Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 2]

Из первой кареты вышла невеста, окруженная «подругами», вто­рая карета отъехала в сторону.

Те, кто ожидал прибытия невесты, чтобы посмотреть, какова она, были жестоко разочарованы: из-за плотного шелкового тюля-газа фаты лица совсем не было видно. К тому же невеста не отнимала от лица кружевного платка.

3/4 Что это она так закрылась?

3/4 Стыдится, может...

3/4 Да чего ей стыдиться-то? Говорят, красавица писаная. Сопутствуемая посаженой матерью, рыхлой купчихой в богатей­шем наряде, невеста вошла в храм.

Навстречу ей спешил жених, кудрявый молодой человек, во фраке, с глупой, бараньей физиономией.

3/4 Дорогая, — тихо шепнул он ей.

«Гря-а-ди, гряди, голубица!» — грянул хор приветственный концерт.

На одну секунду невеста остановилась, вздрогнула, словно стра­шась идти дальше, но потом, очевидно, взяв себя в руки, она — под руку с женихом — направилась к аналою.

3/4 Что это она платок держит у лица? Плачет, что ли?

3/4 А как же не плакать, последний девичий денек, чай.

Сотни глаз, жадных, любопытных, устремлены на пару, которую сейчас будут венчать.

Священник, мягко, ласково улыбаясь, встречает жениха и неве­сту, устанавливает их у аналоя. Шафера занимают свои места за женихом и невестой. Заливаются тенора, гудит октава.

«Гря-а-ди, гряди, голубица...»

3/4 Как она волнуется!

3/4 Зато как ликующе весел и победоносен жених! Венчание началось.

Но не успел еще священник произнести несколько слов, как вдруг церковь огласилась безумно-страшным криком жениха:

3/4 Ай! Господи, что это?

Храм вздрогнул. Все, как один человек, направили свои взоры на венчающихся, и то, что они увидели, заставило и их испустить возгласы, полные не меньшего страха:

3/4 Глядите! Глядите! Что э-это такое?

Невеста стояла, откинув с лица венчальную фату.

3/4 Усы! Мужчина!

Батюшка отшатнулся. Жених окаменел.

На лице невесты красовались весьма изрядные усы!

3/4 Что это... кто это?.. — бормотал жених, бледный, как полот­но, с выпученными глазами.

3/4 Что такое? Что случилось?

3/4 Мужчина... усы... невесту подменили...

Пользуясь общей паникой, вернее, общим оцепенением, невеста с усами быстро направилась к выходу.

В «сенях» храма к ней бросилась высокая мужская фигура, за­кутанная в широкий плащ, и схватила невесту на руки.

3/4 Скорее! Моя! Моя! — прозвучал громкий, ликующий голос. Все как бараны шарахнулись в сторону. Держа невесту на руках, похититель выбежал на паперть, сбе­жал по ступенькам и крикнул:

3/4 Семен, давай!

Карета лихо подкатила и, когда в ней скрылся похититель со своей добычей, быстро понеслась и скрылась за углом следующей улицы.

3/4 Держи! Держи! — раздался чей-то испуганный крик.

То, что произошло затем в церкви и перед ней, не поддается описанию.

Когда миг столбняка, овладевшего всеми, прошел, начались сце­ны, сделавшие бы честь любой трескучей мелодраме.

3/4 Что же это такое? — дрожащим голосом спросил донельзя пораженный священник, обращаясь к жениху, которого уже окру­жала толпа родственников и знакомых, как его, так и его невесты.

Тот бессмысленно хватался руками за голову.

3/4 Ничего... ничего не понимаю... не знаю.

И бросился вдруг к посаженой матери невесты.

3/4 Как же это так?! Кого вы привезли?! За ним наступал и его посаженый отец:

3/4 Стыд! Позор! Бесчестие! Кого вы привезли, матушка?

3/4 Как кого? Глашеньку Сметанину, — лепетала обезумев­шая от всего происшедшего посаженая мать.

3/4 Это — с усами-то?.. Это у Глашеньки в одну ночь усы вы­росли?! Да это бунт, заговор.

Купчиха, посаженая мать, сомлела и опрокинулась навзничь. Ее подхватили. Это еще более усилило общую панику.

3/4 К родителям невесты!

3/4 Дать знать полиции!

3/4 Вот так история! Невесту с усами выкрали! Жених ломал в отчаянии руки и громко плакал. Его утешали шафера, родственники, знакомые.

3/4 Да в чем дело? Как же так могло это произойти? Таких чу­дес еще не бывало!

3/4 А я почем знаю, я откуда знаю? — захлебывался злосчаст­ный жених с бараньим лицом. — Осрамили, ославили!..

3/4 Да откуда у нее усы выросли?

3/4 Наваждение... Диавольское наваждение и искушение. Мо­жет, это и не невеста, а оборотень?

3/4 Так зачем же этого оборотня стали похищать?

3/4 Скандал! Скандал! На какую свадьбу нас пригласили?

3/4 Н-да... можно сказать, красивенькая история!.. — Батюшка уныло смотрел на диакона.

3/4 Тридцать пять лет священствую, а такого чуда не виды­вал, — сокрушенно бормотал он.

3/4 Что говорить, «душеспасительная» свадьба, отец Александр, как вы соизволили ее назвать, — насмешливо отвечал диакон. На клиросе шло не меньшее волнение:

3/4 Вот так «голубица»! — ужасной октавой гремел бас. — У этой голубицы усы чуть-чуть поменьше моих. А еще регент гово­рил: и зачем это вы, Колюченко, насосались винищем? А ежели я предчувствовал, может, сие церковное поношение? А? Иван Елпамидонтович, как же вы полагаете: прав был я или нет, взявши подкрепление загодя?

Регент только руками разводил.

3/4 Ну-ну... Пропала мзда за концертное пение...

Перед церковью шло не меньшее волнение.

3/4 Невесту украли! Вот так фунт изюму с кисточкой!

3/4 Слышь, паря, у невесты под венцом усы выросли!

3/4 Ври больше...

3/4 А ей-богу! Усы — во какие!

3/4 А как это он ее ловко, братцы, слямзил! Молодчина!

3/4 Это по-нашенски: орел!

3/4 Матушки! Святители! — шамкала какая-то ветхая старуш­ка с костылем. — Неушто правда? А где ж у ней, у поганой, усы-то выросли?

3/4 На губе, бабушка, на губе!.. — с хохотом отвечали ей голо­са зубоскалов.

Паника росла, увеличивалась.

К вечеру весь Петербург кричал о необыкновенном приключе­нии с венчанием двух отпрысков известнейших миллионеров-куп­цов. Стоустая молва, конечно, разукрасила все это, и многие неве­сты-девицы со страхом бросались к зеркалу: