Шанс для динозавра

– За Туманными горами, что ли?

– Дальше, гораздо дальше. А впрочем, вам это знать ни к чему. Ближе к делу…

– Кто вы? – сердито повторил Глагр. – И что это за дрянь гудит за окном?

– Ни то, ни другое не имеет значения. Важно, что я хочу вам помочь. И я просил вас говорить тише… На какой день назначен суд?

– На послезавтра. – Глагр бросил взгляд на непроглядную темень за стрельчатым окном. – В сущности, уже на завтра.

– Еще есть время. Вам известен состав суда?

– Трое. – Глагр назвал имена и должности.

– Почти демократично – ни одного титулованного, – не то одобрил, не то подпустил тонкую шпильку незнакомец. – Кто из них любит золото?

– Все трое, – презрительно усмехнулся маршал.

– У них будет золото. А если паче чаяния оно не подействует, я переправлю их семейства в Лельм подальше от ужасов войны. За такую цену они сделают все. Вы, маршал, будете оправданы.

– Вот как? – Глагр саркастически покачал головой. – Я вам не верю.

– Это как вам будет угодно. Только умоляю: не надо пытаться наложить на себя руки, не то выйдет, что я зря потратился, да еще и остался в дураках. Просто ждите. Сами увидите, что будет.

– Но приговор, каков бы он ни был, должен быть утвержден его величеством!

– Не забегайте вперед. – Незнакомец фамильярно погрозил маршалу пальцем. – Будет день, и будет пища. Если понадобится, я возьмусь убедить его величество не только оправдать вас, но и вновь поставить во главе армии.

– Каким образом вы это сделаете? Проникнете ночью в окно к его величеству, как нынче ко мне?

– Хотя бы и так. Такие визиты производят некоторое впечатление, правда?

Позер, неуверенно подумал Глагр, механически кивнув. Но кто он?

– У меня мало времени, – упредил незнакомец вопрос маршала, – поэтому слушайте. На суде не болтайте лишнего. Барини победил потому, что имел лучшую армию. А по части полководческого дара вы с ним по меньшей мере равны. Я говорю это потому, что убежден: только вы сможете нанести ему поражение. Только вы и никто больше. Готовы ли вы продолжить борьбу? Я имею в виду – в качестве главнокомандующего?

– Я устал, – покачал головой маршал. – Но… Если снова… Может быть…

– Вот и отлично. – Поднявшись со стула, незнакомец отвесил церемонный поклон. Спустя мгновение он уже протискивался в окно. Еще несколько мгновений – и гул начал удаляться.

Со всей поспешностью, допускаемой больными суставами, Глагр бросился к окну. Ему почудилось, что в небе пронеслась тень, закрыв на миг звезды.

Или только почудилось?

Часть третья Своя игра

Глава 1

На батарее напротив Овечьих ворот вспухло белое облако. Донесся грохот, за ним как бы тяжкий выдох, будто при горном обвале, и уже потом – гул сминаемого воздуха. Каменное ядро чуть ли не в обхват величиной и весом с хорошую лошадь поплыло дугой, быстро увеличиваясь в размерах. Послышались крики: «Летит, укройсь!» – и каменный шар грянул о стену. На миг Барини показалось, что бастион рушится, – но нет, устоял. Тряхнуло, правда, как при землетрясении. Когда рассеялась каменная пыль, стала видна титаническая выбоина от попадания и побежавшая от нее вертикальная трещина.

По бастиону, прикрывавшему Овечьи ворота, лупили уже третий день и пока без особого толку. Такие чудовища, как только что выпалившая осадная бомбарда, перезаряжались не менее двух часов, зато и работали с мощью стенобитного тарана. Даже хуже – таран хоть можно смолой сверху залить…

По всему было видно, что одна из штурмовых колонн пойдет здесь, чуть только бомбарды сделают пролом. По осадной батарее били со стен; Барини приказал калить ядра в надежде угодить в пороховую бочку. Пока ни та, ни другая сторона не добилась успеха.

Мелкое ядро прожужжало над головой – не то случайное, не то осаждающие заметили князя. Делать здесь было больше нечего. Барини продолжил обход укреплений.

Марбакау стоял крепко, за что следовало благодарить последнего маркграфа. Именно он, а не Барини, перестроил внешнюю линию городской обороны, укрепив стены, расширив рвы и возведя бастионы. Сменивший маркграфа князь мало добавил к укреплениям Марбакау – он собирался нападать, а не защищаться. Ему и в дурном сне не могло присниться, что на третьем году войны после всех блистательных побед он будет осажден в собственной столице…

Но не все еще было потеряно. Потратив часа три на осмотр укреплений, выслушав офицеров, похвалив кого надо, а кого надо выбранив, дав указания, пошутив там и сям для поднятия настроения, Барини и сам не унывал. Город стоял крепко. Гухар Пятый, бывший союзничек, сукин сын, двурушник, еще обломает зубы о его стены. Еще взвоет дурным голосом, кляня свою дурость, да поздно будет. Дайте срок. Со временем разберемся не только с ним, но и с Отто, и с самим Морисом-Гамой! Каждый получит свое. Без недовеса. Как только враг снимет осаду, обессилев, – все начнется заново.

С юга и запада город осаждали имперские войска; с севера и востока – марайцы с союзным юдонским отрядом. На приступ раньше времени не шли – копали траншеи, вели апроши по всем правилам «Новейших наставлений по тактике осады и обороны крепостей». Из жерл тяжелых бомбард воробышками выскакивали тяжеленные каменные или железные шары, глухо ударяли в стену. Чем хороша средневековая война, так это тем, что никто еще не выдумал «Большую Берту», а если бы выдумал, то никто не сумел бы ее изготовить. Включая инопланетных пришельцев.

По убеждению Барини, неторопливая война – это именно то, что сейчас было надо. Сколько времени Мехмет Второй осаждал Константинополь? Месяца полтора-два, кажется. Но султан имел такой перевес в силах над защитниками города, какой и не снился Губугуну с Гухаром, – чуть ли не стократный. А здесь – пять к одному. Можно обороняться даже в поле, если позиция хорошая. В крепости – тем более. И можно еще поскрести по сусекам, набрать тысячу-другую ополченцев.

Суворов, правда, взял Измаил, не имея серьезного численного перевеса над противником, но так то Суворов! Куда до него Губугуну, а Гухару и подавно!