Шагающая смерть
Шрифт:
– Да, сэр. – Теперь в его голосе не было ни снисходительности, ни сомнения.
– Липински, идешь со мной.
Она поставила «Призрак» в режим выключения и сняла ладонь с интерфейса. Потом встала внутри своей рубки, тесной, темной, раскаленной трубы, освещенной лишь одной узкой панелью. Сняв цефлинковый шлем и отсоединив коннекторы защитного костюма, она натянула дыхательную маску, повесила систему жизнеобеспечения, надела перчатки с изоляционными манжетами. Хлопнула ладонью по кнопке «Выход», и спинной люк «Призрака» откинулся с печальным скрипом. По узкой лесенке Катя спустилась вниз. Липински, потный и задыхающийся под маской, присоединился к ней через секунду. Она повесила на
– Проверим сначала страйдер Руди.
У локийского джекера не было ни одного шанса. Его легкая машина, словно выпотрошенная, стояла с оторванным люком. Поцелуй плазменной винтовки выжег рубку. Забрызганная кровью, с прилипшими к стенкам кусками мяса, она напоминала огромную мясорубку, выключенную в середине операции.
Катя услышала вздох Липински за спиной и, оглянувшись, увидела, как тот, торопливо сорвав маску, отвернулся. Его вырвало. Ей самой пришлось подавить приступ тошноты. Она видела смерть, и кровь, и жестокость не раз, но как ужасно, когда лежащее перед тобой изувеченное тело было когда-то другом.
«Призраки» – Крис Кингфилд и Мич Доусон вместе с другими мужчинами и женщинами – встали рядом, окружили ее. Их стоны, плач, шепот звучали в ушах, притягивали, звали.
– Пошли, – бросила она. – Да надень эту чертову маску.
Липински, уже бледный, как луна, дрожащими руками попытался натянуть маску, хватая открытым ртом разреженный воздух. Углекислый газ уже начал действовать, глаза у бедняги вылезали из орбит.
– Ну! – рявкнула Катя, и Георг наконец справился с собой и маской. Она протянула руку к распределителю и перевела рычажок вправо, увеличив поступление кислорода в легкие. Такая мера не была излишней. Отравление углекислым газом может проявляться внезапно, жертва ничего не чувствует, ни о чем не подозревает, пока не падает неожиданно без сознания. Он судорожно сделал несколько глубоких вдохов, кивнул и прищурился от резкого света.
– Пистолет, – напомнила она. – Нужно проверить состав.
Вместе они прошли через каменную площадку, пригнувшись под полотном дороги, и приблизились к боковой ветке, где застыли две исковерканные груды. Путь к ним устилали трупы морских пехотинцев и дымящиеся обломки уорстрайдеров. Катя заметила, что «Катана» пострадал не меньше «Торопыги» – обе рубки открыты, безголовый, с обрубками рук труп одного из пилотов висел на выступающем из корпуса стволе пушки, касаясь ногами земли. Испещренный черными глубокими царапинами корпус был залит кровью.
Пробираясь через груды трупов и обломки машин, Катя с ужасом обнаружила, что смерть настигла не всех. Некоторые из лежащих медленно, как в кошмарном сне, шевелили ногами и руками. Она была готова помочь им, но усилия ее ничего не дали бы. У нее слишком мало людей, так что даже и думать нечего об оказании первой помощи. У большинства порваны защитные костюмы, через несколько минут удушье и углекислый газ положат конец их мучениям.
Отведя в сторону свисающий с крыши кусок обшивки, Катя заглянула внутрь второго вагона, готовая в любой момент упасть на землю, если какой-то затаившийся солдат поджидает их. Опасения оказались напрасными – внутри было пусто. И темно, хотя через распахнутый грузовой люк проникал свет, заливая резко наклоненный пол белым сияющим лаком. В отраженном блеске Катя рассмотрела большие горизонтальные скобы, предназначенные для транспортировки двух уорстрайдеров. Судя по тому, как быстро они появились, она предположила, что машины находились уже в полной готовности, пилоты занимали свои места. Сидения вдоль стен теперь пустовали. Запирающиеся отсеки, в которых хранилось оружие, стояли открытыми и пустыми, несколько ящиков с
амуницией валялись на полу. Около них – два неподвижных тела, по всей видимости, раненные, решившие спрятаться в вагоне.И ничего похожего на то, что они искали.
