Шанхайский синдром

Когда Пэйцинь и Чэнь склонились над списком, притворившись, будто обсуждают, что им выбрать, ей наконец удалось передать Чэню копию талона на бензин и запись разговора Юя с Ян Шухуэем, работником бензоколонки, а также записи бесед Юя с Цзян и Нин.

Чэнь внимательно выслушал ее до конца, что-то помечая для себя на салфетке, и сказал:

– Попросите Юя, чтобы он пока ничего не предпринимал. Как только я завершу работу с делегацией, я займусь нашим делом.

– Юй просит вас быть очень осторожным.

– Хорошо, – кивнул Чэнь. – И никому ничего не говорите. Даже секретарю парткома Ли.

– Может, я смогу помочь вам чем-то еще? Старый Охотник тоже рвется в бой. Сейчас у старика есть временная работа – он помогает транспортной полиции и поэтому сейчас патрулирует не рынки, а улицы.

– Нет, пожалуйста, ничего не делайте – ни вы, ни Старый Охотник. Это слишком… опасно, – сказал Чэнь. – И потом, вы и так очень нам помогли. Не знаю, сумею ли когда-нибудь отблагодарить вас.

– Не нужно меня благодарить. – Пэйцинь покачала головой.

– Возможно, Лу еще заглянет к вам в ресторан – он у нас известный гурман и любитель лапши.

– У нас много постоянных клиентов. Я знаю, как обходиться с такими гурманами, как он.

Их разговор снова резко оборвался. Мистер Розенталь посмотрел на часы. Чэнь объяснил Пэйцинь, что на следующий день у американцев запланирована обширная программа.

Когда они вышли из отдельного кабинета, публика уже начинала расходиться. Юй тоже ушел. Может, действительно пора. А может, ему неприятно видеть, что его жена пользуется популярностью у других мужчин – включая его начальника и пожилого американца.

Пэйцинь тепло распрощалась со старшим инспектором Чэнем и Розенталями.

Вечер для нее прошел замечательно. Если ей чего-то и не хватало, то только общества мужа. Она бы с большим удовольствием потанцевала и попела с ним. Из-за столика у входа поднялся какой-то коротышка. Он вышел из зала следом за Чэнем и иностранцами. Возможно, она чересчур подозрительна, но все же, перед тем как выйти и отправиться на поиски Юя, Пэйцинь убедилась в том, что за ней никто не следит.

Ночной ветерок приятно холодил лоб и щеки. Юй курил, стоя под цветущим кизиловым деревом. Он так и не снял солнечные очки. За его спиной Пэйцинь заметила черную машину. К ее удивлению, из окошка высунулся Ши Цюн и помахал ей. Ши Цюн был старым другом – он вместе с ними был в Юньнани. После возвращения в Шанхай Ши устроился водителем на нефтеперерабатывающий комбинат.

Некоторых других посетителей тоже ждали автомобили. Кроме того, «дачжун» Ши нельзя было назвать роскошным. Совместная продукция Шанхая и фирмы «Фольксваген». И все же Пэйцинь ужасно обрадовалась. Прекрасное окончание такого вечера. Юй обо всем позаботился – он такой романтик!

Сейчас нет ничего отвратительнее, чем толкаться в автобусе – особенно в такую летнюю ночь, да еще если учесть, что платье на ней чужое.

Высокая девица тоже вышла из зала; при виде машины она с новым интересом заулыбалась Юю, однако, заметив, что Юй открыл дверцу для Пэйцинь, девица высокомерно зашагала прочь.

– Хорошо повеселились? – спросил Ши.

– Да. Спасибо за машину!

– Всегда пожалуйста, – ухмыльнулся Ши. – По словам твоего мужа, ты сегодня пользовалась бешеным успехом. Вот ему и пришлось караулить тебя у входа.

– Не в том дело, – улыбнулась в ответ Пэйцинь, – ему просто захотелось покурить на улице.

