Шато де Дамне
Шрифт:
Джордж пытался собрать мысли, понять, к чему она ведет, но в голове только сильнее мутнело. С каждым ее словом реальность вокруг все упорнее искажалась. В глазах темнело, и он чувствовал, что вот-вот потеряет
– Так значит, ты Ирен? – с усилием произнес Джордж, из последних сил пытаясь держать глаза открытыми.
– Ну неужели! – Она кивнула так одобрительно, словно ему удалось разгадать сложную загадку. – Не так много времени тебе потребовалось, чтобы это понять.
Ирен начала двигаться по залу, почти прыгая, как маленькая девочка, играющая в собственную игру. Ее молодость была очевидна, но Джордж не мог точно определить ее возраст. Ей было не больше двадцати лет, но ее поведение и взгляд несли в себе что-то необъяснимо зрелое и зловещее. Он продолжал смотреть на нее, но в ушах гудело, а перед глазами мелькали черные пятна. Голос Ирен доносился словно издалека, приглушенный и искаженный:
– Джордж, ты в порядке? Ложись на диван, я принесу воды!
Она вроде была заботливой, но он чувствовал что-то неправильное. Тело больше не слушалось, и он упал на диван, не успев ответить. Все вокруг постепенно исчезло в темноте.
Обморок –
удивительная вещь. Он так вырывает нас из сознания, словно кто-то резко нажал на выключатель. В такие моменты мы осознаем, что наше тело нам не подконтрольно. Более того, я никогда не считала, что мы «живем» в своем теле, как это привыкли утверждать, приписывая разуму статус хозяина. Я всегда верила, что мы и есть наше тело, а разум – это лишь продукт работы мозга. Как за прямохождение мы заплатили проблемами с позвоночником, так и за развитие разума мы получили психические отклонения. Уж я-то знаю, о чем говорю. Моя жизнь была долгой, но наполненной множеством болезней.Когда Джордж пришел в себя, лежа на диване, он мгновенно ощутил жуткое беспокойство. Мысли о том, что сознание снова играет с ним в странные игры, не оставляли в покое. Он снова взялся за уборку, чередуя ее с писательством, но теперь каждый шорох заставлял его вздрагивать. Старый особняк словно то и дело оживал; он был полон звуков: скрипов, шорохов и стуков – будто сама его сущность шептала Джорджу на ухо, что здесь что-то не так.
Конец ознакомительного фрагмента.