Шальной вертолет. 1941

***

Несмотря на то, что в дальнейшем разговоре майор Ким поведал детали известные только в их семье, у капитана Ли О оставались вполне разумные сомнения. Он никогда не был доверчивым человеком и всегда старался подстраховаться. Так случилось и в этот раз, когда капитан Никитин рассказал способ переноски группы в лес под Минск. Кто знает не был ли разговор с майором этаким спектаклем? С целью разделить группу и уничтожить. И свои сомнения Ли О прямо высказал Никитину в глаза.

Тот засмеялся и ответил, что предосторожность командира диверсионной группы вполне справедлива, но против его, Никитина, техники не пляшет даже десяток таких групп. Ли О и его товарищи просто не знают всех возможностей вертолета и системы им управления Но, тем не менее, он понимает капитановы сомнения, считает их простительными и естественными. И, чтобы было проще, он предложил после переброски передавать с ним зашифрованную весточку оставшимся на бумажке. Сам шифр, точнее, какой-то условный знак в тексте весточки, группа пусть придумает сама и Никитину не говорит. Наличие или отсутствие знака, коим может быть порядок слов, конкретное слово, да что угодно, выглядящее абсолютно естественно, будет означать либо «не верь ему», либо «все хорошо». Соответственно весточке и поступать. На том и порешили...

Первой парой командир диверсантов отправил Крылова и Яблокова. Никитин же предупредил, что в полете, несмотря на теплые ночи, им будет весьма прохладно и предложил утеплить оба контейнера мхом и лапником. Ну и самим напялить лишнего, если есть. Не совсем лишнее, но немецкая форма у каждого была. Вот ее-то они и надели поверх своих камуфляжек - все теплее.

Ночной полет прошел нормально и всего через полчаса Валера и Олег, чуть продрогшие, уже вылезали из контейнеров. Никитин продемонстрировал на экране сканера то, что в радиусе 500 метров вокруг них никого нет. Тем не менее, оба диверсанта были настороже. В их глазах вариант какой-то игры на 100% не исключался вовсе. Да и капитан тихонечко, чтобы не слышал Никитин, приказал быть осторожнее и по прибытию расположиться в секретах.

Назад, за следующей парой, Никитин отправился оставив диверсантам портативную рацию, через которую при следующем подлете собирался сообщить дескать «встречайте, я на подходе». И забрал с собой записку, сложенную замысловатым образом. Ее он сунул в карман и даже не стал заморачиваться с прочтением. В конце-концов это не его игры, а у него задача иная.

На поляне под Лидой капитан усмехнулся. На сканере отчетливо было видно, что оставшаяся и ожидающая его троица рассредоточилась по полусотне метров от поляны в разные стороны, как бы окружив ее. Все равно не верят...

Никитин четко посадил вертолет и пару раз коротко моргнул прожектором. С мест поднялись двое. Третий остался лежать, очевидно держа под прицелом вертолет. Это был Денисенко...

***

– Леха!!!
– весело крикнул я, выбравшись из кабины и передавая записку капитану - Кончай в разведчиков играть, иди керосин в баки заливать. Зря ли ты его под елкой охранял?

Запас керосина в нескольких канистрах я возил в подвесных контейнерах. И перед тем, как разместить в них пару диверсантов, эти канистры были выгружены и сложены на опушке под елью.

– Сам бугаина не маленький!
– донеслось из леса...

– Не, не, не! Мне нельзя. Вдруг война, а я уставший. Это ты в лесу полежал, отдохнул, а я-то - баранку крутил...

Ли О и Шмаков посмеивались над нашей шутливой пикировкой. Лейтенант же обреченно вышел и пошел заливать керосин А я и вправду сел отдохнуть, попить чаю, перекусить печенькой. Записку перед тем отдал капитану и тот, прочитав ее, довольно кивнул остальным - все в порядке.

– Яблоков и Крылов доставлены, укрылись в секретах. Рацию я им оставил. Вокруг на 500 никого нет и быть не может - ночь. А вот у нас есть гость и проморгали его вы.

– Где?

– 350 метров в той стороне.
– показал я направление и в доказательство предъявил на планшете сканер.

– Леха, Денис - проверьте.

– А керосин Пушкин заливать будет, не?

– Проверить надо...

– Да никуда это тело не денется, ночь на дворе, зги не видно, к тому же и на сканере перемещения увидим, он даст сигнал. Лежит оно там под елочкой и спит наверняка, пока Денисенко прогулочкой прохлаждается...
– улыбнулся я, опять подколов здоровяка лейтенанта.

– Ну, если так... Отставить проверить гостя. Денисенко! Слышал задачу про топливо? Выполняй!

– Есть выполнять!

Лейтенант потащил канистру к горловине и...

– Так полный бак-то! Вон плещется...

– Леха! Туалет гляди за той елкой. Ты зачем в бак-то надул?
– подколол я товарища...

Ли О и Шмаков аж грохнули со смеху, а Денисенко вначале не понял шутки, а после заржал так, что пискнул сигнал сканера - «тело» в лесу, даром, что 350 метров, явно проснулось и слегка передвинулось, сканер это заметил...

– Ну вот... Еще и гостя разбудил, медведь иерихонский...

Диверсанты похватали оружие наизготовку и быстро рассредоточились...

– Виталя...
– шепотом обратился ко мне Ли О - Не понял шутки с топливом. Ты где-то дозаправися?

– Нет. Очевидно подгон из грядущего от внучка твоего. Получилось таки. Сейчас еще проверю...

Я подошел к вертолету, открыл ящик с ЗИП-ом и с радостью обнаружил, что в нем лежат моток толстой медной проволоки и два мотка изоленты. Причем, майор еще и постебался, послав мне синюю - классика! :)

***

Особист 2-го батальона 372 полка майор госбезопасности Забродин полчаса до того устроился под раскидистой елкой удобно переночевать. Месяц блуждания по лесу уже научил его как надо обустраиваться, чтобы получить максимально возможный комфорт. Научил он его и добыванию пищи - ягоды, листья, какие-то коренья. Но не научил, как добыть огонь хотя бы вскипятить воды или зажарить свежепойманного ежа на вертеле. Или хотя бы бульончик из него же сварить. Впрочем,и кипятить и варить не в чем было. Не готовила его жизнь к тому, чтобы делать посуду из природных материалов. Поэтому целый месяц он вел жизнь растительноядную и пил воду из многочисленных ручейков.

Стрелять в зверьков или птиц он не брался, т.к. понимал, что скорее всего промахнется, либо ранит и животное сумеет убежать от него умирать где-то в стороне. Патроны для него были на вес золота и на случай, если придется отбиваться. А то, что он так просто никому не дастся, ему было понятно с самого начала. Андрей Викторович был человеком пусть и не слишком умным, но зато фанатично идейным. И не было никакого сомнения, что случись что - последний бой он таки даст, а руки вверх не поднимет. Не для того он в ВКПб вступал в 1933 году, чтобы предать свою партию и Родину.