Шабаш Найтингейл

Он мог умереть или мог остаться жить на Авалоне… Но, вне зависимости от того, какой из фактов был правдивым, люди верили, что король вернется в сложные для страны времена и поможет все исправить.

На Нью-Авалоне, казалось, сложные времена уже прошли и воцарился долгожданный мир. Однако, кроме этого, изменилось мало. Выглянув в окно, перед которым стоял стол, Деметра подняла взгляд на красноватое небо, нависавшее над мрачными холмистыми пустошами и одинокими теневыми деревьями. Природе явно требовалось гораздо больше времени, чем людям, чтобы прийти в себя.

Итак, единственное, что она узнала из работы Мэлори, – что когда-то из Англии до Авалона вел самый обычный путь по воде. Но не приводилось ни одного намека на то, где именно располагался остров или каким образом он появился. Этого было недостаточно.

Не спеша отчаиваться, Деметра потянулась, разминая мышцы, уставшие от долгого сидения на одном месте. Ну и что, что уже несколько месяцев она потратила на чтение совершенно бесполезных книг. Когда-нибудь ей обязательно должна попасться та, которая сможет помочь. Тем более что свободного времени сейчас имелось много. Даже слишком.

За спиной раздался быстрый стук в дверь и тут же послышался скрип – в кабинет, не дожидаясь разрешения, вошла экономка Рут.

– Госпожа, прошу прощения за беспокойство, – начала она, ступая по ковру тихонечко, как кошка, чтобы не причинять неудобства своим незапланированным появлением.

Обернувшись, Деми вопросительно посмотрела на нее.

Эта женщина, немногим старше тридцати, смуглая и пухленькая, начинала свою карьеру в качестве обычной горничной в Далгарт-холле, затем, не без помощи дружбы с Дрейком и благосклонности Ричарда Хаттона, получила повышение до экономки. В Кроу-хаусе едва ли не главной ее обязанностью считался присмотр за неугомонным Морганом и его рыжим котом, постоянные проделки которых почти всегда вели к разрушениям и беспорядку. Потому, когда Дориан и Деметра решили переехать на Вайлдхант, она с радостью согласилась последовать за ними, чтобы хоть немного пожить в спокойствии.

Впрочем, неожиданные проблемы иногда возникали и здесь.

– Я в некотором замешательстве, госпожа, – проговорила Рут, замерев возле одного из книжных шкафов. – Мистер Эббот, наш почтальон, куда-то запропастился, а ведь мы ждали его с восьми утра! Я помню, что он должен был доставить вам посылку, и уже готова сама идти до деревни… Однако – вот незадача! – миссис Паттифейр только что поставила в печь ростбиф на ужин, попросив меня следить за температурой, а сама отправилась в Ашерс-фолл, к миссис Марш. Ростбиф будет готовиться еще три часа, а там и на почту идти уже поздно. Не подождет ли ваша посылка до завтра, госпожа?

– Миссис Марш – это кухарка Вивьен Ашер? – вспомнила Деми. – Зачем же наша миссис Паттифейр к ней пошла?

– Традиция у них такая. Собираться по четвергам, чтобы потрещать за чаем, до начала основной готовки, госпожа, – выпалила Рут, с явным удовольствием разбалтывая чужую тайну. – Она уходит с рабочего места каждый четверг, понимаете? Мало ей целого выходного дня в воскресенье!

– Понимаю, – протянула Деметра, стараясь не улыбаться. Ей было совершенно неважно, что кухарка отлучалась куда-то ненадолго по личным делам, если это не мешало работе. – Не переживай, Рут, я и сама могу прогуляться до деревни. В самом деле, сейчас же не девятнадцатый век. А мне полезно хоть иногда дышать свежим воздухом.

– Правда? – удивилась Рут так искренне, что сразу стало ясно – она с самого начала не очень-то хотела выходить из дома на холод. – Тогда я принесу вам пальто, госпожа!

