Шанс. Глоток жизни

— Еще раз дернешься, и сама будешь разбираться со своими ранами! В кабинете у ректора, так как это единственное место куда тебя отсюда отпустят, дура! — рявкнул он. А я с ужасом уставилась на него, потом сглотнула ком и замерла.

— Так-то лучше, не шевелись и терпи, раз уж терпела столько и сейчас потерпишь!

Марк смочил один из платков и, прижимая его к слипшимся и засохшим частям, аккуратно разматывал бинты. Я только лежала, стискивая кулаки и сжимая зубы. Парень продолжал бубнить что-то оскорбительное себе под нос, но меня это не волновало, так как после того, как он, наконец освободил мои от жутких тряпок и аккуратно протер, я испытывала натуральный кайф. Марк замер на несколько мгновений на моей голой лодыжкой, от них вверх по телу потекла приятная волна магии, а потом громко и четко произнес:

— Не понял!? Какого демона!?

Глава 20

Я быстро приподнялась на локтях

— Что там? Что случилось?

— Я не могу залечить раны… — куда-то в пространство произнес он — какого демона? Армар?

— Фуф, а я-то решила, что-то страшное — я сразу расслабилась и упала обратно — это нормально, даже не старайся.

— Что значит не старайся? — рявкнул он, — я не могу! Я! НЕ МОГУ! ЭТО НОНСЕНС! — тут за стенами шалаша раздался дикий ржачь и комментарии из серии «не расстраивайся парень, попробуй еще раз». Я тоже не удержалась и хрюкнула, но решила, что Марк и так снизошел до помощи мне, переступив через какие-то свои барьеры и я была ему очень благодарна.

— Прости, не удержалась — прошептала я под его уничтожающим взглядом — на меня магия не действует. В этом плане я полная калека, не использовать не пользоваться сама не могу. Парень приподнял брови и наклонившись ко мне произнёс

— Как же ты выдержала эти 3 месяца?

А я промолчала. Мне нечего было ответить. Я просто отвернулась к стенке шалаша. Марк как-то замысловато ругнулся, и поднявшись, вышел.

Вернулся он спустя минут десять, я не знала точно, так как опять дала волю слезам и просто молча рыдала, уткнувшись в стену.

— Повернись, мне неудобно будет мазать, и если решишь жалеть себя дальше, то на завтрашнюю тренировку даже не надейся. — совершенно спокойно произнёс мой напарник.

— Какую тр-р-ренировк-ку — глотая слезы и борясь с подступившей истерикой проблеяла я, аккуратно приподнимаясь на локтях и разворачиваясь к Марку.

Он стоял в шалаше с какой-то банкой, по виду наполненной мутной мазью.

— Я видел, что ты по утрам пытаешься повторять мои тренировки с оружием, жуть, конечно выходит, Армар, но я оценил твое упорство и — он уселся прямо на землю около меня и схватив сильными пальцами мою многострадальную лодыжку, продолжил — готов тренировать тебя. Если ты совершенно без помощи и поддержки магии способна так долго выстаивать и упорно работать, невзирая на боль, я готов помочь тебе. Но я безжалостен, суров и непримирим. И поверь полный игнор покажется тебе райским наслаждением по сравнению с моим интересом.

Он замолчал, зачерпнув пальцами мутноватую субстанцию из банки и аккуратно размазывая по моим ногам.

— О, боже мой! — не смогла удержаться я, так как тот кайф, что я испытала, когда мазь коснулась открытых ссадин и кровавых мозолей, — боже, боже, боже! Да! Ну наконец, как же хорошо! — Я практически кричала.

Из-за стен шалаша снова раздались, на этот раз уже одобрительные комментарии и смешки «давай парень, отрабатывай, молодец, знай наших!»

Я закрыла руками лицо и откинулась назад на покрывало, пытаясь удержать смех и ужас одновременно, потом все же прошептала:

— Прости, я не хотела, это я от неожиданности — но увидев сквозь разведенные пальцы улыбающегося парня, осмелела и продолжила — а что это такое? То чем ты мажешь?

