Шаман

– У меня есть идея! – радостно сообщил Брейгель.

– Поздравляю, – не особо радостно буркнул в ответ Камохин.

Он только что едва не наступил на огромную змею, ловко притворившуюся выступающим из земли корнем дерева, и настроение у него после этого было не самое радужное.

– Не хочешь узнать? – продолжал темнить Брейгель.

– Ну, если что-то дельное, то сам скажешь, – отозвался Камохин.

– Ты сегодня какой-то недружелюбный, – обиделся Брейгель.

– Наверное, потому что не выспался.

– Можно подумать, я всю ночь спал, как убитый!

– Ладно, извини.

– Проехали.

– Ну, что ты там придумал?

– Тебе действительно интересно или ты спрашиваешь только из вежливости?

Брейгель наклонился, чтобы пройти под росшей почти горизонтально веткой, по всей длине которой будто мочала на просушку были развешены.

– А это имеет значение?

– Да, разумеется.

– Хорошо, мне интересно.

– Не нужно делать мне одолжения.

– Слушай!..

– Да?

– Ты пытаешься вывести меня из себя?

– Вот еще!

– Тогда… – Камохин вдруг понял, что не знает, что сказать. Весь разговор, который они вели последние пять минут, если подумать, был полнейшей бессмыслицей. Покруче, чем «Охота на Снарка». – Ладно, что там у тебя за идея?

Брейгель будто только этого и ждал:

– Слушай, а что, если те гигантские монстры, что напали на нас на скале, этот Радужный Змей и Годзилла, на самом деле тоже были механоидами? Такие же автономные твари, что и трехглазые! Док прав, для того чтобы размножаться, этих существ должно быть несколько. К тому же чем им питаться в озере? Рыбу ловить? Они ведь так с голоду сдохнут! Если же они роботы, то это все объясняет!

– Что именно?

– Например, откуда у Годзиллы в брюхе склад пакалей.

– Ну, и откуда?

– Они изначально там были!

– То есть?..

– Пакали являются частью системы управления этими монстрами!

Камохин задумался.

– Ну, в целом не так глупо, как поначалу кажется.

– Еще бы! – воодушевленно воскликнул Брейгель так, что шедший впереди Осипов оглянулся. – Все в порядке, Док-Вик! – заверил его квестер. – Мы разговариваем о монстрах.

– Ну, разумеется, – усмехнулся Осипов. – О чем еще можно разговаривать, прогуливаясь по роще, ведущей к вратам Страны Совершенства?

– Ян считает, что пакали, которые ты засек в животе у Черного Варана, могут являться частью системы управления этим монстром.

– И кто же им управляет? – поинтересовался Осипов.

– Те же, кто и трехглазыми! – ответил Брейгель.

– Кто?

Осипов рукой отвел в сторону зеленую ветку, с которой к нему на запястье перепрыгнуло большое, размером почти с ладонь, ярко-зеленое существо, похожее на карандаш, продетый через три кольца. Карандаш опирался на двенадцать тоненьких отростков, а кольца постоянно крутились из стороны в сторону. Пробежав по руке ученого, существо взобралось к нему на плечо, подпрыгнуло и полетело. Крыльев у него не было, поэтому единственной системой, способной обеспечить полет, могли являться только три вращающихся кольца. Однако как они это делали, за счет какой силы, понять было невозможно.

– Нет, – уверенно заявил Осипов. – Пакали – это только элементы Игры.

– Но ведь «серые» используют их для перемещения в пространстве и как оружие, – попытался возразить Брейгель.

– Как и в любой Игре, наличие дополнительных фигур дает игроку то или иное преимущество.

– Откуда же тогда у варана пакали?

– Понятия не имею.

Осипов щелчком сбил с плеча пристроившуюся там еще одну причуду местной фауны – улитку с веретенообразной раковиной, которая оставляла за собой ярко-розовый флуоресцирующий след.

