Шабаш Найтингейл

– Значит, нужно еще раз наведаться на Эйрин, – невозмутимо отреагировала Патриция так, как если бы речь шла о поездке в ближайший квартал. Она перевела взгляд на сидящего рядом Шерла и игриво стрельнула глазами, будто бы дразня мужчину: – Не составите ли мне компанию, мистер Прамнион?

– С удовольствием, мисс Альфано, – кивнул тот с нарочито благородным видом.

И Деми мысленно вздохнула.

Сначала Ричард Хаттон и ее мать, теперь Рицци и Шерл… Чувства у всех окружающих в условиях надвигающегося апокалипсиса были обострены, и каждый старался избежать одиночества – Деметра их прекрасно понимала. Она сама тоже наверняка искала бы утешение в объятиях Дориана, если бы знала, что все, чего ей вскоре предстоит лишиться, – это лишь место жительства. Родное, обжитое, привычное… но то, которое легко было переменить по одному желанию. Для нее одной на кону стояло гораздо большее.

Однако глупо было бы хоронить себя раньше времени.

Стараясь поддерживать атмосферу возникшей было надежды, Деми согласилась с предложением подруги и попросила их связаться с Дорианом, когда окажутся в Хэксбридже.

Не успели они покинуть комнаты, как в нее ворвалась до невозможности разгневанная Файра Спирита.

Черные с проседью волосы старой цыганки были всклокочены, цветастая шаль сползла с плеч, а щеки выглядели совершенно пунцовыми. Она обвела всех присутствующих в гостиной яростным взглядом, словно намеревалась их в чем-то обличить, и подняла руку с зажатым в ней скомканным кусочком бумаги.

– Где они?! – выкрикнула женщина, тряся бумажкой в руке. – Хоть кто-нибудь может мне объяснить?!

Ричард Хаттон ответил ей удивленным взглядом. Впрочем, как и все остальные.

– Уважаемая Файра, – начал он нарочито доброжелательным тоном, – не сообщите ли вы нам подробнее, в чем дело?

– Скажу я вам, в чем, – сквозь зубы прошипела она. – Моя дочь Лика оставила записку! Она сбежала из Нью-Авалона этим утром! С подлецом Леоном Бланшаром!!!

Алана Бланшар, которой Леон приходился племянником, скрыла смешок, прикрыв рот ладонью. Деметра Лоренс же, не удержавшись, громко засмеялась.

* * *

Второй день подряд Дориан Далгарт был вынужден проводить в Хэксбридже – единственном месте рядом с Нью-Авалоном, где не имелось проблем с сотовой связью. Ему необходимо было поддерживать контакт с Дрейком и его ненаглядной женой, негласно выбранными «спасителями» волшебного мира. Не то чтобы он выступал против их кандидатур – младшему брату всегда прекрасно удавалось находить нужную информацию, – но тем не менее бывший охотник не мог унять свое волнение по этому поводу.

От Дрейка и успеха их предприятия сейчас буквально зависела жизнь Деметры. И Дориан искренне жалел, что не мог отправиться вместе с ними, чтобы проконтролировать голубков-молодоженов на месте. Но и удаляться далеко от Эмайна ему тоже было нельзя. Одни только боги ведали, когда стихия ударит вновь.

Устав торчать в холодном и пустом Далгарт-холле – слуги оттуда были давно уволены, а всю мебель для сохранности покрывали защитные чехлы и ткань, – Дориан выбрался в город, где долго бродил по улицам, мокрым от зимнего дождя. Ему нужно было постоянно двигаться, чтобы отвлечь себя от мыслей, заполненных бессильной яростью и болью.

Охотник уже не помнил, когда в последнее время отдыхал или позволял себе расслабиться, и от всей души ненавидел эти метания между Эмайном и городом-на-границе. Ведь если катастрофа на Нью-Авалоне начнется, когда он будет находиться по другую сторону… то Дориан даже не сможет вовремя об этом узнать. И никогда не простит себе, если Деметра погибнет.