— Это? Это мазь для лошадей! Смазывать копыта, отличная штука, кстати!

— Лошадей!? А мне не опасно? — я была немного напугана, тем фактом, что меня машут ветеринарными снадобьями.

— Нет, не опасно, и я советую тебе присмотреться и запастить подобными средствами, раз ты такая увечная человечка. — когда он закончил, мне казалось, что я готова пуститься в пляс прямо сейчас. Но натягивая на меня очередные сменные носки и внимательно рассматривая мою обувь, Марк не позволил мне подняться на ноги — сегодня спи, никуда не ходи, и подумай, мое предложение действует до утра. Я готов тебя поддержать и натаскать, мне Армар нужна золотая лицензия, и сама понимаешь, я не позволю никому мне помешать. Поэтому если ты соглашается — я буду нещадно тебя мучить. Но, у тебя буду я. Подумай. А теперь спать!

Затем он поднялся и молча вышел, унося с собой миску с остывшей водой и мои ботинки.

А я, я даже думать не стала, а сразу провалилась в сон.

Утром проснулась по привычке рано, мне еще хватало время на утреннюю тренировку, которую я привыкла уже проводить с оружием. Там я пыталась повторять приемы, что видела накануне на общей разминке и когда парни устраивали шуточные поединки.

Поднялась и осмотрела свои многострадальные конечности. Поразилась тому, в каком идеальном состоянии мои ноги — ни одной ранки или мозоли.

— Вот это да-а-а — протянула я, не заметив, как в шалаш вошел Марк. Он был одет только в форменные брюки и ботинки. Голый выше пояса и с очень серьезным выражением лица.

— Ну что, Мила Армар, что ты решила для себя?

— Я вся твоя, — с обожанием глядя на моего напарника ответила, на что получила скептическую улыбку — но только в рамках делового соглашения. Я делаю, что требуется, чтобы получить золотую лицензию, как ты понимаешь, для меня этот тоже шанс на миллион.

— Я знал, что не ошибусь — довольно ответил напарник и кинув мне новой парой ботинок моего размера, вышел на улицу — хватай свою зубочистку и пошли.

Началась новая веха моей жизни, где было много слез, боли, крови и жалоб. Но все это не выходило за пределы нашего с Марком договора. Только с ним я имела право стонать от боли после тренировки на ножах или плакать от бессилия после очередной пробежки со всем нашим скарбом за плечами. Для всех остальных я должна была оставаться каменной и без эмоциональной, сильной и упорной глыбой. Я старалась. Правда, не понимала, откуда у него потом еще оставались силы на любовные утехи. Когда я падала лицом на плед в шалаше и успевала только подумать с тоской и болью о глазах тора Хаэра, навсегда запечатленных в моем сознании, Марк упархивал к очередной девице.

Глава 21

– А что было потом? — девушка томно нашептывала что-то на ушко Марку, вольготно устроившись у него на коленях. Он, в свою очередь, обнимая ее одной рукой и прижимая к себе, рассказывал об одной из наших вылазок на практике, когда дикая саблезубая кошка напала на нашего куратора по физ-подготовке, как раз уединившегося в ближайших кустах. Марк отвел взгляд от ее пышной груди, вываливающейся из очень откровенного декольте и продолжил веселый рассказ очень тихим, своим, таким проникновенных голосом прямо ей на ушко, поглаживая ее колени, второй, свободной рукой.

Я не обращала на них внимания и спокойно продолжала потягивать хмельной звар из огромной, почти литровой деревянной кружки, перелистывая страницы толстенной книги по истории родОв империи.

Девушка время от времени бросала на меня какие-то злобные взгляды, явно недоумевая, что я тут делаю, когда им бы пора уже уединиться. Наконец, я не выдержала и опустив книгу на ноги, которые были смело закинуты мной на деревянный стол, произнесла:

— Марк, а не свалите ли вы? А?

— Мы тебе мешаем? — последовал приглушенный голос напарника, ведь в этот момент он как раз зарылся в волосы, рассыпанные по шее и груди прекрасной незнакомки.