Шайтан Иван 3

23 апреля из Пятигорска вернулся Егор Лукич, который получил деньги из войсковой казны на дополнительный контингент пребывающий к нам.

— Господин есаул, все поручения выполнил — я насторожился, официальному тону старшины. — Ещё вот, командир, прислали к тебе.

Из-за крупного Егора Лукича проявился подпоручик Лермонтов.

— Здравия желаю господин есаул! — весело поприветствовал он меня.

— И тебе не хворать, подпоручик. Как понимать ваш пехотный мундир?

Старшина поспешил добавить.

— Тут, это, командир, адъютант атамана просил добавить на словах. Что этот подпоручик, чуть не довёл атамана до белого каления, два дня проходу ему не давал, чуть до горячих не дошло. Пусть есаул сам решает с этим довеском. Имеет право, вот пусть и пользуется.

— Что прямо так и сказал?

— Слово в слово, как адъютант сказывал.

— Спасибо Егор Лукич, свободен.

Старшина ушел вздохнув с облегчением.

— Присаживайтесь, Михаил Юрьевич, как это вы решились так круто поменять свою жизнь? Вы не голодны?

— Признаться, Пётр Алексеевич, есть немного.

— Приглашаю на ужин, Аслан, скажи Аде у нас гость. — Он поклонился и вышел.

Оголодал в дороге Миша конкретно и только когда насытился умиротворенный, облокотился на подушку.

— Я долго думал и размышлял над вашими словами и даже пробовал следовать вашему совету, честное слово. Но у меня плохо получалось, я решился приехать на Кавказ и поступить на службу в вашу сотню. Пожалуйста, не отказывайте мне. Видимо командир дал мне не очень лестные рекомендации и когда я обратился к атаману, он выслушал меня и вежливо отказал. Пришлось брать его измором, но пасквилей и эпиграмм я не писал, ни хороших, ни плохих.

— Это кем надо быть, что бы гусары с радостными воплями провожали Мишу из полка. Бесшабашные кутилы и забияки.- я с грустью слушал Мишу и корил себя за длинный язык. Выслушав до конца рассказ Михаила, решил поставить все точки над i.

— Хорошо, Миша, позволишь?

— Да, Петр Алексеевич, можно.

— Так вот. Сейчас поступают казаки, новобранцы. Будем формировать сотню. Не скрою, нужны хорунжие. Но — остановил я Мишу, — У нас все проходят вступительные испытания, вне зависимости от звания и статуса. Пройдёшь, добро пожаловать, нет, без обид, пойдешь к армейцам. Далее курс молодого бойца, обязателен для всех. Может случиться так, что сам не захочешь служить. Есть возможность уйти. Ну а если все сладиться, не обессудь. Забей себе в мозг, мы особые, мы пластуны отдельной сотни и самое главное, казаки не простые люди и от того, как они будут относиться к тебе, так и сложится твоя служба. Тебе предстоит многое узнать, многому научиться. По ходу дела сам поймешь. Всё в твоих руках Михаил Юрьевич, что слепишь, с тем и будешь. Принимаешь условия?

Он задумался. Значит не с бухты-барахты лезет в сотню.

— Я согласен со всем, что вы сказали.

— Договорились — мы пожали руки.

— Паша, пусть определят господина подпоручика в казарме, временно.

— Слушаюсь, пойдёмте, ваш бродь. На следующий день, вечером случилось событие, которое перевернуло мою жизнь. Только я не понял в какую именно сторону. Я стоял у крыльца штаба и разговаривал со старшиной. У ворот случилась возня и на территорию въехал, на знакомом жеребце, Андрей. Он соскочил с лошади и кинулся обниматься.

— Командир, как же я рад видеть тебя. Здорово Егор Лукич, иди сюда обнимемся.

Смущенный старшина осторожно обнялся с Андреем.

— Ну, как вы тут, без меня.

— Да чуть не пропали, чудо, что выжили. Ты угомонись, пойдем в штаб, расскажешь, почему на месяц раньше прибыл. О, да ты сотником стал, поздравляю.

