Шаг вперед

– А давайте мы попросим вашего начальника отпуск вам выписать? Чтобы были больше в делах семьи. Даже с содержанием. В размере не меньше оклада.

– Что вы от меня хотите? – ещё чуть поддался эмоциям Бардин.

Легкая, практически незаметная улыбка коснулась губ СК-шника.

– Последовательное взаимодействие! Не забыли? – и, видя чуть заметный кивок собеседника, полковник продолжил, – мне от вас нужно ваше искреннее желание помочь вашему сыну.

В этот момент заиграла мелодия входящего вызова коммуникатора Бардина. Он слегка дёрнулся, опознав, кто ему звонит. Сбросить звонок не успел.

– Ответьте, может что-то важное, – улыбнулся следователь и пока Бардин тянул руку к экрану коммуникатора, добавил, – по громкой связи, пожалуйста. Сейчас все дела вашей семьи – в моей юрисдикции.

– Папка, Папка, одуреть! Меня тут какие-то амбалы караулят! Меня и Катьку! – из динамиков в кабинет начальника цеха ворвался до умопомрачения довольный голос его младшей дочери, – мне Топчан с Синяком сказали, они проверили, нас пасут, точняк! Не, ты только прикинь, всё как в кино!

Короткий взгляд на сидящего напротив полковника четко дал понять Бардину, кто и зачем «пасёт» его дочерей. И цепкий и острый встречный взгляд тоже о многом говорил.

– И да! Я тебе чего звоню то! – градус жизнерадостности в звонком голосе девушки – подростка поднялся на запредельный уровень, – тут Колька отжёг, ты прикинь! Его к себе мировая медицина затребовала в ультимативной форме, ты только прикинь, а! Нашего инженера-ботана и в мировую медицину, вот умора! Правда это только по забугорным каналам передают, наши молчат, я специально ждала новостей! А в них про Кольку ни слова, представляешь! Пап?

– Да, дочь, я тебя услышал! – мысли Бардина – старшего вихрем взметнулись в голове, выстраиваясь в затейливую композицию, в попытке очень быстро решить, как защитить семью, или, хотя бы уменьшить градус угрозы, – а ты откуда про Кольку узнала, если по нашим новостям ничего?

Ответ на этот вопрос был хорошо известен внутри семьи Бардиных, так как после случая, когда Николай вытащил хорошую подругу Катюши, финскую девушку Олли из пасти натурального кошмара, её дед поддерживал с ними всеми очень плотный контакт. И, на всякий случай, дал девочкам свой прямой номер коммуникатора. Они уже были в курсе мнения медиков, что присутствие Николая может помочь стабилизировать её состояние. Но связи с самим Николаем не было, удрал в пещеры качаться и отключил связь.

Уверения Яло, о том, что он дойдет до всех, кого можно, но затребует Николая для помощи в лечении Олли, Бардины уже тоже слышали. До этого момента только от Яло и только на Айне.

– Мне деда Яло скинул копию письма, Пап, ты бы видел, сколько там печатей! Это круче чем ваш кредитный рабский договор на Кольку! – и, не давая вставить отцу ни слова возмущения, поправилась, – да знаю! Знаю! Так говорить нельзя! Услышат – накажут! Ха! Кто услышит? Как будто у тебя там федерал какой сидит в кабинете! Прям!

– Деда Яло это который Койвисто? – видя как раздулись крылья носа и задергался левый глаз сидящего напротив «федерала» уточнил у дочери Бардин, – и только тебе скинул копию, или Катюшке тоже?

– Да он ей и скинул, это мне копия пошла и ссылки на их новостной канал тоже письмом скинул. Там репортаж первым шёл, заглушили конечно канал, но у нас весь класс смотрел, у Катьки тоже, перемена же! О, Папка, ты бы видел глаза всех вокруг!

– Хорошо, дочь, хорошо, я тебя понял, – перебил разошедшуюся дочку отец, – перешли мне, пожалуйста, копию письма, и маме, хорошо? И на уроках комом не баловаться!

– Как скажешь, пап, копии сейчас вам скину, всё, я побежала на урок, пока, пока, целую! – рассмеялась непоседа и завершила вызов.

Первую минуту, после того как завершился разговор отца с дочерью, в кабинете стояла тишина. Потом коммуникатор тоном информировал владельца о пришедшей почте и Бардин спокойно открыл полученное приложение и принялся изучать пришедший документ.

Следователь всё это время задумчиво крутил пуговицу пиджака. Поджав губы и закрыв глаза. Он был в тихом бешенстве. Такой просчёт. Такая ошибка.

Задача ему была поставлена чёткая. Сроки – предельно сжатые. Настолько сжатые, что сюда он и его группа летели на персонально выделенном службой самолете. Согласно информации, полученной на ночном брифинге, вокруг «Призрака» закрутилась операция спецслужб. Чьих конкретно – пока не знали, прикрытием в виде международных медицинских организаций пользовались очень многие.

Слишком эффективное прикрытие и слишком просто затеряться в плеяде спонсоров. Манипулирование же процессом – вообще не требует никакой подготовки. Сверху пришел приказ – «Бардина Николая Владимировича» отдать. Такого, какой есть. Уже готовили спецборт чтобы перевезти тело, вместе с аппаратурой поддержания жизнедеятельности. Пусть его там и лечат.

Но на Айне «Призрака» необходимо было заблокировать. Используя родных как рычаг – добиться добровольного сотрудничества, заставить переместиться в любой из «своих» комплексов.

На операцию было выделено двое суток. Максимальное время, на которое полковнику гарантировали, что данное обращение, письмо и требования не выйдут в СМИ. На большее же время они не смогут задержать распространение информации о запросе Красного креста. И так, позже придётся долго препираться со сворой прикормленных борзописцев, но это мелочи.

И вот такой просчёт. Прямой контакт с роднёй финской девушки, и ещё и не простой роднёй, раз детям передали ссылку на канал, который не смогли задавить сразу. Всё прикрытие летело к чертям, весь план работы – туда же. Времени становилось ещё меньше. Но приказ есть приказ. Просто придется работать быстрее.

***

В момент пробуждения, когда уже не спишь, но ещё и не проснулся, бывает, ловится мгновение всеобъемлющего наслаждения. Когда легкое движение изумительно приятно напрягает мышцы, когда свет, пробивающийся сквозь закрытые веки, заставляет любить саму жизнь и этот самый свет. Когда тактильные ощущения от прикосновения постельного белья к обнажённой коже, приятнее всего, что ты только можешь себе навоображать в этот самый момент. И хочется продлить это мгновение, но как только ты осознаёшь это желание, ты окончательно просыпаешься, и наваждение пропадает.

Моё пробуждение было именно таким. Только всеобъемлющее наслаждение я испытывал от того, что больше не висел во тьме, в состоянии вечного падения, когда непонятно где верх, а где низ и когда границы реальности постоянно убегают от тебя, стоит только к ним потянуться.

Опора подо мной была надежная, хоть и достаточно мягкая. Вместо тьмы – слегка клубящийся, немного мрачный, серый с прожилками бирюзы, туман. Чётко ощущаемые границы туманного пространства, раздвинувшиеся на какое-то умопомрачительное расстояние. Бирюзовые искорки разумов людей, облаченные в плоть аватаров и броню защитных комплексов. Две искорки более воздушные, непостоянные, игривые, какие-то кокетливые. Пять чуть более основательных, насыщенных, менее подвижных.