По дороге домой Юй вовсе не говорил с ней о деле. Она тоже. Они обсуждали песни, которые пели сегодня – пусть и не вместе. Пэйцинь не надо было напоминать, что при Ши необходимо соблюдать осторожность.

Она легко провела рукой по белой рубашке мужа. Он сам выгладил ее, готовясь к походу в ресторан.

– Надо же! Совсем неплохо получилось! – Она склонила голову набок и улыбнулась чуть насмешливо.

Сейчас, когда Юй крепко сжимал ее руку на заднем сиденье машины, Пэйцинь казалось, что ей больше ничего не надо для счастья.

33

В понедельник старший инспектор Чэнь вернулся в управление.

Номинально Чэнь по-прежнему считался начальником особой бригады. Почти все сослуживцы дружелюбно здоровались с ним, но он уловил легкую перемену в отношении. Никто не заговаривал о деле Гуань; все заводили лишь легкие, ни к чему не обязывающие светские разговоры. Наверное, всем уже известно, что расследование приостановлено

Ему сказали, что комиссар Чжан взял отпуск, но никто не знал, надолго ли он уехал и куда направился.

Следователь Юй находился в командировке, то есть был как и он, временно отстранен от дела.

Вскоре позвонил секретарь парткома Ли.

– Товарищ старший инспектор, с возвращением! Вы прекрасно потрудились. Американские гости только что прислали факс, в котором выражают свою благодарность особенно вам за ваш нелегкий труд. Они о вас очень высокого мнения.

– Спасибо за добрые слова.

Однако похвальный отзыв американцев может сыграть на руку тем, кто считает, будто он подпал под влияние западной буржуазной культуры.

– Пока отдыхайте, – посоветовал Ли. – Через пару дней мы обсудим, что вам делать.

Голос секретаря парткома звучал спокойно и неторопливо, но его слова лишь укрепляли подозрения Чэня.

– Хорошо, – сказал он, – но меня и так не было на работе несколько дней.

– Не перерабатывайте, молодой человек. Мы всерьез считаем, что вам необходимо отдохнуть.

– Отпуск мне не требуется, товарищ секретарь парткома. Я и так вдоволь насмотрелся достопримечательностей и спектаклей.

– Не волнуйтесь, товарищ старший инспектор Чэнь. На следующей неделе я обязательно вызову вас к себе.

Речь секретарь парткома, как всегда, обтекаема и уклончива. О деле он ни разу не упомянул. Оба прекрасно понимали: не стоит обсуждать его по телефону.

Он ничего не мог предпринять по делу Гуань; однако Чэнь ни на чем по-настоящему не мог сосредоточиться. На столе лежали документы, скопившиеся за время его отсутствия. Его всегда обременяла необходимость расписываться на партийных циркулярах после прочтения. В висках снова запульсировала кровь. Он выдвинул ящик и достал оттуда флакон с аспирином. Высыпал на ладонь две таблетки, проглотил, запил водой. Оглядел свой кабинетик. Почти все сотрудники ушли обедать. Заперев дверь, Чэнь достал кассету на которой был записан разговор Юя с Цзян. Он снова прослушал запись от начала до конца.

Если Цзян нашла порнографические снимки, значит, их мог найти и кто-то другой – например, Гуань. Цзян отнеслась к своей находке достаточно спокойно, в конце концов, она ведь художница-авангардистка. Интересно, а как на ее месте отреагировала бы Гуань? Ведь Гуань хотела заполучить У только для себя одной!

Что бы она предприняла в таком случае?

Посмотрев на часы, Чэнь спустился в столовую. Она закрывалась через полчаса. Купил себе маленькую порцию лапши и отбивную, тушенную в соевом соусе. Столовая была переполнена, однако ему без труда удалось найти отдельный столик. Сотрудники старались держаться от него подальше. Никто не хотел сесть с ним. Чэнь их не винил. Все дело в политике.