Шамал. В 2 томах. Т.1. Книга 1 и 2

– Поднимись повыше, еще метров на тридцать, amico, – раздался голос Пьетро в наушниках, – и чуть-чуть к северу.

– Понял, Пьетро. Ты теперь за навигатора, – ответил Скот.

Оба пилота сосредоточились. Пьетро показал им место на северном склоне, где взрыв динамита подрежет козырек и создаст лавину, которая пройдет в стороне от буровой.

– Может сработать, – пробормотал Скот.

Они сделали еще один круг, чтобы проверить все еще раз.

– Аmico, когда будем над тем местом, зависни над ним метрах в тридцати. Я подожгу запал и брошу динамит. Buono? [37] — Они слышали, как у Пьетро дрожит голос.

37

Хорошо? (ит.)

– Дверцу только не забудь открыть, старина, – сухо сказал Скот.

В ответ послышалась длинная тирада итальянских ругательств.

Скот улыбнулся; в следующий миг нисходящий поток уронил их на пятнадцать метров, прежде чем он справился с ним. Через минуту они заняли нужную позицию на нужной высоте.

– Хорошо, аmicо, так держать.

Жан-Люк обернулся посмотреть. В пассажирском отсеке позади них остальные бурильщики завороженно смотрели на Пьетро. Он взял первую связку динамита и пальцами разгладил запальный шнур, чтобы он торчал ровно, мурлыча себе под нос марш из «Аиды».

– Матерь Божья, Пьетро, – выговорил Джанни, – а ты точно знаешь, что делаешь?

Пьетро сжал левый кулак, правую руку с динамитом положил поперек левого бицепса и ответил на вопрос выразительным жестом.

– Приготовьтесь там, впереди, – сказал он в микрофон и расстегнул ремень безопасности. Он еще раз внимательно посмотрел вниз, кивнул. – Хорошо, держите его ровно. Джанни, давай к дверце. Приоткроешь эту дуру чуть-чуть, а я сделаю все остальное.

Вихревые воздушные потоки задирали нос вертолета вверх. Джанни расстегнул свой ремень и подобрался к дверце.

– Давай скорей, – сказал он, сильно нервничая, потом добавил, обращаясь к ближайшему рабочему: – Держи меня за пояс!

– Открывай дверцу, Джанни! – Джанни поднатужился, приоткрыл ее на фут и стал удерживать в этом положении, забыв про больного на носилках. Воздух с ревом ворвался в салон. Вертолет развернуло, дополнительная тяга воздуха от открытой дверцы еще больше мешала Скоту контролировать машину. Пьетро поднял запал и щелкнул большим пальцем по зажигалке. Она не зажглась. Он щелкнул ею еще раз и еще, с каждым разом все более нетерпеливо и обеспокоенно.

– Матерь Божья, ну давай же!

Ручейки пота побежали по его лицу, когда зажигалка наконец вспыхнула. Фитиль зашипел и ожил. Держась одной рукой за сиденье, он наклонился к дверце, борясь с порывами ветра. Вертолет вдруг резко качнуло, и оба они пожалели, что им не хватило предусмотрительности захватить с собой страховочные ремни. Пьетро аккуратно выбросил динамит в дверную щель. Джанни тут же захлопнул дверцу и запер ее. Потом начал ругаться.

– Бомбы пошли! Мотаем отсюда! – приказал Пьетро, стуча зубами от холода, и уселся в свое кресло, пристегнувшись ремнем.

Вертолет тут же пошел вбок и вверх, и Пьетро испытал такое облегчение от того, что дело сделано, что разразился громким хохотом. К нему добавился истерический хохот остальных, и все они радостно прилипли к иллюминаторам и начали обратный отсчет:

– Шесть… пять… четыре… три… два… один! – Ничего не произошло. Смех умолк так же быстро, как и начался.

– Ты видел, как динамит падал, Жан-Люк?

– Нет. Нет, мы тут ничего не видели, – мрачно ответил француз: ему совсем не хотелось повторять маневр еще раз. – Может, он ударился о скалу и запал выскочил. – Про себя же он думал: тупой засранец-итальяшка, даже чертов запал к динамиту нормально прикрутить не может. – Мы проделаем все это снова, да?

