Шакалы пустыни

Пока пылало не восстание, а всего лишь крыша здания в полусотне шагов от реки, тусклые сполохи бросали мутные тени, мелькали в низких клубах дыма мечущиеся люди, доносились неразборчивые крики: отчаяния и азарта поровну. Лодочник разразился гневной речью, кособоко привалившийся к борту и тяжко страдающий Барбе что-то вяло ответил. Каирец возмущенно глянул на пассажирку.

— Аллаху алим! – с чувством признала Катрин.

Лодочник согласно воздел палец к небу и занялся снастями. Присутствие единомышленников неизменно смягчает напряжение пути.

Вейль пересел ближе к подчиненной, нагнулся к укутанной голове девушки:

— Будет разумнее, если вы не будете без разрешения вступать в разговоры.

— Это не разговоры. Это все что я знаю по-арабски. Капитану скотовозки и так не по себе, день выдался нервный, а вы все еще как сговорились и угрожающе молчите. Сиганет адмирал за борт и все. Вы в этих румпелях и реях что-то понимаете?

— Тут уже недалеко, берегом дойдем, – Спящий с неопределенным выражением глянул на забортную воду. – Вдова, я не против логичных и инициативных действий. Почему бы и нет, если пойдет на пользу делу? Но после моего одобрения. Это понятно?

— Так точно, герр гауптман!

— Вот этого, бошевского, вообще не надо, – вяло запротестовал шеф. – И что у вас этакое под одеждой припрятано?

— Наябедничал цифровой тандем? Клинок у меня. Небольшой, не контрабандный, сугубо местного происхождения. Контрактом не указано, что я обязана исключительно ногтями бифштексы рвать и морды плохим дядькам расцарапывать. В конце концов, я отчасти цивилизованная девушка и имею право на ножичек.

— Допустим, – Вейль поправил на голове непривычную чалму. – Какие еще сюрпризы припасли?

— Ничего многозарядного, кумулятивного и разрывного. Собственно, и однозарядного тоже нет. Еще один ножичек типа малый кинжальчик, две пары рабочих перчаток, наличные в местной валюте.

— Откуда деньги?

— По реке плыли. Я рассказывала.

— Ах, ну да. Это все? – уточнил «Спящий».

— Все. Можете обыскивать. Хотя нет, есть еще три презерватива.

— Разумно, – шеф, вновь снял чалму, озадаченно заглянул внутрь. – Катрин, обыскивать мне некогда. Да вы и вряд ли позволите. Так что верю на слово. Сегодня меня уже дьявольски утомили болезненные переводчики. Имейте это в виду.

— Уловила, утомлять не собираюсь. А с переводчиками всегда так: когда повезет, а когда и нет. Если чалма давит, лучше дать кому-то знающему, пусть перемотают, – посоветовала Катрин. – Я определенно этим искусством не владею.

— Да? Жаль. Послушайте, Вдова, пора определить круг ваших задач.

— Вот давно пора.

— Мы говорим «по теме»? – уточнил шеф.

— Виновата. Внимательно слушаю.

— В городе вы находитесь рядом со мной, без крайне уважительных причин ни во что не вмешиваетесь. И смотрите. Как вы только что выразились, «внимательно». Вы – женщина-тень. Желательно – немая.

— Ясно. Молчаливая женщина-тень. Нестандартно и пугающе. Постараюсь оправдать доверие. А на что именно я должна смотреть?

— Видимо, на то, что не разгляжу я и наши, э-э… коллеги, – несколько неопределенно пояснил Вейль. – У меня есть основания полагать, что с некоторыми нюансами подлежащих решению вопросов, вы знакомы лучше остальных членов экспедиции.

— Буду смотреть.

— Прекрасно. Задача остаться живой и работоспособной также не отменяется. Ну и намекните, если у меня за спиной что-то окажется не в порядке.

— Так точно, шеф. А… – Катрин сделала намекающий жест в сторону попутчиков.

— Присматривать за ними? – слегка удивился Вейль. – «Цифры» следуют с нами, чтобы охранять. Охранять охранников – это было бы странным излишеством. Что касается переводчика… Катрин, вы точно не владеете арабским? Я бы определенно рискнул гарантировать вам дополнительную премию. Поскольку, похоже, что переводчиков у нас вообще нет.

Катрин в очередной раз подумала, что Вейль-«Спящий» абсолютно не похож на типичного француза. Конечно, типажи неистовых и задиристых усачей-гасконцев и импульсивных комиссаров-жювов давно уж переплавил тигель евроинтеграции, но нынешний босс даже внешне разительно отличается от нормальных обитателей Франции. Широкое округлое лицо, вечно полуприкрытые блеклые глазки, бесформенно-картошечный нос, мясистые уши и намек на веснушки. С такой бы физиономией где-нибудь в Пирканмаа рыбу удить и наблюдать, как клюква зреет. Он ведь даже не нудный, и не вялый. Он – вопиюще отстраненный. Думает о возвращении на свой уютный хутор и о запаривании новых бочонков для морошки.

Впрочем, о дивных комариных озерах Катрин знала только понаслышке, а примороженный шеф был здесь и ждал ответа.

— Увы, две-три местных фразы – максимум, на что я способна. Прочесть писанного по-арабски вообще не умею.

— Жаль. Придется, видимо, просить переводчика у наших штабных покровителей. Что несколько осложнит дело, – «Спящий» пересел к паре охранителей.

Катрин подумала, что дело действительно осложняется: вот уже и к дебютной акции вплотную приблизились, на что-то нужно смотреть «в оба», а ясности как не было, так и нет. Темнит шеф.

Лодка причалила у какой-то набережной: вполне капитальной, красиво выложенной камнем, широкие ступени здесь спускались прямо в воду. Катрин высадилась следом за «Цифрами», поднялись наверх – Нил напоследок дохнул в спину черной ночной прохладой.

— Куда? – кратко поинтересовался шеф у переводчика, поддерживая несчастного под локоть – Барбе явно настигал новый приступ кишечного ужаса.

— Туда! – поспешно и очень обще указал толмач, тщетно пытаясь отстраниться от руководителя группы.

— Двинулись. Город практически пуст, бояться нечего, главное, соблюдать осторожность, – напомнил «Спящий», поправляя упрямую чалму.

Город, конечно, пуст не был. На улочке, ведущей, видимо к городским воротам, непрерывно громыхали колеса, стучали копыта, доносились проклятья, крики, шорох шагов, плач – обычные звуки поспешной эвакуации.

Но исход из Каира подходил к концу – покидали город припозднившиеся беглецы. Рискнувшие остаться горожане затаились по домам, дожидаясь входа французских гяуров, ограблений, осквернений, и иных обид, свойственным тяжким военным временам.

«Археологи» из проулка наблюдали, как через площадь катят повозки и шагают беженцы.

— Нужно было мешки взять. С пустыми руками мы выглядим неестественно и вдвойне подозрительно, – высказала запоздавшее ценное соображение Катрин.

— Не проблема. Зайдем в любой дом и возьмем что нужно, – усмехнулся «Семь-Шесть».

— Вы зайдете туда, куда нужно, – поправил шеф. – Барбе, мы идем через площадь или вокруг?

— Я не знаю, ворота кварталов наверняка уже заперли. Господа, поймите, я вообще не уверен, что сейчас возможно пройти к , – залопотал жутко нервничающий толмач. – Возможно, мы прибыли слишком поздно…