По мере продвижения отряда вперед зеленые заросли становились все гуще и труднопроходимее. В этом странном лесу деревья не тянулись высоко вверх, чтобы раскинуть там свои кроны и листьями ловить лучи солнца, не пропуская их вниз. Деревья тут все были невысокие, редко под три метра, с тонкими стволами и кронами пирамидальной формы. Зато всевозможных кустов, кустиков, папоротников, хвощей и еще какой-то растительности, старающейся выбраться повыше нижнего, самого широкого яруса древесных веток, было в избытке. Поэтому, если посмотреть вверх, можно было даже увидеть голубое небо и солнце. А на уровне плеч через чащу было не продраться. Но самое большое неудобство доставляли серые, сухие, но очень прочные лохмы, похожие на пучки старого мочала, будто развешенные на ветках, да так и забытые нерадивыми хозяйками. Их было так много, что концы одних комьев спутывались с другими, образуя чудовищные сети, попав в которые, выбраться без посторонней помощи было почти невозможно.

Теперь уже впереди отряда двигались два человека с мачете, прорубающие дорогу сквозь дикие заросли.

Временами люди слышали отдаленный звериный рев, похожий на тот, что напугал их накануне. По счастью, встретиться с тем, кто его издавал, им так и не довелось. Самое большое животное из тех, что они видели, было размером с барсука. Остальных они, видимо, распугали тем шумом, с каким продирались сквозь лес. Но это касалось только теплокровных животных и птиц. Змеи и ящерицы, со свойственным рептилиям хладнокровием, не обращали ни малейшего внимания на незваных гостей, вторгшихся на их территорию. Эти чешуйчатые существа, самых разных размеров и расцветок, встречались едва ли не на каждом шагу. Змеи были вальяжно медлительны. А ящерицы отличались причудливостью форм украшающих головы капюшонов, рожек и гребней. Как заметил Орсон, эта чаща с густым влажным подлеском была подлинным раем для рептилий. Людям приходилось быть крайне осторожными, чтобы случайно не наступить на одного из его представителей или не ухватиться рукой за чей-нибудь свешивающийся с ветки хвост.

Около полудня отряд ненадолго остановился, чтобы отдохнуть и перекусить. Очистив небольшую прогалинку от облюбовавших ее змей, путники сложили в центре свои рюкзаки, а сами разместились вокруг них на корточках.

– Самое обидное, что ведь должен быть другой, более простой путь к стене! – с досадой произнес Зунн. – Его просто не может не быть! Те, кто идет в город за стеной, не должны каждый раз продираться сквозь лесную чащу!

– Почему? – спросил, жуя холодное мясо птицы, Ковач.

– Это нерационально. Если есть город – должна быть и дорога к нему. Хорошая проезжая дорога!

– А что, если это что-то вроде испытания? – предположил Орсон. – Прежде чем попасть в Страну Совершенства, человек должен преодолеть некие трудности, решить какие-то задачи. По-моему, логично.

– Легенда гласит, что человек, идущий в Страну Совершенства, оказывается на узкой тропе, которая с одной стороны примыкает к высокой каменной стене, а с другой – обрывается в бездонную пропасть, – сказал Ной. – Человек идет по тропе, а навстречу ему катится огромный камень. И только в середине пути в стене есть ниша, где человек может укрыться. Если он успеет дойти до нее, то попадет в Страну Совершенства, ну а если нет, то либо его раздавит катящийся камень, либо он упадет в пропасть.

– Да уж, умеете вы приободрить, уважаемый, – покачал головой Штраусс.

– Знание в любом случае лучше незнания, – ответил шаман.

Долго задерживаться на одном месте не стали. Перекусили – и дальше пошли.

Никто не говорил об этом вслух, но людям не давала покоя мысль, что они движутся слишком медленно, гораздо медленнее, чем рассчитывали, и, возможно, они не успеют засветло выйти к стене. А если так, то им придется ночевать в лесу. О том, что происходит здесь среди ночи, почему-то и думать не хотелось. В этой чаще бесполезно было бы даже охрану выставлять – в двух шагах ничего не видно.