Шаги по...

Макс посмотрел на пачки, лежащие на столе: – Я согласен. День-два.

– Будете готовы – позвоните, – Илья положил на стол рядом с деньгами бумажку с номером телефона. – Вылет утром на следующий после вашего звонка день.

В дорогу возьмите, все, что вам может понадобиться в горах при температуре чуть ниже ноля.

Илья встал, оглядел комнату, Макса, Марию: – Советовал бы взять и спальники.

Проводите меня.

…– Ты где его нашла? – вернувшись, Макс, улыбаясь, схватил со стола деньги и сел рядом с Машкой.

Она, молча, кивнула на газету и поперхнулась.

– Объявление. «Требуется оператор…», – прокашлявшись, сказала она.

Два дня прошли в подготовке и освоении камер и оборудования.

– Всё готово. Давай, звони Илье, – Макс оглядел ворох снаряжения в углу комнаты.

– Звоню и спать, – Машка села рядом, взяв телефон, – Спать, спать, спать. ...Сказал, что завтра утром позвонит.

Она откинулась на диван.

… – Максим! Ну, ты чё?.. Что с тобой? Давай, открывай глаза. Делом надо заниматься, – Машка трясла Максима, пытаясь разбудить.

Максим сел, поглядел на угол: – Успею! Спать!

…Вылетели не утром, а поздно вечером и через четыре с половиной часа были в Горно-Алтайске.

Через полчаса, перетаскав кофры и рюкзаки в вертолет, стоящий здесь же: недалеко от полосы, взлетели.

Слева пробивался свет восходящего солнца. Горы были закрыты облаками, сквозь которые видны было лишь то тут, то там, возвышающиеся белые вершины, сливающиеся с облаками, и темные пятна тайги.

Вертолет сел на поляне, сплошь покрытой высоким ковром травы, с блестками росы на листьях и паутинках. Не выключая двигателя, дождался выгрузки пассажиров и тут же скрылся, уйдя крутым виражом вниз и влево.

Илья, проводил его взглядом и достал похожее на телефон с толстым отростком на месте антенны.

– Да! Следующая связь около восемнадцати, – сказал он кому-то и убрал телефон в карман небольшого рюкзака.

– Куда теперь? – спросил Макс Илью.

– Дождемся солнышка – пусть трава подсохнет и… тут недалеко. А пока давайте-ка чаю, – он достал термос и кружки.

Облака поднимались вверх, подгоняемые восходящим солнцем.

Пройдя немного по поляне, и, чуть спустившись вниз, остановились на кромке леса, под скальным обрывом вершины, уходящей вверх, у огромного камня в форме почти равносторонней трапеции с плоской поверхностью, толщиной не менее двух метров и высотой метра три.

– Съемка будет на фоне этого камня, – ткнув в него пальцем, сказал Илья, – Желательно, чтобы он весь был в кадре. Между камерами расстояние три метра на прямой, параллельной плоскости камня, на равном расстоянии от перпендикуляра к центру камня. Я буду стоять здесь, – он подошел к одной из его сторон.

Вы готовьтесь, а я скоро вернусь.

Илья набросил небольшой светло-зеленый рюкзак с красной яркой полосой на клапане и быстро пошел куда-то вниз.

– Красота, какая! – Машка, проводив его взглядом, присела у вороха снаряжения и прижалась спиной к кофру. – Красота!.. Макс… Макс… ты где? Ну, почему и зачем такая красота?..

– Здесь я.

Куда он ушел? Почему?.. Зачем?.. – он сел рядом и стал смотреть туда же, куда смотрела Маша: на, чуть видную внизу, то ли реку, то ли ручей, лентой, уходящую за склон горы. – Погода будет, вроде, хорошая. Чуть бы облачков, чтоб не бликовало…

Можем снять и сегодня. Солнце бы немного пониже и правее. Встань-ка к камню. Я посмотрю на тени.

– Давай не спешить. Я бы здесь осталась на день-два.

Как все странно… – Маша легла на спину и стала смотреть на облака. – Макс, а почему три метра?

– Похоже для будущей имитации объемного изображения. А может, чтобы подлинность записи зафиксировать?.. Кто его знает?.. Заказчик – барин!

Илья вернулся часа через два.

– Вы перекусили что-нибудь? – спросил он, мельком взглянув на камеры, стоящие на штативах напротив камня, прикрытые накидками, и сложенные зонты для съемки.

– Нет! Тебя ждали, – Максим продолжал сидеть.

– Вот и хорошо! Значит, сейчас все вместе и перекусим. Чем Бог послал. Давайте, – Илья вытащил из рюкзака плащ-накидку и ловко расстелил её на траве. Достал из рюкзака газовую горелку, фляжку с водой, небольшой котелок, банки каких-то консервов и хлеб. – Давай! – он кивнул на банки, протянул Илье нож и стал устанавливать примус.

– До шести снять успеем, – сказал Максим, открывая банки.

– Почему «до шести»? – не поворачиваясь, спросил Илья.

– Я понял: в шесть сеанс связи, – Максим посмотрел на Машу.

– А… Ну, да… – Илья повернулся к «столу», взял кусок хлеба и несколько ломтиков колбасы. – Ну, да! – добавил немного погодя, глядя в сторону вершин, покрытых снегом.

– Так что? – спросил Максим.

– Как скажешь! – ответил Илья.

– Тогда, – Максим посмотрел на небо, – минут через двадцать начнем.

– Я готов. Через двадцать – значит, через двадцать, – прищурившись, глядя на облака, серьезно сказал Илья.

…– Ну, вроде, время, – сказал Макс, направляясь к камерам.

– Время – так время! – Илья поднялся, быстро уложив «стол» в рюкзак, направился к камню.

Встав у него, он наблюдал, как Макс, бегая от камеры к камере, что-то менял, регулировал, бросая взгляд то на Илью, то на небо.

– Встань сюда! – он ткнул пальцем в камеру, глядя на Машку, и отошел к другой. – Поднятая рука: – готовность десять секунд. На уровне груди – три секунды. Отмашка – пуск записи.

Илья! Смотри изредка на красные индикаторы, в нашу сторону на уровень наших глаз. Головой резко не крути. Что ты там хотел, начинай мысленно на счет «десять» после пуска. По окончании сделаешь паузу на счет «десять» и поднимешь руку – мы выключим камеры. Вопросы ко мне есть?

Маша! Огляди Илью и поправь ему одежду, чтоб не было больших складок.

Илья! Остановишь камеры – второй дубль за твой счет.

Готовность – минута.

Илья, прокашляйся и громко поговори. Стишок какой-нибудь с выражением расскажи нам. – Максим рассмеялся. – На «Оп!» все смотрим на меня. Маша уходит из кадра.

Маша придирчиво оглядела спокойно стоявшего у камня Илью, подошла, поправила на коленях штаны, поддернула вниз штормовку и расправила её на груди.

– Сделай так! – она приложила ладони к лицу и проделала ими круговые движения. – А теперь так – «Ав! Ав!», широко раскрыв рот, – она клацнула зубами.

– Оп! – Максим дал команду. Маша подошла к «своей» камере и встала, глядя на него.

– Оп! – он поднял руку, оглядев Машу и Илью. – Оп! – опустил руку на уровень груди и тут же – «Оп!» – бросил её вниз.