Шахмиран

– Ты ведь одну вещь забыла, Гульшагида, – сказал он, вертя в руке рюмку.

– Что-то не могу вспомнить.

– Московский хвост, говорю.

– А-а-а, Кинжал?

– Его там оставлять нельзя.

– Вышел уже, отправила отдыхать.

Закругляя ужин, Шахназаров потихоньку вышел из-за стола.

– Спасибо, Гульшагида, все мои тревоги как водой смыла. Я теперь живу для тебя. Давай выйдем в зал. Завтра поеду в имение, бог даст. Душа успокоилась. Надо хорошенько всё обдумать. На свежем воздухе голова работает лучше. Думаю, нельзя оставаться без фирмы.

Шахмиран хорошо поняла Аксакала. Значит, собирается начать большое дело. Бог не обидел его ни головой, ни способностью. Пусть живёт и здравствует. Надо поднять ему настроение…

– Пойду, приму душ, – сказала она.

Амир уселся на чёрно-коричневый, как зебра, диван в ожидании выхода девушки из душа. «Кистень» успел уже разогреть его кровь основательно. Он знает привычку Гульшагиды выходить после купания в полупрозрачном, как туман, халате, накинутом на голое тело. Это его соблазняет, радует глаз и придаёт силы телу.

Конец ознакомительного фрагмента.