– Вперед, – сказала Катя, махнув пистолетом в направлении первого вагона, соединенного со вторым раздвигающимися дверьми. Первая свободно скользнула в сторону, вторая, отъехав наполовину, застряла в погнувшемся косяке. Катя протиснулась боком, Липински тоже, хотя и не так быстро. В этом задымленном вагоне тоже было темно, и Георг включил фонарик. Здесь тоже хватало мертвых: безоружные люди погибли, когда огнем пушек и лазеров разворотило стены и двери. Во время падения люди, сидения, груз оказались у первой стенки и смешались в одну жуткую кучу.
В течение пяти минут Липински и Катя судорожно рыскали по вагону. Внезапно Липински наткнулся на большой сейф с замком-ридером. Он посмотрел на нее, и Катя кивнула.
– Да, это нам и нужно.
Обладатель интерфейса, который мог бы открыть сейф, наверняка мертв. Пришлось применять более грубый метод. Катя выжгла замок ручным лазером, соединила пару обгоревших проводков, и дверца с шипением распахнулась. Внутри была металлическая коробка длинной сантиметров 25 и глубиной 20. Замок открылся простым нажатием на кнопку.
В коробке лежал комель.
Катя смотрела на приз, чувствуя, как стучит сердце. Вот он, еще живой, пульсирующий, полупрозрачный, размером с баскетбольный мяч. Она надеялась, что атмосфера Эриду не убьет его, по опыту знала, что биоинженерные создания необычайно жизнестойки, способны перенести самые разнообразные атмосферные условия. Липински протянул рюкзак из грубого прочного материала, Катя запечатала коробку и сунула в мешок.
– Капитан, – донесся до нее взволнованный голос Симоны. Сегодня Катя, разумеется, носила за ухом комрап. – Подкрепление из Библа, воздушное судно.
Конечно, морские пехотинцы уведомили о нападении после первых же выстрелов и затребовали помощь. Ее сразу же выслали.
– Уходим, – ответила она. – Дарси! Вы слышите? Закладывайте заряды!
– Я готов, капитан. Как только подадите команду!
– Дайте нам только выбраться отсюда.
Жгучее солнце Мардука заставило их прищуриться. Подбежав к «Призраку», они вскарабкались по трапу, втиснулись в свои рубки и задраили люки. Через несколько секунд Катя уже подключилась, бортовой ИИ снизил уровень освещенности до привычного для человека. По дисплею поползли столбцы информации… да, вот они, три приближающихся воздушных судна, возможно, «Хачи».
Хачи – на нихонго означает «оса» – быстрые и опасные убийцы, предназначенные для воздушной поддержки пехоты. Они приближались на большой скорости и малой высоте. Расчетное время подлета – менее трех минут.
– В джунгли, – приказала Катя. – Симона, забирайся к Чунгу. Боюсь, будет немного тесновато.
Они подождали, пока Дагуссе поднялась на борт «Скаута» и, извиваясь, втиснулась ногами вперед в открытый люк. Катя знала, что это будет за прогулка: спина к спине, в почти кромешной темноте. Можно посочувствовать Симоне, впрочем, как и Ли.
Задраив люки, три уорстрайдера повернули с поля битвы, оставив за собой трупы, обломки машин, искореженный состав. И все это ради… чего? Впрочем, размышлять было некогда, нужно поскорее уходить. У оставшихся в живых пехотинцев вполне могли оказаться плазменные винтовки, но хуже всего то, что «Хачи» имеют специальные сенсоры, способные обнаружить уорстрайдеры по теплу даже сквозь покров леса. Впрочем, все не так уж и страшно, джунгли велики, и затеряться в них нетрудно. А потом, у них хватит и других забот: надо подобрать разбежавшихся солдат.