Шанс для рода Шустовых. Том 1

Человек отвернулся и, ускорив шаг, пошел прочь. Возможно, лучшим вариантом для него было развернуться и двинуть вслед за компанией, только что прошедшей мимо, но он решил иначе.

Я быстро оглянулся, убедился, что люди идут дальше, не обращая на нас внимания. Троица ушла уже достаточно далеко. Еще пара минут, и они скроются за углом переулка. Это был мой шанс.

Рванув вперед, я быстро поравнялся с высоким и едва успел отпрыгнуть, чуть не получив ножом в живот.

Мужик пригнулся, выставив перед собой короткий клинок. Держал он его на первый взгляд не слишком умело, прямым хватом, но если нож оказывается в руках хорошего бойца, то и такой хват может доставить множество неприятностей.

Я сделал ложный выпад, показывая, что буду атаковать. Высокий повелся и попытался отмахнуться ножом. Для меня это было первым звоночком, что боец неопытен. Провернув второй ложный выпад и получив такую же реакцию, я решился.

Определив противника, как новичка в поножовщине, я попытался провести классический прием против вооруженного холодным оружием противника. Свою ошибку я осознал мгновенно. Лезвие вошло в предплечье, разорвав мышцу по касательной. Звон в голове заглушил вырвавшийся из горла стон.

Мельком оценив повреждения и пошевелив пальцами, я убедился, что сухожилия и вены не задеты, а кровь льёт только от порезанной мышцы.

Рукав рубахи мгновенно пропитался кровью и тяжелые капли стали падать на пыльную землю переулка. Почудилось что запахло железом.

Высокий оскалился, почувствовав свое превосходство. Сколько раз я убеждался, что неверная оценка противника самая большая из возможных ошибок. Подобную я совершил несколько секунд назад, а сейчас ее допускал мой соперник.

Перехватив клинок обратным хватом, он кинулся на меня, нанося размашистые удары. Я отступал, наблюдая.

После третьей однотипной серии ударов, я заметил, что высокий сильно заваливается вперед. Из такого положения он не сможет быстро отреагировать на атаку, а то и вообще потеряет контроль.

Дождавшись момента, я ушел в сторону и, крутанувшись, оказался за плечом противника. Перехватил запястье и скорректировал направление удара. Нож с моей помощью вошел в живот высокого по самую рукоятку.

Мужчина захрипел, как-то удивленно уставившись на меня. Я отвел его руку и нанес еще два удара, гарантированно повредив печень.

Высокий завалился лицом вперед и больше не двигался.

Я перевернул тело. Глаза смотрели осуждающе, но было видно, что человек умирал. Черное пятно расползалось в районе живота довольно быстро, подтверждая сильное кровотечение.

На поясе болтался кошелек, и я срезал его, оставив кончики завязок на тонком ремне.

Не знаю, насколько продвинутые тут сыщики, но первое впечатление будет, что это ограбление.

На груди виднелась сильная припухлость и я заподозрил, что за пазухой у него что-то есть. Отодвинув кончиком ножа ворот, обнаружил пачку свернутых листов грубой бумаги, перетянутую бичевой. Подумал и забрал сверток. Потом разберемся, что в них.

Пошарив по бокам тела, обнаружил ножны и снял их с ремня. Отер клинок о чужую рубаху и убрал его в ножны.

Настало время заняться своей раной.

Я закатал рукав и осмотрел порез. На первый взгляд ничего страшного. Рана была глубокая, но кость не задета. Правда разрез длинный, сантиметров пятнадцать. И кровь течет ручьем. Достав из-за пояса шёлковый шарф, я перетянул руку поверх рубахи выше раны. Нужно было срочно возвращаться. Порез нужно промыть и обработать. А пока остановки кровотечения будет достаточно.

Вокруг все так же никого не было. Улица выглядела пустой в обоих направлениях. Убедившись, что за мной не тянется кровавый след, я бегом бросился к борделю. Быстро нашел черный ход и войдя внутрь смог немного расслабиться.

Голова тут же закружилась и ноги ослабли. Я попытался идти, но понял, что не слишком хорошо понимаю, где я. Видимо потеря крови была не такой уж и маленькой, раз тело меня плохо слушалось.

Руку я задрал вверх, когда бежал, чтобы кровь текла меньше. Но либо слишком слабо затянул жгут, либо все же какой-то крупный сосуд был поврежден: рубаха была вся в крови по самое плечо. И темно красное пятно все растекалось и растекалось. Причем ткань можно было смело выжимать.

В голове промелькнула мысль: «Не тем шансом для Шустовых я оказался, раз так глупо подставился».

— Никита Васильевич, что с вами? — низкий женский голос звучал откуда-то издалека. — Вы можете идти?

Пухлые, но весьма сильные руки подхватили меня и помогли подняться. Ноги подкашивались, но с помощью Анфисы Петровны мне удавалось переставлять их довольно быстро, как мне казалось.

— Так, осторожно. Сюда, — нашептывал мне в самое ухо голос хозяйки борделя. — Не нужно чтобы вас тут видели в таком виде.

Мадам подтащила меня к знакомой низкой двери. Толкнула – заперто. Постучала – тишина.

— Иван! — позвала Анфиса Петровна через дверь.

Никто не ответил.

Меня снова куда-то потащили. Теперь через коридор в направлении выхода в общий холл. Неужели она собралась тащить меня всем на обозрение? Нет. Не доходя лестницы, мы свернули вбок и через несколько шагов уперлись в узкие ступеньки.

Несколько шагов вверх дались мне особо тяжело, но мадам не сдавалась.

Распахнулась дверь, и мы оказались в просторной комнате, заставленной дорогой мебелью. Здесь даже было огромное зеркало в полный рост.

Плывущим сознанием я отметил, как странно выглядит худое длинное тело на фоне крупной и полной женщины.

Меня втащили внутрь. Ноги слушались все хуже и хуже. Чрез комнатку в еще одну дверь. Влажно и душно. По центру большая бадья на ножках. Нет, ванна. Туда меня и запихнула Анфиса Петровна. Видимо, чтобы не марал ковры, что были на полу в комнате.

Я застонал, ударившись головой о край ванны. Зато в голове немного прояснилось.

— Бумаги, — прошептал я, увидев, что мадам тянется к ковшику.

Женщина замерла в недоумении.

Руки были слишком слабы, но я попытался дотянуться до связки листов под рубахой.

Анфиса Петровна заметила мои потуги и быстро ощупала меня. Найдя пачку бумаг, вытащила ее и бросила на пол.

Теплая вода полилась на меня откуда-то сверху. Поднял взгляд. Мадам разматывала шарф на моей руке поливая водой из ковшика.

— Полежи тут, никуда не уходи, — приказала Анфиса Петровна и вышла из комнаты.

Через минуту вернулась с двумя графинами в руках. Из одного вылила прозрачную жидкость мне на рану, отчего я готов был закричать, но женщина зажала мне рот рукой и продолжила смывать кровь водкой.