— Да ты, командир, то же время не терял. Полным есаулом стал.- ответил Андрей.

— Ладно, пошли.

— Постой командир, тут кое-что произошло, поверь в этом нет моей вины. Я только пытался смягчить последствия. Подождём немного.- и уставился на ворота.

На базу въехала карета, остановилась перед нами. Андрей открыл дверцу и из кареты вышла Мара.

— Здравствуйте, Петр Алекеевич.

— Здравствуй Ма….

Я застыл с открытым ртом, повторюсь, картина, Не ждали, Айвазовского, Девятый вал и не знаю кого, Разбитые мечты. Из кареты появилась смущённая Екатерина Николаевна, графиня Васильева.

— Здравствуйте, Петр Алексеевич! — сказала она, ещё больше смутившись, видя мою глупую, застывшую физиономию. Скосился на Андрея стоявшего слева и беспомощно разводящего руками.

— Может вы поможете мне выйти из кареты?

И тут меня такое зло взяло, так накрыло и только не переводимые мысли носились в голове. Смысл которых, в мягкой форме, был приблизительно такой.

— Дура, малолетка сумасбродная. Боже я попал, этого император, мне точно не простит.

Подошёл к карете, взял её на руки, так резко, что она охнула и понес в дом. Младшие чины быстренько смылись, понимая, что командир не в себе, от счастья. Аслан и Паша держались на расстоянии, Мара прижалась к Андрею. Лишь только Ада стояла рядом и последовала за нами.

— Что вы делаете, Петр Алексеевич? — Катя покраснела до кончиков ушей.

— Несу в дом, где порву на вас все одежды и овладею вами. — прошипел я со злостью.

— Пётр Алексеевич, за чем одежды рвать, я сама сниму.

От неожиданности я остановился и расхохотался, чуть не выронил Катерину.

— Ну что вы встали, несите раз взялись и доводите дело до конца.

Меня отпустило и я перестал думать о плохом. Это всё будет потом, чего заранее переживать. Вдруг опять пронесёт, главное не наделать глупостей.

Глава 32

Пережив сильный стресс, я немного успокоился. У нас с Катей установилось не гласное соглашение, она просто гостит у меня и скоро уедет домой. Это я так наивно полагал. Не особо обращая на неё внимание, погрузился в дела сотни. Дал Андрею два дня на утрясание своих семейных дел и в сопровождение Артёма с пятёркой бойцов, дело для них привычное. Стало прибывать пополнение, партиями по десять, пятнадцать человек. Их принимали урядники и десятники, во главе с Трофимом. Прогоняли через полосу и делали орг выводы. Как ни удивительно, подпоручик Лермонтов прошёл полосу, неплохо стрелял и фехтовал, был отличный наездник. На мое предложение перейти в сотню к Сомову, хорунжим, категорически отказался. Единственно слабым местом у него было пешие переходы. Не привык на своих двоих передвигаться. Но молчал и терпел. Пополнение только формировалось в десятки и полусотни. Атаман удружил и прислал сто новобранцев. Он думал я забракую некоторых, но мы оба не угадали. Новобранцы изучив ошибки прежних наборов, подготовились и все без труда прошли испытания. Счастливый Андрей, назначенный сотником новой сотни с энтузиазмом принялся за дело. Спихнул к нему Мишу. На его вопрос почему к нему, ответил.

— Видишь ли, Андрей, когда волшебный пендель или подзатыльник даёт князь, то дворянин не испытывает чувства унижения. У тебя это выходит как-то более изящно и аристократично.

Андрей поперхнулся от смеха.

— Ну, если только поэтому, тогда согласен.

— Ты поддержи его, он держится только на своём гав….ом характере. По себе знаешь каково ему сейчас. Так-то он не плохой, где-то в глубине душе, только очень глубоко. Миша поэт, натура тонкая, а тут Трофим или ещё кто со своими наставлениями.