Шайтан Иван 2

— Скажи, Халид, ты умеешь обращаться с оружием?

— Конечно, господин, я хорошо стреляю и владею шашкой, отец учил. — Сразу нахмурился, вспомнив отца.

— Хорошо, вот возьми, подарок от меня.

Савва положил всё оружие приготовленное для Халида. Его глаза заблестели и он осторожно взял каждую вещь и внимательно осмотрел их. Держит умело, надо проверить его навыки.

— Идем на стрельбище, будем смотреть, что ты умеешь. Аслан, мое ружье и пистолет. Пошли бойцы, постреляем.

Навыки Халида не впечатляли. Стрелял на удовлетворительно, перезаряжал долго, шашкой владел совсем слабо. Бирюк разделал его на счет два. Ладно, его роль совсем другая. Я определил Халида на три дня проживания на базе. Началась подготовка к рейду. Подробно расспрашивал Халида обо всем, что связанно с Хайбулой, всё, что ему известно. Постепенно стал вырисовываться план операции. Он был грубым и черновым, но это самая свежая и подробная информация о Хайбуле. Все эти дни вытягивал из Халида крупицы, даже сплетни про его врага. Совсем плохо, что нет карты того района, хотя я точно знал, что картографы работают. Помню, как к нам приезжал поручик и прапорщик, с тремя солдатами и проводил картографирование нашего район. Мы осуществляли охрану. Он скопировал все наши кроки и отметил их хорошую проработку на соответствие. Послал капитану Шувалову докладную записку и просьбу, достать все карты, что были у них в штабе. Они точно есть. Теперь предстояло все проанализировать и сделать более менее жизнеспособный план операции. В его разработке участвовали Андрей, который записывал все, что говорил Халид, Савва вел опрос, да так умело и профессионально, что оставалось только похвалить его. Эркен был переводчиком и вносил весьма толковые поправки. Я полностью погрузился в работу, даже Ада спросила причину такого равнодушного отношения к ней.

С ней, случился разговор, который заставил меня задуматься о нашем будущем. В одну из ночей, когда мы лежали уставшие и довольные жизнью, я спросил её.

— Ада, что ты будешь делать, когда я женюсь.Её реакция на мой простой вопрос встревожила меня. Она буквально съёжилась и замерла у меня на груди.

— Господин хочет сказать мне уходи. Господин хочет взять себе жену?

Ада, в отличие от меня, довольно хорошо стала говорить по-русски, только иногда не могла найти подходящего слова, маленький словарный запас. Когда она так разговаривала со мной, я чувствовал себя Суховым, из фильма, «Белое солнце пустыни» Ощутил, как слезы потекли мне на грудь.

— С чего ты так решила. Я не собираюсь жениться, пока. Успокойся.- Она плакала.

— Господин не прогоняй меня, мне ничего не надо, я хочу быть рядом с тобой, господин. Если господин возьмет жену, я буду служить ей, а когда появятся дети, я буду любить их как своих. Только не прогоняйте меня.

— Ада, даю слово, что никогда не прогоню тебя, ты всегда будешь со мной. А теперь успокойся и спи.

Вот такой поворот в наших отношениях. Ну до женитьбы далеко, что-нибудь придумаем. Легкомысленно подумал я. Через четыре дня, после нашего мозгового штурма, от ворот прибежал дежурный.

— Командир, там какой-то джигит приперся, говорит что он твой слуга и пришел службу служить.

— Так и сказал?

— Так точно.

— Паша, сходи, приведи Халида, а то он там службу служить начнет.

Халид пришел при полном параде. В коричневой черкеске, сером бешмете, черных штанах и черной папахе. Естественно в полном вооружении. Оглядев его с головы до ног, молчу. Аслан стоит у входа и с интересом наблюдает.

— Говори господин, службу делать буду.

Появился Эркен.

— Спрашивает, командир, какую службу ему нести.

— Так, скажи ему, пусть пока хорошо кушает и помогает Загиту. Когда понадобиться его служба, позову.

— Просит службу ему определить, он воин, а не горшечник.

— Вот, что, пусть делает, что я сказал, воин хренов.- Матюкнулся я.- Это переводить не надо. И скажи, пусть меньше на людях светится, пока не желательно. Эркен прилежно перевел. Я выдал Халиду дополнительно два рубля, на поправку здоровья.Выслушав мои распоряжения, Халид подумал и поклонившись ушел.

— Командир, может пристроить его, пусть службу служит. — рассмеялся Савва.

— Ты видел какой он худой, пускай лечится и отъедается. Он мне нужен здоровый и бодрый. Хорош, фигней заниматься, займись записями и подумай, потом мне доложишь свои соображения.

