Шамал. В 2 томах. Том 2. Книга 3 и 4
Шрифт:
– Доброе утро, Скрэг, кофейку? Я только что сварил. – Он показал в угол комнаты.
Свернувшись калачиком на полу, пригревшись у печки, мертвым сном спал один из «зеленых повязок», охранявших базу. Скраггер кивнул и снял дождевик.
– Мне лучше чайку, сынок. Ты что-то раненько поднялся, а где кок?
Вилли пожал плечами и поставил чайник на плиту.
– Опаздывает. Я подумал, позавтракаю-ка я пораньше. Собрался вот яишенку пожарить. Может, и тебе заодно приготовить?
Скраггер внезапно почувствовал волчий голод.
– Годится! Мне из четырех яиц, и два куска хлеба в тостер. А на обед съем что-нибудь полегче.
– Ветер сместился почти до южного и поднялся до пятнадцати метров в секунду.
– Мой нос говорит мне, что он ослабнет.
– Моя задница тоже говорит мне, что он ослабнет, но все равно останется дерьмовым.
Скраггер рассмеялся:
– Не переживай, приятель.
– Я стану переживать гораздо меньше, когда у меня в кармане будет лежать мой паспорт.
– Это верно. И я тоже. Но план остается в силе. – Вчера ночью, когда он вернулся от сержанта, Восси и Вилли ждали его. Отойдя подальше от любопытных ушей, он поделился с ними, как съездил.
Вилли тут же выпалил, и Восси с ним согласился:
– Нам лучше сообщить Энди, что нам, возможно, придется отменить операцию.
– Нет, – ответил Скраггер. – Я вот что думаю, приятель: если Энди не объявит «Шамал» завтра с утра, у меня будет весь день, чтобы вернуть наши паспорта. Если объявит, это произойдет ровно в семь. Это даст мне достаточно времени, чтобы съездить в участок к семи тридцати и вернуться к восьми. Пока меня не будет, вы действуйте по плану.
– Господи, Скрэг, мы же уже сто…
– Эд, может, ты все-таки дослушаешь? Мы вылетаем в любом случае, но обойдем Эль-Шаргаз, где мы знаем, что у нас возникнут проблемы, и нырнем в Бахрейн – я знаю там дежурного офицера в аэропорту. Отдадим себя на его милость. Может, даже изобразим экстренную посадку на побережье. А тем временем свяжемся по радио с Эль-Шаргазом сразу же, как только покинем воздушное пространство Ирана, чтобы нас кто-нибудь встретил и внес залог. Лучшего я ничего придумать не смог, и мы по крайней мере будем прикрыты в любом случае.
И я до сих пор ничего лучшего не придумал, – сказал он себе, наблюдая за Вилли у плиты; масло в сковороде уже зашкворчало.
– А я представлял, у нас будет яичница-болтушка.
– Болтушку так и делают. – Голос Вилли звучал натянуто.
– Черта с два, – отрезал Скраггер. – Да будет тебе известно, что берется вода или немного молока, что…
– Разрази меня гром! – взорвался Вилли. – Если не хочешь… Scheisse! Извини, совсем не хотел на тебя кидаться, Скрэг. Извини.
– Да я сам как на иголках, приятель. Ясное дело.
– Так… э-э… так ее готовила моя мама. Яйца разбиваешь на сковородку как есть, не перемешивая, когда белок побелеет, быстро-быстро добавляешь чуть-чуть молока и все перемешиваешь, и белок остается белым, а желток желтым… – Вилли чувствовал, что не может остановиться. Он плохо спал, его мучили кошмары, одолевали тяжелые предчувствия, и сейчас, на рассвете, бодрости не прибавилось.
«Зеленая повязка» в углу шевельнулся, разбуженный запахом масла на сковороде, зевнул, сонно кивнул им, устроился поудобнее и снова заснул. Когда чайник вскипел, Скраггер сделал себе чаю и взглянул на часы: 5.56. За спиной открылась
дверь, и в кухню вошел Восси, отряхивая зонт.– Привет, Скрэг! Эй, Вилли, мне, значит, кофе, глазунью из пары яиц, обжаренную с двух сторон – смотри не пережарь! – и к ней хрустящего бекона и картофельный оладышек.
– Ага, смотри не обожрись!
Они рассмеялись; от тревожного ожидания у всех немного кружилась голова. Скраггер опять взглянул на часы. Да прекрати ты! Прекрати, приказал он себе. Ты должен сохранять спокойствие, тогда и они будут спокойны. Нетрудно заметить, что оба сейчас на грани срыва.
Ковисс. 06.24. Мак-Айвер и Локарт были на диспетчерской вышке, глядя через стекло на дождь и плотные тучи. Оба были в летной форме; Мак-Айвер сидел перед ВЧ-радиостанцией, Локарт стоял у окна. Свет они не включали – только красные и зеленые огоньки работающего оборудования. Никаких звуков, кроме приятного гудения аппаратуры и совсем неприятных завываний ветра снаружи, гуляющего по разбитым окнам и гремящего опорами антенн.
Локарт взглянул на определитель скорости ветра. Двенадцать метров в секунду, порывами до пятнадцати. У ангаров два механика мыли два и без того чистых 212-х и 206-й, который Мак-Айвер пригнал из Тегерана. Окна кухни ярко горели. Всем конторским служащим и подсобным рабочим, кроме самой необходимой кухонной команды, Мак-Айвер предоставил на пятницу выходной. После шока, который они испытали при мгновенном осуждении и казни Эсвандиари за «коррупцию», уговаривать никого не пришлось.
Локарт перевел взгляд на часы. Секундная стрелка передвигалась с бесконечной медлительностью. Внизу мимо проехал грузовик. За ним еще один. Теперь часы показывали ровно половину седьмого.
– Сьерра Один, говорит Ленге. – Скраггер вышел на связь как было условлено. Мак-Айвер испытал огромное облегчение. Локарт помрачнел еще больше.
– Ленге, говорит Сьерра Один, слышу вас пять на пять, – раздался голос Скота из Эль-Шаргаза. Код «Сьерра Один» означал представительство их компании в аэропорту Эль-Шаргаза: Гаваллан не хотел привлекать к Эль-Шаргазу никакого дополнительного внимания.
Мак-Айвер щелкнул переключателем:
– Сьерра Один, говорит Ковисс.
– Ковисс, говорит Сьерра Один, слышу вас четыре на пять.
– Сьерра Один, говорит Бендер-Делам. – Оба услышали, как дрожит голос Руди.
– Бендер-Делам, говорит Сьерра Один, слышу вас два на пять.
Теперь в динамике был слышен только треск помех. Мак-Айвер вытер ладони.
– Пока все нормально. – Кофе в его чашке давно остыл и был ужасным на вкус, но он все равно его допил.
– Руди, судя по голосу, сильно нервничает, – заметил Локарт.
– Уверен, и у меня голос был такой же. И у Скрэга. – Мак-Айвер испытующе посмотрел на Локарта, тревожась за него.
Локарт отвернулся, не встречаясь с ним глазами, молча подошел к электрическому чайнику и воткнул шнур в розетку. На столе стояли четыре телефона: два для внутренней связи и два для внешней. Несмотря на данное себе слово, Локарт поднял трубку с одного из внешних аппаратов, потом – с другого. Оба телефона по-прежнему не работали. Молчат как мертвые уже несколько дней. Мертвые, как и я сам. С Шахразадой никак не связаться, и почты нет.
– В Эль-Шаргазе есть канадское консульство, – грубо бросил Мак-Айвер. – Они могли бы связаться с Тегераном оттуда, если хочешь.