Шантаж
Шрифт:
Но, Стас, хоть и застонал от боли, руки её не отпустил:
– Ладно-ладно! Не кипятись! О тебе ведь забочусь! Мне досадно просто! Ир, ты ведь себя не на помойке нашла! Такая баба, то есть, женщина видная, и до сих пор не замужняя. Сын безотцовщиной растёт. А ему отец нужен. И муж тебе нужен солидный и достойный, чтоб ЗА МУЖЕМ ты была, а не просто начальница, у которой трах с подчинённым.
– А ты разве не мой подчинённый? – зло усмехнулась Ирина, пытаясь освободиться от его железной хватки. «Вот тебе и больной – недавно без сознания был!» - удивлялась она его силе.
– Ириш, это совсем не то.
Ирина немного смутилась. Её гнев остыл. Тем более, что совсем недавно она размышляла о своей дальнейшей жизни. И, частично, её мысли сходились со словами Карпова.
Отпустив руку Иры, Стас тихо позвал:
– Ир, наклонись ко мне! Сказать что-то надо!
Зимина, на автомате, наклонилась к нему, а он обхватил её рукой за шею, пригнул к своему лицу её голову, быстро и горячо зашептал ей на ухо:
– Ирочка, детка! Ты за дурака меня не держи! Думаешь, я так приложился головой, что у меня память совсем отшибло, и я совсем ничего не помню? Нет, дорогая моя, я всё отлично помню. А, особенно, пьяную рожу Антошина. Этот сучонок вздумал со мной тягаться? Это ему так не сойдёт! Он мне за всё ответит… И за это тоже! – Стас ткнув пальцем на себя, лежащего в кровати, внимательно и цепко буравил Ирину своими глазищами, изучая её реакцию. Карпов оставался самим собой!
Она похолодела и вздрогнула. А Карпов заметил в её глазах страх. Его тайные мысли подтверждались. Он продолжил:
– Ты, что думаешь, я поверю, что ты из сострадания и человеколюбия ко мне в больницу припёрлась?! Опять своего Глухарёва и этого раздолбая Антошина из дерьма вытаскиваешь?
Неожиданно зашла медсестра - проверила капельницу, спросила про жалобы. Стас на это отрицательно мотнул головой. Медсестра смущённо поспешила уйти. А Карпов, не отпуская Зимину, наоборот, крепко обхватил её рукой за плечи:
– Ирочка, солнце моё! Если хочешь, чтоб в нашем отделе были тишь да гладь - Божья благодать, не надо упрямиться. Достаточно будет одного твоего слова. Чтоб я Антошина простил и на Глухарёва зла не держал, ты выйдешь за меня замуж! Опасаешься сплетен? Не переживай, всё останется в тайне, просто поставим штамп в паспорта и всё. Даже в кадрах ничего не будет известно. Уж я об этом позабочусь, - ухмыльнулся он, посмотрел в её тёмно-вишнёаые глаза.
Стас буквально впился в её приоткрытые губы, пользуясь растерянностью Иры. Она так и осталась в полусогнутом положении, совсем не ожидая этого. А Карпов продолжал её целовать. Поцелуй был требовательный, властный, подчиняющий и, одновременно, странно волнующий. Ощущения были необычными, но вполне приятными. Его объятья были надёжными. Губы Стаса были нежными и мягкими, а проникший в рот язык разбудил в ней желание. Предательски заныл низ живота. Вопреки рассудку, Ирина сразу не смогла вырваться из объятий своего, наглеющего до невозможности, зама.
Дверь осталась приоткрытой, в неё осторожно заглянули Глухарёв с Антошиным. Они уже вернулись от Ветрова, успокоенные и вполне довольные результатом визита. И что они увидели в палате, их просто
потрясло! Они ошарашенно переглянулись друг с другом.В палату зашёл врач, оттеснив их от двери. Он поздоровался с Карповым:
– Добрый день! О, я вижу, пациент идёт на поправку?
А Карпов, натешившись беспомощностью своей начальницы, отпустил обескураженную, растерянную Ирину, и с очаровательной улыбкой сказал:
– До завтра, Ирочка! Мы ещё поговорим на эту тему. Я буду скучать!
Затем, радостно улыбаясь, поздоровался с врачом:
– Здравствуйте, доктор! Можно моя жена завтра тоже придёт?
– Конечно, можно! Ирина Сергеевна, я вижу: ваш визит больному только на пользу! – обратился он к Зиминой, без того убитой поступком и словами Карпова, густо покрасневшей от смущения.
Она как представила, что ей обо всём придётся рассказать Глухарёву. Ужас отразился в её глазах. Что сказать в своё оправдание, как объяснить? Он же не поймёт.
Ирина натянуто улыбнулась доктору, попрощалась. Сердито сверкнула глазами на Карпова, тряхнула огненно-рыжей копной волос, вышла из палаты.
В коридоре её встретили две пары изумлённых, слегка растерянных глаз:
– Ир, что это было?!- потребовал объяснений Сергей.
Поражённый Антошин смотрел на Ирину огромными, округлившимися глазищами.
Зимина не смогла бы сейчас ничего толком сформулировать: слова рассыпались на слоги и буквы:
– Глухарёв, не сейчас! Я сама в шоке!
– с трудом произнесла она, досадно отмахнувшись…
========== Часть 4 ==========
Ирина так и шла – быстро и нервно, большими шагами, громко стуча своими каблучками по гладкому каменному полу больницы. Мысли всё никак не хотели приходить в порядок, какими-то обрывками мешались друг другу и путались. Она опять тряхнула головой, чтоб привести их в порядок. Потом, уже выйдя из здания, вдыхая прохладный вечерний воздух, Ирина немного пришла в себя. Она оглянулась: за ней, едва поспевая, шли Сергей и Денис, переглядываясь и переговариваясь , что-то бурно обсуждая между собой.
Ирина остановилась у парковки. Она лихорадочно соображала: «Что сказать Серёже? Что не сказать? Как он воспримет всё?»
Потом вспомнила слова Карпова: «Даже в кадрах ничего не будет известно». Да уж, он позаботится – станется с него! Побаивалась ли она Карпова? Опасный он человек, если встать ему поперёк дороги. Но, Ира его не боялась. Опасалась, да! Но, только и всего. Ведь, пока она не знала, чего от него ждать. Этот странный шантаж с предложением - что он может значить? Непонятно и очень подозрительно! Насколько серьёзен был Стас, делая это предложение? Ой, мысли-мысли! Как вас много…
Наконец, Ира худо-бедно, но упорядочила их. Сказать Сергею о предложении Карпова она не решилась. Он непременно будет ревновать её к Карпову. Стас узнает, что Сергей в курсе, и что тогда от него ожидать? Неизвестно, на что он будет способен! А, Антошину явно не завидовала: ему не поздоровится! Карпов знает, что тот в него стрелял. Значит, надо приложить все усилия, чтобы ни Денис, ни Серёжа не узнали, что он знает. Тогда… придётся …
Решив придерживаться первоначальной версии о лопнувшей шине, Ирина сказала подошедшим товарищам: