Шаг влево, шаг вправо

– А оба дела вместе не получится? – поинтересовался я.

Она замотала головой.

– Нет. Правда, помирись с мамой, а? Ты ее прости. И не пей столько, ладно?

– С чего ты взяла?

– Вижу. У тебя руки дрожат и лицо серое. Ты не пей. Я знаю, тебе больно, но ты все равно не пей.

– Не буду, – сказал я неискренне.

– А с мамой помиришься?

– Не знаю, малыш, – на сей раз я не соврал.

– Ну ладно, – вздохнула она по-взрослому. – Я буду ждать.

– Хочешь, я куплю тебе любительский телескоп? – спросил я, чтобы сменить тему.

– Ой, правда? Я его на балконе поставлю. А это дорого?

– Не разорюсь. Будешь наблюдать звезды.

Она надкусила шоколадный батончик, посмотрела на меня с сомнением: говорить или нет? – и все-таки решила в мою пользу.

– Не только звезды, конечно… Я тут подумала: вдруг к нам летит еще один Монстр? Только не больной, а здоровый. Ведь нужно увидеть его как можно раньше, правильно?

– Зачем?

– Чтобы успеть что-нибудь сделать.

Тогда я одним укусом отъел половину «сникерса», чуть не подавился в угоду педагогике, полагающей вредным показывать детям, что их отцы могут НАСТОЛЬКО восхищаться ими…

И в первый раз подумал, что еще не все потеряно. Ведь это Я знаю, что мир людей нельзя изменить в основе и надо всего лишь стараться жить в нем, – она этого не знает, как неизвестно ей и то, что дача Иванова была сожжена, а телескоп разбит теми самыми людьми, которым она хочет помочь, и лучше я сдохну, чем когда-нибудь скажу ей об этом.

Шаг влево, шаг вправо… Только это и надо сделать, бредя в темноте наугад и зная, что впереди только яма, – и ухитриться уцелеть назло Основному Постулату. Их немного, людей, готовых свернуть в придорожные колючки с удобного тракта, их проклянут те, кто, поверив, пойдет за ними, над ними станут потешаться, их не раз проведут сквозь строй озлобленных глупцов – но пока останется горстка таких людей, останется и надежда.

Шаг влево.

Шаг вправо.

Пойти выпить за их удачу, что ли?