– Почему бы нет, – с уверенностью ответил Пьетро. – Запал был в полном порядке. То, что динамит не взорвался, это дело рук дьявола. Да, тут и думать нечего… в снегу такое часто бывает. Много раз. Снег, он как шлюха, никогда не зна…

– Не вали вину на снег, Пьетро, и это было делом рук Божьих, а не дьявольских, – суеверно пробормотал Джанни, осеняя себя крестным знамением. – Клянусь мамой, хватит дьявола поминать, пока мы в воздухе болтаемся.

Пьетро достал вторую связку динамита и внимательно ее осмотрел. Проволока, который были обмотаны палки динамита, нигде не болталась, запал прочно сидел на месте.

– Вот, сам посмотри, все в полном порядке, как и на первой. – Он подбросил связку на руке, потом сильно ударил ею по ручке кресла, чтобы посмотреть, не выпадет ли запал.

– Mamma mia, – охнул один из рабочих, хватаясь за живот, – ты что, совсем рехнулся?

– Это ж тебе не нитроглицерин, amico, – просветил его Пьетро и еще сильнее ударил связкой взрывчатки по ручке кресла. – Вот видишь, все скручено намертво.

– Совсем как моя задница сейчас, – сердито выругался Джанни на итальянском. – Прекрати ты это, ради любви Пресвятой Девы!

Пьетро пожал плечами и выглянул в иллюминатор. Гребень горы снова приближался. Он видел нужное им место внизу.

– Приготовься, Джанни. – Потом – в микрофон: – Еще немного, сеньор летчик, чуть-чуть к востоку. Во, тут и держи… ровнее… а еще ровнее нельзя? Приготовься, Джанни. – Он поднял запал и поднес зажигалку к концу шнура. – Открывай эту долбаную дверцу!

Джанни в раздражении расстегнул ремень безопасности и подчинился. Вертолет качнуло, он вскрикнул, потерял равновесие, привалился всем телом к дверце, открывая ее шире, и вывалился наружу. Но сзади рабочий держал его за ремень на штанах, и Джанни повис в дверном проеме, наполовину снаружи, наполовину внутри; порывы ветра трепали их обоих. Едва Джанни приоткрыл дверцу, Пьетро щелкнул зажигалкой, и запал тут же загорелся, но, увидев, что случилось с Джанни, Пьетро на миг запаниковал, и это его отвлекло. Он тоже инстинктивно выбросил вперед руку, чтобы ухватить Джанни, и пальцы не удержали связку динамита. Все в вертолете с ужасом смотрели, как он ерзал по полу, засунув руку под сиденье, где взрывчатка каталась туда-сюда, весело искря фитилем. Наушники свалились у него с головы. Джанни, едва не теряя сознание от страха, ухватился рукой за край дверного проема и постарался вернуть себя в вертолет, леденея при мысли, что ремень порвется, и проклиная себя за то, что надел этот узенький, который жена подарила ему на Рождество…

Пальцы Пьетро нащупали динамит. Запал плевался, обжигая ему кожу, но боли он не чувствовал. Покрепче ухватив взрывчатку, он, не поднимаясь с пола, вывернулся из-под сиденья, ухватился другой рукой за опору снизу и швырнул динамит и то, что оставалось от запала, мимо Джанни наружу, потом освободившейся рукой ухватил друга за ногу и помог втащить его в вертолет. Другой рабочий захлопнул дверцу, и оба они, Пьетро и Джанни, кучей повалились на пол.

– Уводи машину, Скот, – слабым голосом произнес Жан-Люк.

Вертолет заложил вираж и оставил северный склон в шестидесяти метрах внизу. Какое-то мгновение гребень лежал под ними чистый, сверкающий, неподвижный. Потом раздался мощный взрыв, которого в вертолете никто не услышал и не ощутил. Снег взметнулся вверх и начал оседать. Потом по горам прокатился могучий рев, весь северный склон пополз вниз, лавина обрушилась в долину, срезая все на своем пути, как косой шириной в четверть мили, и остановилась внизу.

Вертолет развернулся.

– Господи, смотри! – воскликнул Скот, показывая рукой вперед. Козырек исчез. Над вышкой «Беллиссима» поднимался лишь чистый пологий склон, вся площадка осталась нетронутой, за исключением трейлера и бака с буровым раствором, которые унесла с собой первая лавина.