Наступил май. Дороги просохли. Подготовка к рейду проходила планово, без авралов и героических преодолений трудностей, которые, порой, мы сами создаём. Определил, кто пойдет в рейд, что вызвало недовольство у тех, кто не попал в число участников, особенно среди новичков. Я жестко пресёк все дурные мысли в неокрепших умах молодняка. В рейд идут стрелковый десяток Романа, оба хорунжих с двумя десятками из полусотен, на их усмотрение. Тихон и Илья со своей мастерской и повар с кухней. Тихон решил взять второй фургон, здраво решив, что запас грузить в его мастерскую не следует. Разумное решение всегда приветствуется мной. И моя банда, Аслан и Саня. Я не сомневался в верности Аслана. Враг господина, его враг. Вот так, просто и без лишних душевных терзаний.

Эркен вызвал Халида, решил попробовать нарисовать кроки предстоящего района оперирования. По началу дело уперлось в не понимание Халида, что от него хотят. Эркен терпеливо объяснил и попросил его рассказывать по памяти о местности и дороге от пункта А в пункт Б, подробно. Халид рассказывал, а Эркен зарисовывал кроки, очень приблизительные и не точные, но это позволяло представить в объеме всю картину. Постепенно Халид стал понимать, что делает Эркен и отмечал неправильно отраженную зарисовку. Далее стали определять где, на его взгляд, удобно устроить засаду на отряд всадников в полусотню человек, чтобы были соблюдены определенные условия для атаки. Наш будующий проводник, часто охотился и выполнял поручения отца разъезжая по Дагестану, бывал и в Чечне. У него родственники проживали в приграничной полосе, со стороны Чечни. Тандем Халида и Эркена серьезно помог нарисовать довольно точную карту. Я смог приблизительно определить несколько мест для засады с учётом наших возможностей. Халид отнесся к работе очень серьёзно, он понял, что это связанно с возможным нападением на Хайбулу. Принес огромную пользу штабной группе работающей над планированием операции. Определили два вероятных аула, где Хайбула чаще всего находится. В самом дальнем, жила его молодая жена. Хороший командир может не ходить на службу, определил направление и подчиненные работают. А я хороший командир.

Предстоящий рейд захватил меня и я полностью погруженный в работу как-то отстранился от повседневной жизни базы, вернее Пластуновки. Наше поселение стало быстро разрастаться и становиться ремесленным центром. Многие планировали переселиться к нам, не только из Романовки. Это, стало серьёзной проблемой для меня. Приехал Сомов и станичный старшина.

— Здравия, Пётр Алексеевич, — они пришли и перекрестились на икону с лампадкой висящую в углу комнаты. Анисим позаботился, я в религиозных делах слаб, удалось приучить себя креститься при посещении горниц казаков. В начале постоянно забывал это сделать, на что мне указали Анисим и старшина. А это серьезный прокол. Пытался списать на то, что я не знаю особенностей жизни казаков. Прозвучало не очень убедительно. У меня дома, в Москве, была икона, которая досталась маме от бабушки. Пришлось уделить серьёзное внимание этому вопросу. На данную тему пообщался с полковым священником, отцом Мефодием, сам из казаков, он очень лояльно отнесся ко мне и положительно принял мои нововведения во время похорон погибших бойцов. Особенно, он одобрил внесение погибших в списки личного состава сотни и собирался внедрить это по всему полку. Потом я получил конкретный втык за отсутствие молельной комнаты для пластунов базы, что Егор Лукич моментально исправил. Теперь у нас была молельная комната с иконой Николая чудотворца, которую прислал отец Мефодий.

— И вам поздорову, проходите, присаживайтесь.

— Живешь как басурманин, Пётр Алексеевич, — сказал старшина усаживаясь на ковёр. Я не понял, похвалил или осудил. Честно говоря, мне не очень понравилось начало разговора.

— Извиняй сотник, что без приглашенья, только вести уж больно тревожные. Кунак Антипа сказывал, что горцы расчистили дорогу на перевал и ждут отряды из Дагестана. Слышал я, что заберут твою сотню на лето, вот и решили со старшиной посоветоваться с тобой.

Визит оказался ещё более неприятным, чем я предполагал. Вероятность нападения горцев ломала все мои планы. Придётся всё менять и учитывать новые вводные.

— Ежели ты уйдешь, то, не моё дело, куда, тогда нам туго придется, коли большой отряд пойдёт в набег. Вот такие дела. Пётр Алексеевич.

Настал черед задуматься мне.

— Хайбула, решил начать боевые действия на нашей линии, применяя ту же тактику, что ещё более затруднит действия нашего командования. Оставлять нашу базу и Романовку с половинным составом сотни значительно ослабит защиту Романовки и Пластуновки. Пострадаем не только мы, но и мирные селения равнины. В Дагестане и Чечне, усиление сунженской линии войсками, не позволяет свободно действовать отрядам Хайбулы. Значит пришел наш черёд. Нужно ехать в Пятигорск и решать вопросы там