А еще этот Джон Киф… С готовностью появившийся, как черт из табакерки, в тот самый момент, когда все и думать о нем забыли. Доброжелательный и сочащийся ничем не прикрытой фальшью, управляющий Рейвена являлся тем человеком, доверять которому было опасно в любых обстоятельствах. Но сейчас выбора не оставалось – вот до чего они докатились.

Дориан не забыл о том, что именно Джон был главным сподручным ведьмы Ортруны и контролировал воплощение всех ее жестоких планов в отношении Деметры. Непонятным оставалось только то, какую выгоду он получал взамен. Едва ли управление ночным клубом в провинциальном захолустье приносило мужчине весомый доход.

Этими вопросами охотник задавался, проходя по главной площади города и сворачивая к давно закрытой лавке «Хугин и Мунин, антиквариат и сувениры», принадлежавшей милой старьевщице миссис Гейбл – самой Ортруне Рейвен. Тогда же ему пришло сообщение… а если точнее, то сразу несколько невообразимо длинных сообщений от Рицци Альфано, в которых она довольно сбивчиво и путано рассказывала о ходе их расследования.

Остановившись возле двери магазина, Дориан несколько раз внимательно перечитал их, стараясь выявить для себя суть. История «четырех сестер», три пропавших амулета, связь с посланиями богов и шестью фамилиями… Сдались же всем никчемные копания в прошлом! Никогда еще загадки ушедших веков не помогали исправить настоящую действительность в лучшую сторону. Не помогут и на сей раз – в этом охотник был убежден.

И все же, применив чары, «вскрыл» замок антикварной лавки. Он не знал лучшего места, где мог бы выяснить о своем собственном роде больше.

«Хугин и Мунин» встретил его темнотой и запахом пыли, которой скопилось на полках куда больше, чем Дориан мог припомнить. Два с лишним года после смерти Ортруны этот магазинчик оставался нетронутым. И все вещи, все нераспроданные товары так и лежали на своих местах. Гобелены и старинные картины, скульптуры и гипсовые бюсты, предметы мебели из разных гарнитуров, кое-как втиснутые и поставленные друг на друга, ювелирные изделия вперемешку с детскими поделками – Ортруна Рейвен, казалось, коллекционировала каждую мелочь, до которой могли дотянуться ее загребущие руки.

Безрезультатно попытавшись включить свет на распределительном щитке, Дориан вспомнил о том, что уже много месяцев как перестал оплачивать счета за электричество, и теперь оно было отключено. Только щелкнув пальцами и создав парящую над головой сферу света, он сумел осмотреться. Магическое освещение было резким и холодным, заставляющим хлам на полках отбрасывать страшные тени.

Первым делом Дориан, конечно же, заметил портрет самой Ортруны, висевший над одним из книжных шкафов. На нем была запечатлена безобразная старуха с носом-клювом и огромным стеклянным глазом, едва помещающимся во впалой глазнице. Такой ведьма предстала перед с ними с Деметрой вживую на чердаке клуба Рейвен, когда сбросила с себя, точно змеиную кожу, фальшивую личину миссис Гейбл. И она явно не была лишена самоиронии, раз смотрела на свою настоящую внешность каждый рабочий день в лавке.

Однако товары мало интересовали охотника. Он знал, что владелица магазина не стала бы помещать среди них ничего важного. Нет, старуха наверняка запрятала бы все подальше, в качестве личных сокровищ, напоминающих о прошлом, когда она еще была молода и красива. Взять хотя бы ее тайник в клубе – при мысли о нем нужные выводы так и напрашивались на ум сами.

Всего один раз ему довелось увидеть заднюю часть магазина, скрытую от покупателей, и тогда не удалось толком ничего рассмотреть. Теперь, оказавшись в коридоре за кассой, Дориан был намерен заглянуть за каждую из дверей.