другой стороны — Инга и Мойра.

Две хрупкие девочки, которые сидели растерянно под дождем, выбрались из высокой толпы. Значит, Инга и Мойра… Руки у одной тонкие, и лицо исхудавшее. Ноги второй кажутся почти эфемерными. Синяки, кровоподтеки… В ночи-то я не заметил. Но в субъективной оценке мимолетного видения — точно понял все верно. Обе пережили больше, чем многие из нас. Обе — не хотели здесь оказаться. Обе — растерянные. Рабыни. Или рабыни ситуации… В любом случае собственную волю в них раньше забивали, будь то родные, племя или хозяева. И теперь их свобода будет выражаться в каждом движении.

Девочка с синяками на тонких руках улыбнулась при виде меня. Помнит… Значит, не вовсе Дурная.

— Вас ждет бой. И не просто бой — это будет танец, который раскроет ваших внутренних демонов. Правила просты: бой не должен включать физическое насилие при контакте. Вместо этого вы должны использовать танец и горловое пение как инструменты самовыражения. Каждый шаг, каждый жест — не только движение, но и акт борьбы с собственными страхами и сомнениями. Выразите свою силу через искусство, а не через удары. Каждое испытание сегодня будет проходить лишь один от всей группы. Изберите своего кандидата. Все испытания может проходить и один человек. Неважно — сколько вас в группе. Все решит судьба и высшая сила. Пока идет дробь барабанов — посовещайтесь, назначьте бойца. С молчанием — ждем вас в кругу.

Короткие хрустящие звуки биения мембран барабанов резво заполнили помещение.

ДУМ-дум-дум-дум

ДУМ-дум-дум-дум

ДУМ…

— Амрит, я не очень поняла…

— Майя, вам доходчиво все сказали. Выбирайте дурачка, который будет из себя посмешище строить, и вперед. Большего тут не скажешь.

— Но в чем смысл?

— Нэл, дорогой мой. Не думай. Просто делай, и все.

— Даг, ты умеешь танцевать и горлом петь?..

Сам не верю, что произношу такой бред вслух.

— Танцевать… Чуть… Петь… Горло? Как? Майя?

— Не знаю, красавчик. Я не пойду. Не мое это, на людях выступать… И потом, их тут так много, так близко… Вы мужики, выбирайте сами.

С этими словами Мэй уселась в первом ряду перед огороженным канатами кругом-ареной.

— Даг…

— Нэл…

Мы посмотрели друг другу в глаза. Даг растерян… По взгляду читаю: еще чуть-чуть, и он будет в панике. Для него — слишком много нагрузки. К танцам и пению — уж точно никак не готов.

— Иди уж к Мэй… Насладитесь моим позором.

Даг улыбнулся и закивал.

— Да! К Мэй! Позором! Удачи!

Обняв девушку, поцеловал ее в щеку. Мэй вздрогнула от неожиданности, но затем размякла в его объятиях.

А мне отдуваться…

Без малейшего понятия, как горлом петь, и как танцевать.

— Амрит…

— Иди, дурачок. Расслабься, и отдайся моменту. Как ночью…

— Амрит!

— Ой, да ладно тебе. Развлекайся, дурашка.

Шлепок под попу быстро подтолкнул меня внутрь «ринга».

Где-то явно неодобрительным взглядом меня покрыла Крис… Сложно в толпе и легком смоге найти ее лицо.

«Ну что, тату? Минотавр? Помогать будете?»

«В чем?»

Это ответил вопросом на вопрос мой внутренний голос.

«Не знаю…»

«Вот и не спрашивай.»

Ни тату. Ни минотавра. Просто я сам.

На песчаную арену под канатом пробралась и девочка, что повыше и с синяками под глазах. На вид — старшая из двух.

ДУМ-дум-дум-дум

ДУМ-дум-дум-дум

ДУМ…

Звук барабанов утихают. Тишина и перешептывания.

— Инга и Нэл! Что ж, вдохните полной грудью аромы, и начинайте, уловив ритм барабанов!

Сердце стучит в такт умолкшим барабанным ударам, будто вместо них продолжая отбивать ритм. Вибрации от него — пронзают до самых костей.

Наша арена — пространство, окружённое тканями с яркими узорами, мерцающими под светом факелов; в центре него, между мной и Ингой, возвышается силуэт — девушка, окутанная плащом из радужных перьев. Движения ее плавные и уверенные. Волосы, украшенные тонкими лентами и мерцающими кристаллами, свободно колышутся по плечам, следуя ритмам ударов туфелек, каблуком поднимающих клубья пыли светлого песка. Глаза, наполненные неизведанной мудростью и тайной, пристально фиксируют взгляд на мне и на Инге. Руки, длинные и изящные, плавно поднимаются и опускаются, с грацией, словно дирижируют невидимым оркестром.

И вместе с этими движениями из ее кулачков вылетают едва заметные в пространстве точки.

Тонкие нити света закручиваются в воздухе, переливаясь всеми оттенками радуги. Возникает облако из сияющих частиц, напоминающих пыльцу редких цветов. Ароматы жасмина и ладана смешиваются с пряными нотами, насыщая воздух многослойным, интригующим запахом.

Вдох… Выдох…

Дыхание становится глубоким и осознанным, каждая молекула приносит волны успокоения и одновременно пробуждает внутреннюю мощь.

— Инга и Нэл!

Голос незнакомки льётся сквозь забвение, как завораживающая мелодия, проникая прямо в душу. Сияющие частицы окутывают, насыщая дыхание свежестью и лёгкостью. Это не просто пыль. Субстанция как-то меняет сознание… Не пойму.

Желания… Страхи…

Охватывают и отпускают. Приливают и отливают.

Взгляд падает на Ингу. Со стороны её движения обрели новый характер. Теперь излучают изящество и уверенность, каждый жест выверен до совершенства. Внутреннее напряжение еще ощущается, но растет решимость.