Шахматы на раздевание

В отличие от регистраторши, заведующая оказалась женщиной худой и очень деятельной. Сладкого в ее кабинете не было и в помине, зато пахло коньяком и сигаретами. Она не стала краснеть, бледнеть или как-то иначе реагировать на фамилию Милюковой, просто деловито кивнула и произнесла:

– Конечно, я помню Милюкову. Отличный специалист, хотя и молодая. Но старательная, умненькая и очень работоспособная. А вы к ней по какому вопросу хотели обратиться?

– Один из ее бывший пациентов, некий Антон, подозревается в совершении тяжкого преступления – убийства.

– И… и кого же он убил?

– В частности, саму Милюкову, если вы понимаете, о чем я.

Вот теперь заведующая покраснела.

– Значит, вы все знаете? Почему же вы сразу мне об этом не сказали?

– А вы? Почему изображали, что Милюкова жива и все с ней в порядке? И сотрудников заставили обманывать.

– Понимаете, у нас специализированное учреждение, – принялась оправдываться заведующая. – Если поползут слухи, что один из наших врачей стал жертвой неизвестного маньяка, то это в первую очередь коснется наших пациентов. А многие из них и так идут на поправку с большим трудом. Любой стресс может нарушить хрупкое равновесие, в котором они пребывают после полученной терапии. Поэтому я велела всем сотрудникам делать вид, будто Милюкова просто уволилась. Ну, увольняются же люди по собственному желанию!

– А пациентам Милюковой вы что сказали?

– Я просто поставила их в известность, что теперь с ними будет работать другой, более опытный психолог. Большинство из них даже не заикнулись о Милюковой. Некоторые, конечно, интересовались, куда она перешла, пришлось сказать, что она уехала за границу.

Заведующая достала пачку дорогих сигарет, пепельницу и нервно закурила. Из этого подруги сделали для себя вывод, что убийство Людмилы прошло для диспансера, где она трудилась, далеко не так безболезненно, как пыталась представить им сейчас заведующая.

Выпустив из ноздрей дым, хозяйка кабинета произнесла:

– Но могу я в свою очередь вас кое о чем спросить?

– Да?

– Людмила погибла уже месяц назад, а вы взялись за расследование обстоятельств ее смерти только сейчас. Почему у полиции возникла такая задержка?

– А мы не из полиции.

– Нет? Кто же вы?

– Мы – частные детективы, нас нанял супруг покойной.

Лишь половина фразы более или менее соответствовала правде. Но Киру это не смущало.

– Муж покойной подозревает в убийстве жены одного из ваших пациентов – некоего Антона.

– Но это совершенно невозможно! – возмутилась заведующая, которая заметно приободрилась, поняв, что явившиеся к ней девушки не имеют никакого отношения к официальному следствию. – Совершенно невозможно!

Демонстрируя свое возмущение, она даже сигарету затушила. А потом решительно заявила:

– Все наши пациенты находятся под медицинским наблюдением. Они не способны на агрессию. Вы пришли к нам напрасно!

– Другими словами, вы отказываетесь помочь нам? Не хотите, чтобы мы нашли убийцу вашей коллеги?

– Нет, – слегка растерялась заведующая. – При чем тут это? Просто я хочу сказать, что среди пациентов нашего диспансера убийц быть не может.

Кира молча смотрела на нее, не мигая. И заведующая сдалась:

– Ну, хорошо, я помогу вам. Но я вас уверяю, вы только даром теряете время у нас.

– Это наше время, мы как-нибудь сами разберемся, на что его потратить.

– Все медицинские карточки пациентов Милюковой я передала другому врачу.

– А Антона? Кому вы его передали?

– Не понимаю, о каком Антоне вы все время говорите, – с досадой пожала плечами заведующая. – Как хотя бы его фамилия?

– Если бы мы это знали, то не явились бы к вам сюда, – отозвалась Кира с не меньшей досадой. – Нашли бы этого типчика самостоятельно.

– У нас много пациентов. И Антонов среди них немало. Будете проверять их всех?

– Уверена, этот молодой человек выделяется среди остальных. Иначе покойная Людочка не стала бы заниматься с ним индивидуально.

– Он убил двух своих жен.

– Если бы вы знали, сколько подобных пациентов прошло за это время через наш диспансер, – вздохнула врач.

– Но как такое возможно?

– Человека, которого судмедэксперты признали невменяемым, не могут просто отправить за решетку, как обычных убийц или насильников. Он ведь болен, а значит, не виноват в совершенном им преступлении.

Вот только родным и близким жертв такого преступника от этого не легче.

Но заведующую, судя по всему, этот вопрос мало волновал, или она предпочитала об этом не задумываться, а бойко чирикала дальше:

– Больного отправляют на лечение, которое проводится в специализированном заведении, разумеется, с решетками на окнах и с соблюдением прочих мер безопасности для предотвращения побега. Но держать больного там могут лишь до тех пор, пока в его состоянии не наметится положительный перелом.

– Другими словами, пока он не выздоровеет?

– Ну на полное выздоровление иногда уходят долгие годы или даже вся жизнь. Но если состояние больного позволяет, его переводят на домашний режим. После этого пациента ставят на учет в диспансере его района, и он должен минимум дважды в год проходить там обследование.

– И все?

– Если ухудшения не наступает, то все.

– Но Антон убил дважды!

– Бывает и такое, и даже довольно часто.

Подругам с трудом верилось в подобное, но ведь сидел же перед ними человек, который отвечал за это безобразие и даже находил его правильным.

– Неужели к вам никто не приходил из полиции? – все же спросила Кира.

– Насчет Людочки? Нет. Ее ведь убили возле дома, а не возле работы. По логике вещей, допрашивать надо было соседей.

И высказав свое мнение, заведующая продолжала уже ближе к теме:

– Все пациенты Милюковой сейчас переданы доктору Хасановой. Она работала у нас вместе с Милюковой, можно сказать, приятельствовала с ней. Возможно, вам повезет, и она вспомнит, о каком именно Антоне идет речь. Тем более что, как вы говорите, этот пациент был особенно дорог Милюковой.

Это был настоящий подарок. И Кира обрадованно воскликнула:

– Мы можем с ней побеседовать?

– Я отведу вас к ней, – устало вздохнула заведующая и, уже направившись к выходу, добавила: – Не думайте, что я совсем бесчувственная. Мне очень жаль Людочку, но я продолжаю утверждать, что вы ищете не там, где нужно.