Шаман. Похищенные

Когда Игорь подошел поближе, то рассмотрел, что позади второго вагончика возвышается эдакая бронированная люлька пулеметного гнезда. Пулемет на поворотном станке, с поднимающимися стальными щитками. А вот само оружие, просто песня.

Шестиствольный гатлинг. Правда, не в точном исполнении канонов девятнадцатого столетия. Он конечно такой же механический, но имеет ленточную подачу патронов, приклад и пистолетную рукоять. Рукоять для стрельбы, находится слева. Хотя-а, да, вон торчит ось, и справа, а значит оружие рассчитано как под левшу, так и под правшу.

– Ну как тебе? – не без гордости поинтересовался мужик, спрыгивая с лошади.

– Игорь, – протянул руку парень.

– Семен, – с самой добродушной улыбкой ответил тот.

– Прикольно. А это что за такой паровоз?

– Паровой трактор. Дрянь конструкция. Местного пошиба. Невьянские образцы при той же мощности и покомпактнее, и бегают порезвее, и запас хода побольше. Но и стоят куда дороже.

– Невьянские?

– Даже не надейся. Это не Земля. Ну или она, но тогда уж параллельный мир. И давай без тупых вопросов. Задрали новички. Просто прими это как данность.

– А назад…

– Сказал же, без тупых вопросов, – отмахнулся Семен. – Витек, поручаю новичка тебе, введи в курс дела. Чтобы к нам там без претензий. А то знаю я этих жмотов. Колян, что с машиной!?

– Порядок с машиной, – выглянув из кабины паровоза ответил мужик, лет сорока.

Хм. Вообще-то сказали же, трактор. Ну или паротрактор, если угодно. Н-да. Вот не воспринимается он иначе, как паровоз. Взгляд так и ищет рельсы. Но их нет. Зато есть стальные колеса на спицах и без резины. На прицепах и передних колесах трактора посредине широкого обода проходит дополнительное кольцо, квадратного сечения, эдак сантиметров пять на пять. Это скорее всего направляющие, чтобы колеса не елозили. А вот задние колеса трактора имеют стальные шипы. Интересно, а сколько может потянуть этот локомотив?

– Ну и какого тогда мы стоим, если с машиной порядок? – Возмутился Семен.

– Да хоть сейчас тронусь, – огрызнулся машинист.

Намек ясен. Игорь взглянул на Виктора. Тот указал на велосипед и махнул рукой в сторону последнего вагона. Понятно. Значит транспорт нужно располагать в грузовом прицепе. Первый же, похоже предназначен для жилья. А вообще нехилые такие вагончики. Метров по шесть каждый. Если судить по массивности конструкции, тонн по тридцать грузоподъемности.

Пока с Виктором располагал велосипед, кстати, на крыше вагона, Юрий, привязал лошадей к последнему вагону. Отчего-то сразу вспомнился мультфильм «Вокруг света за восемьдесят дней», это когда фикс привязал лошадь сзади самобеглой коляске и погорел на этом. Впрочем, сомнительно, чтобы эти животины смогли сдвинуть с места хотя бы один вагон.

Первый вагон действительно предназначался для обитания бригады, как они сами себя называли. Всего шесть человек. Помещались они в каморке два на три метра на трехъярусных койках в лучших традициях плацкартных вагонов. Впрочем, учитывая довольно грубую выделку и голые доски, все же в худших. Остальное пространство отводилось под вещевой и продовольственный склад. Все личные пожитки в рундуках под койками первого яруса. Не разгуляешься.

Наконец короткий свисток. Мат Семена, разъясняющего машинисту где он видел его свист, вместе с ним и его дурной привычкой. Угу. Уголек-то у них хороший. Дыма сравнительно немного, и уже через пару десятков метров он рассеивается. Пока поднимется до верхнего уреза балки, и вовсе развеется. А вот свист могут услышать далеко.

Перестук сцепки. Толчок. Тяжкое и медленное чух-чух, вскоре сменяется бодреньким таким чух-чух-чух, и своеобразный поезд начал движение. Ход набирали эдак медленно и величаво. Но когда скорость поднялась эдак до бегущего человека, ритм окончательно выровнялся.

