Шаера Алфёрова. Дело о похищенном бриллианте
Шрифт:
Чуть воздухом не поперхнулась. Это получается, Лужков позвонил? Он меня решил сдать полиции? Этот мерзавец надеется, что я не вернусь с этого задания. Во мне начала подниматься волна злости. Как только меня поймают, и об этом станет ему известно, он пришлёт Абрамову папку и мне уже не отвертеться. Лишат пагонов и отправят в тюрьму лет эдак на десять! Ах, ты ж паразит! Достану этот рубин, но я тебе ТАКОЕ устрою…
Охранники ушли, а я переместилась поближе к рубину. Охрана старается не покидать зал. Музей хоть и не такой большой, и его можно быстро обойти, но охранники лишь на
– Не придёт она.
– Придёт. Этот рубин ей нужен.
– Ты поверил, что придёт некая девка и украдёт рубин?
Знал бы ты охранник, как близок к истине. Лучи сигнализации я обошла с большим трудом. Семь потов сошло, пока я изымала рубин. Он у меня, но теперь нужно покинуть музей. Только я села в фургон, как рявкнула:
– Трогай!
Машина сорвалась с места. Замелькали дома, машины и возвращавшиеся из ночных клубов молодёжь.
– Тебе удалось похитить рубин? – вкрадчиво спросил Марк.
– Тебе, не всё ли равно?
Я была зла. Хотелось взять свою поварёшку, оставшуюся дома, и хорошенько настучать некоторым личностям по голове.
– Не жмись! Покажи! – попросил Сергей.
Пришлось показать. Марк протянул к нему руку. Я шлёпнула по ней и показала ему кукиш. Лучший взломщик качал головой.
– Слушай, а как ты обошла сигнализацию?
– Семь потов сошло, пока я его вытаскивала из лучей. Охрана слонялась по всему залу, будто знала, что я там буду.
– Да ладно тебе! Откуда им это знать? Вообще никто не знал, что мы будем здесь, – отмахнулся Вадим.
Я быстро глянула на Марка. По глазам видела, что он что-то знает. Заехали мы в гараж. Я опрометью направилась к Лужкову. Знаю, что уже в это время он не спит. Большие часы в столовой пробили четыре часа утра. Сейчас кто-то огребёт! За мной еле поспевал Марк. Он чувствовал, что запахло жаренным. Поймал он меня за руку около кабинета.
– Ты что, сдурела?
– Давно. Отпусти меня!
– Что ты собралась делать? – устроил он мне допрос.
– Рассказать ему всё, что думаю.
Марк рванул меня к себе, затем прислонил к стене, нависая надо мной. Где-то это уже было.
– Я притащил тебя сюда не для того, чтобы тебя прибили!
Ба! Что я узнаю!
– А для чего же? Я думала, твоя команда только ради этого ворвалась в травмпункт.
– Моя игрушка! Ты ещё не заплатила за своё поведение.
Кто-нибудь видел мою поварёшку? Этот тип просто жаждет по лбу получить! Я резко ушла вниз, высвободившись из плена.
– Я не вещь! А насчёт платы – мы квиты.
Я вошла в кабинет. Марк следом.
– Что за табун устроили? Работать мешаете! – рявкнул он.
– Быть не может! Давай помогу! – вызвалась я.
На столике лежала высокая стопка журналов. Бросила в Лужкова первый журнал. Тот ловко уклонился.
– Ты что делаешь, женщина!
В ход пошёл второй журнал. Марку тоже досталось. Дебоширила я по страшному. На столе осталось пять журналов.
– Ополоумела в корень? – рявкнул Лужков. Уже спокойно: – Чего такая буйная? Марк! Да сделай же что-нибудь! Такими темпами
я останусь без кабинета!Полетело ещё два журнала.
– Я-то буйная? Настроение плохое, вот и решила немного подебоширить. Разве ты против?
– Да!
– А я нет. Долго вынашивала план мести. Конечно, всё не так, как хотела, но результат мне понравился.
– Да объясни же ты, наконец, что случилось?!
Я перестала швырять в него журналы и тупо уставилась на его макушку, выглядывающую из-под стола. Он ещё спрашивает: «Что случилось?!»
– А я тебе объясню! Ты позвонил в музей и доложил, что к ним проберётся ночью одна девица! Именно ты сказал, что я собираюсь у них стащить!
– А! Так вот в чём дело!
Лужков позволил себе вытянуться во весь рост. Зря! Полетел ещё журнал аккурат в его грудь. Осталось два журнала.
– Рубин у неё, – сдал меня, как стеклотару Марк.
– Завидуй молча, – прозаично сказала я.
– Чему завидовать? Мы украли бриллиант «Чистая слеза».
– Вас было шестеро, а я одна.
– Значит, ты украла рубин. Мои поздравления, Шаера. Ты принята в наши ряды. Доказала, что можешь работать и с командой, и в одиночку, – глумился Лужков.
– ЧТО?!
В Лужкова полетели оставшиеся два журнала. Меня совесть будет грызть до конца жизни, а он тут глумится! Поведя носом, я углядела две подушки на диване. Отправились в полёт. Лужков даже поймал одну для вида. Отправлять её обратно он не стал. Мял в руках.
– Ладно тебе. Выпустила пар и хватит.
– Хватит?! Ты хотел меня подставить! Сдать полиции! Ты их предупредил!
– Признаюсь, было дело. Не думал, что ты сможешь доказать обратное.
– Ты был уверен, что я провалю задание, не так ли? – спросила я, собирая со стола статуэтки.
– Был уверен, но потом закралось малюсенькое подозрение. Рубин-то покажешь?
Ну тогда понятно для чего он оставил подушку. Может, я не метко кидаю, но удовольствие от этого получаю.
– Обойдёшься! Если уж будут нужны доказательства, посмотришь новости!
Я ушла, настежь открыв дверь. О, нет! Снова он!
– Здравствуй красавица! – поздоровался Роман и, не отходя от кассы, заключил в объятия и поцеловал. Отстранился: – Твоё лицо в этой маске выглядит загадочно… и возбуждающе.
С трудом высвободилась и заперлась в готической комнате. Злость пришлось утихомиривать при помощи ванны. Не помогла. Тогда я залезла в джакузи. Вот теперь хорошо. Я расслабилась и наслаждалась водными процедурами. Несмотря ни на что – жизнь прекрасна!
* * *
Смотрела я на краденый рубин. Вернуть тебя надо, да только сейчас это невозможно. Лужков ослабил надзор за мной. Теперь я входила в шайку «Хитрые лисы». Марк часа два ночью возился с замком в двери. Этой дурашке в голову не могло придти, что я не на ключ запираюсь, а подпираю стулом ручку двери. Стульчик крепкий попался. Я довольна. Рубин я спрятала под кушетку, прицепив скотчем. Вспомнила, что Вика пригласила меня в большой зал. Что ж, пошли, сходим. Чего она из-под меня хочет? Взяла с собой поварёшку и отправилась на разведку.