Через несколько минут, одетая в теплое серое пальто и длинный вязаный синий шарф, Деми уже шла по разбитой сельской дороге, мимо редких голых стволов теневых деревьев и пустошей, покрытых низкой сероватой травой. Под подошвами ботинок похрустывал тонкий лед, сковавший привычную хлипкую грязь.

Она быстро догадалась, отчего экономка предпочла прогулке удобный стул возле теплой печи, – сегодня на острове дул особо сильный и пронизывающий ветер, а воздух, опрометчиво названный «свежим», пах солью и гнилыми морскими водорослями.

В давние времена, когда из Вайлдханта можно было перейти по мосту на Эйрин, в местные деревни съезжались сотни страждущих, желающих попасть на аудиенцию к Тринадцати Первым и взглянуть на них хотя бы одним глазком. В приемные дни они целыми ковенами собирались на постоялых дворах, занимая все койки, а в тавернах и пабах любили рассказывать байки и легенды о здешних местах. О том, кто кого видел и кто где гостил.

Это был период расцвета, о котором сейчас напоминали лишь заросшие теневым мхом крупные мраморные осколки, оставшиеся от великолепного моста на восточной оконечности острова, да сгорбившиеся престарелые домишки, сбившиеся в небольшие группы, лишь по официальным документам числившиеся «деревнями».

Одна из трех таких деревень, Эслип-Кинг, находилась всего в двух милях от их особняка.

Совсем крошечная, в четверть Хэксбриджа, она обосновалась на берегу ядовитого моря Мелиора, возле обширной песчаной отмели, огороженной невысоким каменным забором и многочисленными табличками со скрещенными костями и черепами. Над отмелью высоко в небе летали пестрые воздушные змеи, зачарованные таким образом, чтобы очищать дующий с моря ветер. За ними со специальной смотровой вышки наблюдал погодный маг.

Всякий раз, когда Деми проходила по набережной, слушая мерный шум волн, – а она старалась делать это во время каждого визита в Эслип-Кинг, – то представляла, как босыми ногами бежит по песку, усыпанному ракушками, высохшими водорослями и мелкими ветками, а затем с разбегу погружается в воду. Все это делать здесь строжайше запрещалось, если, конечно, нарушитель не желал расстаться с жизнью или надолго загреметь в лечебницу. Но отчего-то ей, никогда не любившей пляжи, в эти минуты становилось особенно жалко, что она так и не успела искупаться в холодном море, пока жила в городе-на-границе.

Понаблюдав за стайкой воронов, расклевывающих на песке какой-то принесенный недавним штормом мусор, Деметра направилась мимо низеньких каменных домов с традиционными соломенными крышами к зданию почты на главной деревенской улице. Ее фасад, один из немногих, был покрыт свежей краской, а вывеску совсем недавно заменили новой, с ярко-зелеными винтажными буквами.

Внутри почтовое отделение, разумеется, тоже выглядело по-сельски. Стены были кое-как оштукатурены и побелены, но уже успели обзавестись парой-тройкой длинных трещин. На окне стояла искусственная пластиковая герань в глиняном горшке, слева от входа – стеллаж с газетами и журналами на продажу. В дальнем конце располагалась стойка оператора из лакированного, но уже довольно потертого темного дерева. Сама же оператор – немолодая словоохотливая миссис Браун в цветастом свитере с замысловатым орнаментом и с повязкой на голове, – заметив новую посетительницу, махнула ей рукой.

– О, добрый день, мисс Флоренс! – воскликнула она. – Одну минуту, сейчас я вами займусь!

Деми улыбнулась, услышав свою старую фальшивую фамилию, под которой люди знали ее в Эслип-Кинге, и приветственно кивнула. Ожидая своей очереди – перед ней еще была пожилая пара посетителей, – она подошла к стойке с журналами.

На обложках размещались привычные, идеально отретушированные фотографии моделей или известных личностей с броскими заголовками. Однако на некоторых менее популярных изданиях можно было заметить виды Лондона или цветущие зеленые сады. И голубое небо, уже ставшее далеким и непривычным.