– И все? – Разочарованно поинтересовался Игорь.

– А чего ты ожидал? – Хмыкнул в ответ Виктор. Это же трактор. Да еще и допотопный.

– А есть еще и автомобили?

– Паромобили, – поправил Виктор. – Есть. Но только в нашем исполнении. В Невьянске выпускают два варианта, легковой и грузовой трехтонник. Водотрубный котел замкнутого цикла. КПД почти как на бензиновом движке. Сороковник жмут в легкую. А больше и не нужно, если честно. Тут автобанов нет. По местным же задачам, более чем достаточно.

– Ну отчего же. Полевые дороги-то всяко-разно должны быть. Значит и восемьдесят километров нормально будет, – возразил Игорь.

– Угу. Только ты забываешь о том, что резины у нас нет. Так, малость каучука от местных перепадает. Но его едва хватает на уплотнители да кое-какие детали, где без резины никак. А для поездок имеющихся скоростей хватает. Да и то, такой грохот стоит, что мама не горюй.

– Погоди. А почему паровые машины-то? Чего не наладили двигатели внутреннего сгорания?

– Умный? Ну-ну. Еще обчешешься. У нас из топлива только уголь правда высший сорт. Вишь, дым какой жидкий? Ну и дровишки. Есть еще кизяк [2] , тут стада парнокопытных шастают как у себя дома, но из него топливо совсем беда.

– Слушай, а отсюда и впрямь никак? – С нескрываемой надеждой поинтересовался Игорь.

– Сказали же, без тупых вопросов, – вяло отмахнулся Виктор. – Нас тут порядка пятнадцати тысяч пападунов. А еще сколько погибло, никто не знает. И у всех один и тот же вопрос. А уж если баба, так и вовсе мозги набекрень. У нее вишь ребенка нужно из садика забирать, а она в полной заднице.

2

Кизяк – высушенный или переработанный навоз – используется в качестве топлива (например, для сжигания в печи для обогрева или приготовления пищи).

– Не смешно. Меня жена и сын годовалый дома ждут.

– А мы типа тут все сироты убогие, – зло огрызнулся Виктор.

Сорвал с пояса фляжку, свинтил крышку и жадно приник к горлышку. Игорь как-то машинально отметил для себя, что фляжка самая обычная армейская. У остальных так же имеются емкости, что в принципе лишним не бывает, хоть под воду, хоть вот, под сивуху. Но только из зеленого стекла, упакованные в брезент и заткнутые пробками.

Виктор оторвался от горлышка. Скривился, от крепкого напитка. По запаху самогон. И похоже крепкий. Мужик не похож на того, кому пить такое в новинку. Да и Игорь знал толк в этом напитке. К гадалке не ходи, тут с двойной перегонкой не заморачиваются. И уж тем более, не делают отбор по чистоте. Задача другая. Главное, чтобы с ног валило.

– Держи, – протянул он фляжку Игорю. – Глуши всю, до дна.

– Я голоден.

– Оно и к лучшему. Если повезет, вырубишься. По опыту знаю, скоро накроет. Прими как анестезию.

– Без обид, Витя, но судя по запаху, продукт сивушными маслами прямо-таки напичкан.

– Это точно, – хохотнул мужик. – Шмурдяк тот еще. Да только весь хороший самогон мы уж вылакали, этот же сварганили на коленке.

– Тогда боюсь мне поплохеет.

– Вот и хорошо, – совершенно серьезно произнес Витя. – Пей, Игорек. Лучше пускай будет хреново от сивухи, чем… Словом, я знаю о чем говорю. Давай паря.

Виктор и впрямь знал о чем говорил. Очень скоро Игоря вырубило. А на следующий день ему было настолько плохо, что он слабо соображал, что вообще вокруг происходит. Дошло даже до мысленных клятв, чтобы больше никогда и ни при каких обстоятельствах. Для него это высшая степень интоксикации. И это всего-то с грамм семисот, не больше. И впрямь шмурдяк редкостный. Кстати и на вкус, та еще гадость. Как пояснил Витек, бражка была настояна на карбиде. И как только он не сдох?

– Гриша, – сначала позвал, и только потом попытался сообразить, верно ли он назвал парня.