Шалтай–Болтай в Окленде. Пять романов

— Я его так и не видела. Когда я к ним приходила, он был на работе. У них маленвкий типовой домишко, мебель простенькая, обычный набор: телевизор, шторы, журнальный столик, диван и ковер. То, что покупают на распродажах с колес: гарнитуры для гостиной за тридцать долларов авансом, а остальное — по доллару в неделю.

— Куда ходят оуки [160] , — вставил он.

Она подхватила:

— Ну да, где ставят громкоговорители и играет музычка оуки. — Тут она улыбнулась своей сдержанной, натянутой улыбкой. Когда она не была уверена, что именно он хотел сказать, она начинала напускать на себя роль этакой хозяйки дома, которая тебя и слушает, и не слышит. — Ой, ну что ты. Я знаю, тебе не нравится, когда так говорят другие.

160

«Оуки»( англ.okie) — странствующий сельскохозяйственный рабочий (преимущественно из штата Оклахома); житель Оклахомы; уроженец Оклахомы. Прозвище ввел в литературный язык Джон Стейнбек в романе «Гроздья гнева». Первоначально слово «оуки» считалось только пренебрежительным прозвищем, но впоследствии, особенно после песенки М. Хэггарда «Оуки из Маскоги» (1969), жители штата сами стали называть себя так.

— Не нравится, — резко бросил Роджер.

— Она говорила, что они выкупают дом. Деньги у них в основном, наверное, в хлебозавод вложены. Конечно, я не должна судить обо всем по тому, какой у нее дом. Мне бы не понравилось, если б какая–нибудь тетка пришла ко мне, стала совать нос куда не надо и сделала вывод о том, как я живу. Но ведь люди так и поступают. И обо мне так судили. Тетки из родительского комитета. Только я думаю, Лиз–то это все равно. Если бы ее это хоть немного трогало, она бы как–то прибирала весь этот кавардак. По–моему, это несправедливо по отношению к нему. Хотя, может, его волнует только работа. Он вице–президент. «Бонни Боннер Бред» — мы как–то их хлеб покупали.

— Может, я и сейчас держу его в руках, — сказал Роджер, и его голос дрогнул.

— Что такое? — насторожилась Вирджиния.

— Домишко у них маленький, мебель простенькая, она глупая, дома у нее бардак. Когда ты увидишь его, скажешь: «А он лысый».

— А он лысый? Что, правда? — Замечание явно уязвило ее. — Сколько ему лет?

Роджер не ответил, продолжая что–то искать в холодильнике. Он чувствовал себя оскорбленным до глубины души, горло словно сдавило. «Не хочу визжать», — подумал он. Он боялся сорваться на дискант. Лучше вообще ничего не говорить. Он стоял, наклонившись, в висках стучало, вены на запястьях вздулись.

— Тебя беспокоит, что я вожу машину, — решила Вирджиния. — Ты поэтому таким становишься.

Он поднял голову.

— Не смотри на меня так, — сказала она. — Я знаю, тебе не нравится, как я вожу.

— Да наплевать мне, как ты водишь! — Он затрясся всем телом. Как она любит все переврать. Но, может, оно и лучше. Пусть беспокоится об этом. Сама боится водить машину и поэтому думает, что он тоже сомневается в ее способностях.

— Ты поэтому хочешь сам ездить? — спросила она.

— Нет, — сказал он. — Не поэтому.

Ее взгляд говорил: «Поэтому. Я вижу. Но я согласна, пусть. Это правда. Мы оба это знаем».

Глава 10

В аэропорту Лос–Анджелеса миссис Уотсон разыскивала седан «Шевроле» тридцать девятого года. Найдя его, она увидела и свою дочь.

— Тебя прямо не узнать, — сказала она, когда Вирджиния подхватила ее чемодан и запихнула его на заднее сиденье. — Встань–ка, я тебя хорошенько рассмотрю.

Вирджиния закрыла дверь машины и встала лицом к матери.

— Вот, волосы постригла, — сказала она. Она все еще носила свое длинное пальто, которое привезла с собой из Вашингтона. Но пострижена была коротко, под мальчика, и неровно, как будто ее стригли дома. — Это из–за моей работы. Но уже отрастают. — Подавшись вперед, она поцеловала мать. — Спасибо, что не остановилась в Денвере.

— На обратном пути остановлюсь, — сказала миссис Уотсон.

— Я тебя разочаровала?

— Ты о чем?

Вирджиния объяснила:

— Я не очень–то похожа на леди.

— Да нет, — сказала миссис Уотсон. Ее это никогда особенно не заботило. — Но ты похудела, — сказала она. — И… мне кажется, у тебя немного нездоровый вид.

Вокруг глаз ее дочери собрались бороздки — не морщины, а следы напряжения. Она выглядела холодной, отстраненной, уверенной. На лице не было косметики, руки без маникюра. В своем строгом сером костюме она напоминала ей молодую женщину, нацеленную на карьерный рост.

— Я бы побоялась теперь спорить с тобой о чем–нибудь, — призналась миссис Уотсон. — Ты бы, наверное, сразила меня каким–нибудь приемом джиу–джитсу.

Уже в дороге, сидя за рулем, Вирджиния сказала:

— Роджер не приехал, потому что я ему сказала, что хочу поговорить с тобой наедине.

— Как его зубы?

По междугородному телефону Вирджиния успела рассказать ей, что он занялся зубами, ходит к стоматологу. От самой мысли об этом ее передернуло. Хотя это ведь не ей туда ходить. У него и зрение плохое, в зубах дырки, а два года назад, когда она впервые увидела его, по его походке видно было, что у него проблемы со спиной.

— На один ему коронку поставили, — сообщила она матери.

— Пусть на все поставят, — посоветовала миссис Уотсон.

Вирджиния сказала:

— Я сняла тебе на неделю приличную комнату, в ней можно готовить.

— Надо посмотреть, что за комната.

— Хорошая. Ее только что покрасили. Так или иначе, на улице ты не останешься. Лучше бы, конечно, тебе было у нас остановиться, но у нас всего одна спальня, а кроме нее — только гостиная.

— Он на этой машине в Арканзас ехать собрался? — Миссис Уотсон не очень хорошо разбиралась в автомобилях. — Вроде неплохая.

— Лучшая из подержанных.

— Если ты не хочешь ехать в Арканзас, так ему и скажи, — сказала она.

— Тогда он один поедет.

— Ах, вот как?

— Просто возьмет и исчезнет. — Вирджиния чуть кивнула головой. — Будет возиться с машиной, проверять, на ходу ли она, достаточно ли бензина, масла и чего там еще нужно для нее, запихнет вещи назад, в багажник — и ни слова не скажет, просто уедет. Когда я уйду в магазин или буду спать. Встану — а его нет. — Она немного помолчала. — Он постоянно только об этом и думает. Выходит из дому, моет машину из шланга, заводит ее. Ездит по городу, с людьми разговаривает. Готовится к отъезду, но надеется, что я тоже поеду. Пока еще он вернулся. По–настоящему он так и не ушел.

— Но это противозаконно.

Миссис Уотсон не удивилась тому, что услышала. Теперь–то, когда кончилась война и нет больше легких денег. Когда начали закрываться авиационные заводы. Он ведь за деньгами ехал в Калифорнию — ну, а вот теперь хочет уехать. Деньги на поездку давала она. Он выбрался на Западное побережье за счет Вирджинии. Все тут ясно.

— Роджер считает, что здесь ему ничего не светит, — сказала Вирджиния.

— Мог бы работу найти.

— Он хочет открыть магазин телевизоров.