Шанс на новую жизнь

— Конечно, и, если Эдаррион вернется, то и он тоже. Мы члены комиссии.

— Ох, — приложила ладони к вдруг ставшими горячими щекам. — А ничего, что мы вот так сидим и чай пьем на глазах у всех.

?????????????????????????? — Нет. А что в этом такого? Многие адепты с магистрами вместе ужинают и ничего.

— Но ведь могут подумать…

— Подумать могут, но только в том случае, если ваша работа откровенно ужасна, а я поставлю высший балл. Но при всем моем уважении к вам, я этого не сделаю.

— Спасибо, вы меня утешили, — облегченно улыбнулась.

— Я вообще крайне редко ставлю высший балл. Мало, на самом деле, интересных работ. Чаще нам показывают то, что и так применяют в жизни. Ничего нового или хотя бы улучшенного.

— А вы строгий.

— Есть такое, — смущенно улыбнулся, словно извиняется за эту черту характера. — Но и на мне ответственность лежит большая. Я не могу подвести королевскую семью или поступить недостойно графа.

— Понимаю, — кстати вот еще одна из причин почему не хочу титул, не всегда мне удается вести себя достойно, хотя бы просто как взрослая и разумная женщина. Но тут хотя бы можно отмахнуться и сказать: «Что вы хотите от простолюдинки?», а с титулом мне будет в разы сложнее так легко относится к своему несовершенству.

— Эра Лена, я понимаю, что вы возможно устали, но может все же прогуляемся пешком?

— С удовольствием, — искренне улыбнулась. Ну вот мечта осуществляется, пока мы пили чай на улице стемнело. И сегодня я увижу вечерний город не из окна.

Мы не спешно шли и молчали. Не знаю, как Вилу, а мне было уютно в нашей тишине. Я вертела головой рассматривая знакомые улицы ставшие сейчас волшебно-таинственными. Желтые фонари создавали мягкую атмосферу и казалось, будто все звуки стали в нем глуше, интимнее.

Но вот улица свернула и показался мой дом. Сердце сжалось от грусти и скорого расставания. Когда я вновь его увижу? Столкнемся ли завтра на улице случайно или вновь ждать несколько месяцев?

— Эра Лена, — мы остановились возле крыльца. — Давно хочу вас попросить об одном одолжении.

— Каком? — я затаила дыхание ожидая… даже думать боюсь чего.

— Давайте перейдем на «ты» и уберем из обращения «эр»? Все же между друзьями более свободное обращение.

— Конечно, я только за, — прикусила щеку чтобы не показать все свое разочарование и обиду. Просто друзья. Глупая, намечтала кто знает чего, а нет этого. Совсем. Я лишь друг с которым иногда приятно провести время.

— Спасибо, — поднял мою холодную руку и поцеловал. — Лена, между друзьями не должно быть тайн, ведь так?

Как же мне хотелось расплакаться, убежать или накричать на него за такую жестокость. Но… но он ведь не знает о моих чувствах. Вот зачем Таррус заговорил об этом сегодня? Как же было просто, когда не надеялась на что-то большее. Грудь сдавило. Волшебство вечера облазило словно позолота обнажая некрасивую суть.

— Лена? — ах, да он же ждет ответа. И что я должна ответить, если соглашусь то должна признаться, что он мне нравится. А если нет, тогда что же это за дружба? А вообще зачем он это спрашивает?

— Я не знаю, Вилиан, — голос предал и пришлось откашляться, чтобы продолжить. — Я думаю, что тайн не бывает лишь между очень близкими друзьями. А почему ты спрашиваешь об этом?

— Потому что хочу быть с тобой откровенным, но не знаю как ты к этому отнесешься. Мне не хотелось бы тебя пугать. Но и молчать я не вижу смысла. Вернее не так, я не хочу этого делать, потому что это не правильно.

— Ты меня пугаешь, но, если тебя это так тяготит, конечно, рассказывай. Но при условии, что не будет трупов, насилия и каких-то непристойностей и прочего с чем связана твоя работа.

— Богиня, Лена я так тебя напугал, прости.

— Вил, да скажи ты в конце концов! — эта пытка невыносима, а слезы слишком близко скоро не смогу их сдерживать.

— Ты мне нравишься. Очень.

— Что? — запрокинула голову, чтобы увидеть его глаза. Не помню, что я в них увидела, они слишком быстро приблизились и мягкие губы накрыли мои. Нежно, едва касаясь, давая мне право решить продолжать или нет.

Но мне не надо думать, все давно ясно. С первого взгляда, как у героев в книжках.

Мягко положила руки на его грудь и скользящим движением подняла вверх по шелку рубашки, слегка приподнялась на носочки. Больше он не ждал, а запустил пальцы во вдруг ставшими распущенными волосы и крепче прижал меня к себе.

Я терялась в его нежности и тягучей чувственности. Легкий ветерок играл волосами и наполнял воздух пьянящим ароматом трав и цветов. Нежные лепестки целовали кожу, доверчиво путались в волосах и ластились к рукам.

А руки, мои руки жили своей жизнью, изучали и запоминали мощь шикарного тела и его жар, обжигающий даже через рубашку, широкий разворот плеч и мягкую колкость коротких волос на затылке.

Нехотя его губы выпускали из своего плена прокладывали дорожку к виску.

— Леночка, — хриплый голос звучал музыкой, а крепкие объятия. — Цветочек мой нежный. Ты же позволишь мне ухаживать за тобой?

Я часто закивала не в силах произнести ни слова. В голове порхали бабочки, а глупая и счастливая улыбка цвела на губах.

— Спасибо, — мягко меня отстранил, чтобы мягко коснуться губ и околдовать зеленью своих глаз. Хотя куда еще больше? — Это тебе.

Передо мной появился букет из красных азалий и белых гардений. Зарылась носом в эту красоту и глубоко вдохнула:

— Спасибо, Вилиан, они волшебные.

— Это ты волшебная. И, пожалуйста, просто Вил, — я кивнула соглашаясь. — Погуляешь завтра вечером со мной?

— С радостью, — в этот раз он поцеловал мою ладошку и пожелав сладких снов ушел.

* * *

В королевском дворце. Кабинет Тадарриона.

— Вилиан, как ты мог? — король хмурился, а сжатые крепко кулаки лежали на подлокотниках.

— Мог что, Ваше Величество? — воспитанник ждал, когда король сам озвучит то, о чем доложили. Досадно, что забыл о такой мелочи как слежка и это королевский дознаватель. Вот что делает привычка быть вне зоны подозрения.

— Не притворяйся! Ты целовался с Леной! И это после того, как я тебе запретил подходить к ней ближайшие годы! — чернильница подскочила вместе с пером.

— Да, Ваше Величество. И очень жалею, что послушал Вас. Это надо было сделать на следующий день после ее появления, — эта девушка с первого взгляда запала в сердце. Такая маленькая, хрупкая и испуганная, она так куталась в покрывало, словно оно могло ее защитить от всего.

— Что? — спокойная уверенность оказалась неожиданной.

— Она мне нравится, и я хочу разделить свою жизнь с ней.