Шантаж
Шрифт:
Друзья - приятели вновь сидели и выпивали в холостяцкой квартире Глухарёва.
– Серёг, прикинь, я даже не ожидал! Не баба – ураган! – Денис делился с другом своими впечатлениями .
– Динь, ты поаккуратнее! Эти дамочки под монастырь могут подвести, - предупреждал Глухарёв, закусывая выпитую стопку водки ароматным горячим пельменем, обмакнутым в майонез.
– Ладно, мы с ней успели до его прихода! – хохотнул Денис, - А так, кто знает, как бы повернулось?!
– Вот-вот! – поддакнул Серёга.
Денис вдруг спрятал улыбку, тихо сказал:
–
Глухарёв замер , не дожевав очередной пельмень, недоумённо уставился на друга. Потом всё-таки прожевал, с натугой проглотил.
– Диня, чего-то ещё случилось? – тревожно спросил он, -Плохое что-то?
– Да не знаю я! – отчаянно ответил Денис.
– Так скажи! – потребовал Серёга. Он даже отложил вилку прочь, облокотился руками о стол, придвинулся к сидящему напротив Денису.
Антошин печально вздохнул, потом решился рассказать:
– Серёг, помнишь, ездили в деревню Зимину освобождать?
– Ну, помню! – Сергей внимательно смотрел прямо в его серо-зелёные глаза, - И чего?
– Бабу Тасю, ведунью помнишь?- Денис интриговал его наводящими вопросами.
Денис , и в самом деле, через сутки приехал из деревни молодцом, но какой-то загруженный, понуро смотрел на окружающий мир. Проходило время и, казалась, он обрёл прежнюю веселость и оптимизм. Однако, нет-нет, да и появлялась в его взгляде некая грустинка, какое-то сомнение….
– Да, помню-помню! Ты говори, в чём дело-то? – не терпелось Глухарёву.
– Так вот! Когда я у неё остался, она меня в баню водила, мыла меня, веником парила.
Глухарёв расплылся в скабрезной улыбочке:
– Уж не того ли ты … с ней? – спросил он, едва сдерживаясь от смеха.
– Чего?! – обиженно засопел Диня, - Глухарёв, ты думай, чё говоришь-то! Как тебе такое в голову могло прийти?!- возмущённо выдал он.
– А что мне остаётся думать? – хихикал Серёга.
– Нет, конечно! Она , правда, мне помогла, вылечила травами своими лекарственными. Я уже в отдел пришёл, как огурчик! И почти не болело уже ничего. Она мне ещё и сотряс сняла, представляешь?!
– Она, чё, доктор?- не поверил Сергей.
– Лучше всяких докторов! – твёрдо сказал Денис, - Без таблеток и уколов. На длинное полотенце головой меня положила - голову мне правила. Как тряхнёт! У меня сразу в мозгах прояснилось. А-то болело прямо нестерпимо.
– А сейчас как? – поинтересовался друг.
– Нормально, Серёг. И голова не болит! Вот, только…
Он опять замялся, не знал, как сказать.
– Что, «только»?Динь, ну не тяни уже, а?
– Когда в бане были, она на меня посмотрела и говорит: « Милок, а на тебя, ведь, приворот сильный сделан!»
– Чего? – удивился Серёга, - Какой ещё приворот?
– Вот и я так же спросил. А она мне и говорит: « Блондинка худая его тебе сделала, чтобы ты с ней был! Только тебя ангел-хранитель от беды спасает, пропасть не даёт!»
– Диня, кто ж тебе его сделал-то? Блондинка… Какая блондинка? Ты, хоть, помнишь, сколько их у тебя
было?– В том и беда: не помню! Стоп, а Маша? Маша Крылова? Я ж и опомниться не успел, как у нас с ней закрутилось всё! – осенило Дениса.
Серёга испуганно посмотрел на него:
– Диня, а… Она, ведь…
Антошин вздохнул:
– Вот и я, Серёг, сейчас не знаю, что делать! Не снять его никак, это приворот. Поэтому-то я и пью. Чувствую, что не сам я иду по жизни, а будто несёт меня куда-то, как в омут! Но, баба Тася сказала, что приворот этот на пять лет был сделан, потом его действие прекратится. Ещё сказала; «Когда почуешь, что-то не то и не так – поступай, как душа велит. Не ошибёшься!»
Глухарёв сочувственно посмотрел на друга, протянул руку и похлопал его по плечу:
– Крепись, Диня! Живы будем, не помрём! – он налил себе и другу – собутыльнику.
В тот вечер друзья сильно «накушались», и Денису опять пришлось ночевать у Серёги…
========== Часть 137 ==========
А у подполковницы день тянулся невыносимо долго. Ирина Сергеевна уже вся извелась от нетерпения: скорее бы вечер! Пришла Лена Измайлова: попить чаю, новости дня обсудить. Она заметила нервозность начальницы:
– Ир, что с тобой? В последнее время ты какая-то не такая!
– А что изменилось? – удивлённо спросила Зимина.
– Да, сначала вроде спокойная такая была, а сейчас какой-то напряг в тебе чувствуется. Слушай, а чего Глухарёв от тебя, как пробка вылетел. Столкнулась утром с ним в коридоре, даже не узнала: лицо перекошенное, глаза злые! Никогда его таким не видела. Помчался к своему кабинету, потом поехал Антошина выручать.
– И как там Денис? Я в бумажках закопалась совсем, - рассеянно спросила Ира, отрывая взгляд от очередного проверяемого дела, - Смотри, сколько!
– указала она на целую стопку дел у неё на столе.
– Денис сейчас о своих приключениях операм рассказывает. Вижу-вижу, подруга: в трудах, аки пчела! Может, хватит? Оставь на завтра что-нибудь! Давай чаю попьём, поболтаем о нашем, о женском!
– Лена лукаво улыбнулась, поставила на стол пакет с печеньем. Затем забрала у Зиминой из рук папку с делом, отложила в сторону.
Ира вздохнула, выпрямилась в кресле. Потянулась, чтобы размять затёкшие мышцы:
– А и в самом деле! Что я – каторжная?! Давай почаёвничаем!
Подруги пили чай.
– Как у тебя с Карповым дела? – поинтересовалась майорша.
– В смысле? – не поняла Ира.
– Ну, вы поцапались, что ли? Друг друга цепляете последнее время, с подколочками, подковырочками разными.
– Да, есть немного! – Ира не хотела много распространяться о семейных неурядицах.
Лена внимательно посмотрела на приятельницу, наклонилась над столом, приблизилась и доверительно сказала:
– Ир, это не моё дело, конечно… В общем, за что купила, за то и продаю: кумушки наши видели, как Карпов любезничал в коридоре со Светочкой Симоновой.