Шаг к бездне

Это был настоящий хаос.

Она ощущала, как внутри растёт не только страх, но и ярость: кто-то безжалостно убивает людей, уничтожает её работу, бросает под подозрение невиновных, а теперь ещё и хочет убрать её лично.

Кто-то подошёл справа, и она выстрелила из шокера. Человек в чёрной форме выронил оружие и повалился на бок. Слева от неё просвистела пуля, рикошетом отбилась от металла. Где-то рядом закричал раненый, а Стрельцов, угрожающе прищурившись, стрелял короткими очередями, действуя с пугающей точностью. Анна никогда не видела, как в реальной обстановке человек способен двигаться с такой молниеносной холодной решимостью.

Дым заполнил лёгкие, в горле стоял горький привкус. Она бросилась вперёд, но ноги подкашивались от ужаса. Внезапно чья-то рука схватила её за ворот пиджака, дёрнула назад. Она успела вскрикнуть, прежде чем сильный толчок отбросил её к стене. Глаза защипало, всё кружилось. Кто-то навалился сверху, пытаясь выбить шокер. Анна ощутила, как грубый локоть впивается ей в ребра, заорала и отчаянно дёрнула рукой. Её пальцы нащупали кнопку разряда, она нажала — раздался треск электрической дуги. Противник взвыл, дёрнулся и резко отпустил её.

— Анна! — закричал Стрельцов, прорвавшись сквозь пороховую завесу.

Она почувствовала, как он ухватил её за руку, рывком поднял на ноги. Вокруг валялись ящики, сбитые снаряды, тела тех, кто упал при перестрелке. Кое-кто не шевелился. Анна почти не видела из-за дымки, кашляла, сгибаясь пополам, но Стрельцов волоком потащил её прочь, к пробитому в стене лазу.

Так они вынырнули из этой мясорубки, вырвавшись в другой, более освещённый, коридор. Там никого не было — по крайней мере, в ближайших метрах. Анна, дрожа всем телом, наконец не выдержала и села на корточки, судорожно ловя воздух. Стрельцов выглядел немногим лучше, кровь сочилась из ссадины на его плече, но он, кажется, этого не замечал.

— Жива? — срывающимся голосом спросил он.

Анна нервно кивнула, глядя на него расширенными от ужаса глазами. Потом сделала глубокий вдох и прохрипела:

— С… спасибо.

Он смотрел на неё, тяжело дыша. Похоже, хотел что-то сказать, но лишь кивнул. Вдруг в кармане её пиджака завибрировал телефон. Анна машинально достала его, увидела, что на экране высветилось имя: «Митя».

— Кто такой? — процедил Стрельцов, но быстро махнул рукой: — Впрочем, потом разберёмся. Отвечайте, вдруг что важное.

Анна дрожащими пальцами коснулась кнопки:

— Да, алло…

Голос Мити звучал взволнованно:

— Где ты, Аня? Что у вас происходит? Тут, в верхах, уже ходят слухи, что в вашем здании начались перестрелки. Ты жива?

Она судорожно ответила:

— Я… да, пока жива, но тут настоящий кошмар. Митя, мне не до подробностей. Здесь крот или целая группа предателей, идут бои, многие ранены или убиты. Мы…

Митя резко обрубил:

— Стой, не говори всего по телефону. Но если станет совсем плохо, звони. Я пришлю своих парней, попробую вытащить…

— Не могу сейчас, — прошептала Анна и сбросила звонок, глядя на Стрельцова. Тот нахмурился: было видно, что ему не понравилась речь Мити, особенно про «своих парней».

Не успел он ничего сказать, как в соседнем конце коридора послышались тяжёлые шаги. Анна замерла, чувствуя, снова подкатила паника. Но Стрельцов лишь крепче сжал пистолет и глянул на неё, не произнося ни слова.

Она стиснула зубы и незаметно коснулась нагрудного кармана, где лежала флешка. Не дай бог, эта последняя улика попадёт в чужие руки.

Глава 2. В слепой зоне

В коридорах ведомственного здания царил хаос, достойный зловещего боевика: грохот выстрелов, крики о помощи, вспышки аварийного света. Анна чувствовала резкий запах гари и едва различимый привкус крови во рту, будто прикусила язык. Ноги от усталости дрожали, а в груди разрасталась истерика, которую Анна пока держала в кулаке. Она не понимала, как такое могло произойти: ещё утром она была аналитиком, подбирающим ключи к логам, а теперь — почти загнанным в угол беглецом вместе с подозреваемым оперативником.

Илья проверил обойму пистолета и тихо произнёс:

— Дальше так не пойдёт. У меня патронов осталось на пару очередей, а судя по шуму, эти ублюдки не отстанут.

Судорожно вздохнув, Анна кивнула и отвела взгляд от его окровавленного плеча. Она видела, что он старается не придавать значения ранению, но тёмное пятно на рукаве расширялось. Болело, конечно же, но он держал маску спокойствия.

— Давайте решим, куда нам бежать, — сказала она, стараясь говорить уверенно. — Вы знаете это здание лучше, чем я. Если мы найдём способ подняться на верхний этаж, может, сможем выйти через крышу или добраться до какой-нибудь лестницы, которая не заблокирована?

— Есть один путь, — отозвался Илья. — Запасной выход через модульные склады. Но туда придётся добираться по «слепой зоне» камеры наблюдения. Иначе любой коррумпированный чел из центра охраны увидит, где мы идём, и пошлёт группу на перехват.

— Вы уверены, что там действительно «слепая зона»? — нахмурилась Анна. — Мне всегда говорили, что в этом здании камеры ставили повсюду, даже в душе. И что там охрана, вооружённая до зубов, стоит.

— Проверял на собственной шкуре, — Илья коротко усмехнулся. — Вам, наверное, в уши лили, чтобы лишний раз не совались сюда, а сами бюджет пилили, вот на охрану и не хватало.

Анна лишь насупленно что-то пропыхтела.

— Ну что, выбираемся, или хотите отсиживаться дальше?

Она посмотрела на него и горько улыбнулась:

— А сидеть тут мы уже не можем, нас обнаружили. Идём.

Их путь лежал сквозь узкий коридор, где мерцали старые лампы. Пол вспучился от попадания осколка гранаты, все вокруг было в следах копоти. По пути они наткнулись на сваленный в кучу мусор: какие-то коробки, перевёрнутые тумбочки. Илья осторожно провёл Анну между обломками, стараясь не шуметь. Раздался тихий треск под её ботинком, и она замерла — это оказался кусок разбитого фонаря. Илья вскинул пистолет, прислушался, но вокруг стояла тревожная тишина, лишь вдалеке доносился тревожный вой сирены.

— Чёрт, — прошептала Анна. — Я до сих пор не могу поверить, что всё это по-настоящему.

— Считайте, что это самый дурной сон, — ответил Илья, поглядывая через плечо. — И, если мы проснёмся живыми, можно будет вздохнуть.

Он снова двинулся вперёд, немного прихрамывая: видимо, давало о себе знать колено. Анна сразу заметила, как он старается не напрягать левую ногу. Ей стало не по себе от мысли, что и он, её единственный «телохранитель», ранен, и сам может выбиться из сил, а рассчитывать на спасательную команду пока не приходится.