Шатун (Однокла$$ники)

–  Так что же она тебе сказала?
– уже с ненавистью повторил вопрос Земцов.

Ирина тряхнула головой, подняла лицо и поморщилась от яркого света.

–  Она сказала… - произнесла Ирина, - она сказала: «Белкин застрелил Пирогова».

Роняя стул, из-за стола вскочил Анатоль и, расставив руки в стороны, кинулся к Люде.

–  Родная моя!
– орал он.
– Родная моя! Я знал, я верил, что так будет! Ты не представляешь, как я счастлив!

Он пытался ее обнять, но Люда продолжала сидеть, и ему было неудобно. Тогда он рухнул перед ней на пол и опустил голову ей на колени. Люда с нескрываемым отвращением оттолкнула Анатоля от себя и произнесла:

–  Уйди… Уйди, пожалуйста. Я тебя ненавижу.

Пластмассовая вилка сломалась в пальцах Земцова. Он продолжал терзать своим взглядом посеревшее лицо Ирины. Едва разжимая зубы, процедил:

–  Подписывай протокол.

И придвинул ей лист бумаги.

Глава 87

ЛЮДА

Белкин крепко спал в кресле, откинувшись затылком на спинку. Пустая бутылка из-под вина с засохшими бурыми пятнами валялась у его ног. Книга «Битва королей Галамапутамуса» выпала из его безвольной руки и лежала рядом с бутылкой. Никаких других вещей у Белкина не было.

Ирина читала журнал, статью про ночную крем-маску, способствующую омоложению чувствительной кожи. Она удобно расположилась на диване, сняв туфли и положив ноги на табурет. Колени прикрыла пледом, рядом с собой поставила тяжелую керамическую пепельницу. Ее ничто больше не интересовало. Она отдыхала.

У Вешнего, похоже, что-то болело или зудела кожа. Он не мог найти себе места, слонялся по гостиной, пару раз выходил во двор, но быстро возвращался. Он мучительно искал повод, чтобы заговорить с кем-либо из одноклассников, но повод всякий раз оказывался несущественным, и разговор после одной-двух фраз сходил на нет: Кирилл был слишком увлечен чисткой ружья, Ирина - чтением, Белкин - сном, а Люда, уставившись в окно, вообще ничего не слышала.

Вера вышла встречать Надежду Васильевну во двор и стояла у ворот уже больше часа. Анатоль по собственной инициативе переписывал протоколы начисто, в двух экземплярах, при этом был очень старателен и прилежен. Земцов в одиночку пил и в клочья рвал салфетки.

–  Где Вера?
– буркнул он, исподлобья глянув на Кирилла.

–  Гуляет, - односложно ответил Кирилл, проверяя, насколько легко скользит в пазах помповый затвор.

–  Жду еще полчаса, - предупредил он.
– Если адвоката не будет, то я сам буду ее адвокатом.

Наполнив стаканчик вином, Земцов поднялся из-за стола и почувствовал, что одышка сегодня уж слишком дает о себе знать. Он постоял немного, опираясь одной рукой на стол, поискал глазами блуждающего, как шатун, Вешнего и, когда тот оказался рядом, схватил его за руку:

–  Давай, Андрюха, за нашу с тобой успешную операцию!

–  Неохота, - ответил Вешний, уводя глаза в сторону.

–  Это почему тебе неохота?
– недовольно зарычал Земцов.

–  Неохота и все, - отрезал Вешний.

Земцов усмехнулся, поставил стаканчик и покачал головой.

–  Ну-ну!

Анатоль, дождавшись, когда Земцов будет готов обратить на него внимание, придвинул к нему наполовину исписанный лист и, тыкая в него ручкой, спросил:

–  Вот тут я написал какую-то аббревиатуру «С.О.Г.», а что это значит, забыл. Вы не могли бы…

–  Следственно-оперативная группа, - ответил Земцов, смял лист и, не глядя, швырнул его в камин.

– Выпей со мной!

–  То есть… - пробормотал Анатоль, глядя, как огонь быстро пожирает плод его кропотливого труда.
– Ничего, я перепишу заново…

–  Выпей!
– повторил Земцов и протянул Анатолю стаканчик. Немного вина выплеснулось на скатерть.

–  Я бы с радостью!
– улыбнулся Анатоль, показывая красивые зубы и пряча руки за спину.
– Но дело в том, что я вообще не пью. Совсем. Ни капли. Никогда!

–  Тогда пошел вон!
– ответил Земцов, скривился, как от зубной боли, и вдруг ударил кулаком по столу.
– Где эта адвокатша?!
– рявкнул он, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Сколько я могу ждать?!

–  Заткнись, Земцов, - сказал ему Кирилл, глядя сквозь ствольное отверстие на свет.
– Тебя здесь никто не боится. Дерьмом можно только брезговать…

Странно, но Земцов никак не отреагировал на эти слова - может быть, потому, что как раз в эту секунду на его поясе запиликал мобильный телефон. Путаясь в полах спортивной куртки, Земцов сорвал трубку с поясного ремня и прижал ее к уху.

–  Да!
– крикнул он.
– Кто?.. Адвокатша?.. Пропусти!

То ли трубка была очень маленькой, то ли рука Земцова была огромной, но создавалось впечатление, что он снова разыгрывает всех, и никакого телефона у него нет, и ни с кем он не говорил, просто дурачится, веселит народ.

–  Наконец-то, - пробормотал он, кинув взгляд в окно.
– Сейчас будет вершиться торжество справедливости…

Не успел он повесить мобильник на пояс, как тот снова запиликал. Чертыхаясь, Земцов снова принялся вытаскивать трубку из-под куртки.

–  Ну, какого черта?!
– рявкнул он в мобильник.
– Я же сказал… - Тут его голос резко поубавился в громкости, спина ссутулилась, голова стала погружаться в плечи. Лицо Земцова мгновенно приняло виноватое выражение.
– О, товарищ полковник! Виноват, я…

Не отрывая трубку от уха, Земцов ломанулся к лестнице, сшибая стулья на своем пути. Он поднимался наверх, перешагивая сразу через две ступени.

Это звонил его начальник, следователь Новиков.

–  Земцов, всякие действия в отношении Гончаровой прекратить, - сказал Новиков.

–  Как?
– пробормотал Земцов. Он уже вышел в коридор и мог не беспокоиться за выражение на своем лице.
– Так я почти уже…

–  Слушай, что я тебе говорю… Мы опять прокололись. Доказать, что Гончарова скрывала у себя деньги вкладчиков, не удалось. У нее такая документация, что комар носа не подточит… Поторопился ты, Земцов, наломал дров. Надо было предвидеть, что у Гончаровой по десять козырных тузов в колоде… Знаешь, какой счет за материальные убытки фирмачи нам выставили? Приедешь - узнаешь…

Это был апокалипсис. Земцову показалось, что он за минуту уменьшился в росте и стал таким же, каким был при жизни Пирогов. Эта мысль оказалась настолько навязчивой, что Земцов машинально открыл дверь комнаты, в которой лежал труп Пирогова, и зашел туда. Некоторое время он тупо смотрел на распростертое на полу тело, потом ударом ноги вышиб дверь и с грохотом вывалился в коридор. Лестница ходила ходуном, когда он спускался по ней.

–  Все!
– истошно крикнул Земцов.
– Я больше не намерен ждать! Где Вера? Сюда ее! Я надену на нее наручники! Я выведу ее на чистую воду!