Шекспир и компьютер

– Красиво, - сказал Шекспир, - однако я не вполне понимаю… Я не уверен…

– Подождите!
– торопливо воскликнул агент, - Не спешите отказываться, господин Шекспир!

– Я не отказываюсь, - мягко сказал Шекспир, стараясь не смотреть прямо в глаза торговому агенту, - я лишь высказываю некоторые сомнения, возникшие у меня во время вашего увлекательного рассказа. В высшей степени увлекательного.
– Правда, - незаметно для агента Шекспир скрестил за спиной пальцы и отступил от стола.

– Каюсь, господин Шекспир, - сказал явно повеселевший торговый агент, - иногда я становлюсь чрезвычайным педантом. Занудливым до безобразия. Издержки бывшей профессии.

– И кем вы, если не секрет?

– Да какой уж тут секрет, господин Шекспир. В прошлой жизни я был магистром политических наук, экстраординарным профессором, любимцем королевы. Преподавал политологию в Кембриджском университете, числился при дворе, обучал королевских отпрысков науке царствовать. Пока нашему доброму королю, дай Бог ему здоровья и долгих лет жизни, не пришло желание в очередной раз жениться. Мне государев каприз обошелся тюрьмой и опалой. Королеве он стоил головы.

– Сочувствую, - сказал Шекспир.

– Что вы, господин Шекспир, - бывший профессор грустно улыбнулся, - я ни на что не жалуюсь. Напротив, я должен быть несказанно благодарен судьбе, ведь она была ко мне милостива и благосклонна. Тюремщики меня не обижали, соседи по камере относились ко мне без присущей этим жалким париям жестокости, королевский прокурор сохранил мою никчемную жизнь, а его королевское величество одарило меня несказанной милостью, освободив от бессрочной ссылки в каторжные работы на заморских территориях.

– А как отнеслись к вашему аресту коллеги по университету?

– Коллеги, - брезгливо скривился торговый агент.
– Коллеги, господин Шекспир, от меня публично отреклись, лишили звания профессора и изгнали с кафедры. Милые, добропорядочные люди, не желающие никому зла.

– Человек слаб, - сказал Шекспир.

– Ах, оставьте, - сказал бывший профессор, - разве предательство коренится в человеческой слабости? История являет нам примеры, когда слабый, не дрогнув, всходил на костер, и сильный, сдавшись, валялся в ногах палачей, вымаливая пощаду. Проблема не в слабости духа, господин Шекспир, а в наличии твёрдого нравственного начала в душе человеческой. Я часто задумываюсь над тем, как бы я поступил в аналогичной ситуации? Когда необходимо сделать принципиально важный и трудный выбор? Вроде бы, никто тебя ни к чему ни принуждает, ничем тебе не угрожает, и ничего от тебя не требует. Ты волен поступать сообразно твоему воспитанию. Сердце советует тебе поступать по совести, разум диктует обратное - советует принять сторону большинства. Быть с большинством - рационально, подчиниться велению сердца - стать добровольным изгоем. Мучительная дилемма.

– Каково же решение, - спросил Шекспир, - в вашем случае, профессор?

– Оно меня абсолютно не радует, - ответил бывший профессор.
– Случись мне делать выбор между совестью и разумом, между правотой одиночки и ложью подавляющего большинства, я бы, не колеблясь, выбрал большинство. При этом я искренне презираю моих бывших коллег. Они поступили отвратительно. Предательство, знаете ли, больно ранит и всегда оскорбляет.

– Тем не менее, вы их оправдываете, - сказал Шекспир.

– Я их понимаю, - ответил торговый агент.
– Неплохая работа, приличная зарплата, определённое положение в обществе. Не каждому хочется всё это потерять. Тем более, что почти у каждого из них есть жёны, дети и дочери на выданье. Им надо содержать семью, оплачивать дом. В наше тяжёлое время непросто удержаться на престижном, хорошо оплачиваемом месте. Устроиться, кстати, тоже.

– Вы же устроились, - сказал Шекспир.

– Мне фантастически повезло, - сказал торговый агент, - я случайно встретился на улице с бывшим учеником. Я, господин Шекспир, после освобождения зарабатывал тем, что побирался. Просил милостыню, собирал бутылки на помойках. Пробавлялся мелким воровством, таскал ящики в рыбной лавке, мыл полы в портовых кабаках. Завшивел, опустился, научился пить всякую дрянь, ходил в вонючих обносках, рылся в отбросах вместе с бродячими псами, спал под мостом на обоссанной дерюге.

– Глядя на вас, - сказал Шекспир, - никогда бы не подумал, что вы настолько опустились.

– Конечно же нет, - рассмеялся бывший профессор, - я несколько сгустил краски. Я пал недостаточно низко, чтобы жрать отбросы и спать под мостами, но всё остальное - милостыня, бутылки, ящики, полы и воровство - не отрицаю, было. Ночевал я в приюте для бедных, и питался в бесплатной столовой на Ричмонд-стрит, открытой Фондом христианских благотворителей. Там, кстати, меня и обнаружил мой бывший лучший ученик. Великолепная научная карьера, господин Шекспир. Головокружительная! Ведущий специалист в прикладной социологии, международный эксперт по проблеме трудового и гендерного неравенства, руководитель Британского национального Социологического центра, член-корреспондент Британской Королевской Академии Наук и одновременно непревзойдённый учёный-практик, непререкаемый авторитет в избранной области научного знания. И всего этого он добился в 34 года! Ему я обязан своим спасением.

– Достойный пример бескорыстия, - сказал Шекспир.

– Вы правы, сэр, - бывший профессор интеллигентно высморкался в носовой платок.
– Извините, слегка простудился. Лето в этом году какое-то невнятное. То невыносимая жара, то холодно и дожди.

– Говорят, наступает очередное изменение климата.

– Мало ли кто чего утверждает, господин Шекспир! Метеорология ничем не отличается от гадания на картах - и там, и там едино - дилетантизм и шарлатанство, замаскированное под серьёзную отрасль науки. Хотя, я отклонился от предмета разговора. С вашего позволения, сэр, я хотел бы продолжить наглядную демонстрацию возможностей и преимуществ предлагаемого вам технического устройства.

– Валяйте!
– милостиво разрешил Шекспир.

Коммивояжёр метнулся к сумке.

– Электричество к вашему дому не проведено, - констатировал он, споро выкладывая на стол коробки и коробочки.

– До сих пор не подвели, - подтвердил Шекспир, - но городская администрация обнадёжила, что наш дом включён в план электрификации городских районов на следующий месяц.

– Ничего, - успокоил драматурга торговый агент, - это даже лучше, что у вас нет электричества. Демонстрация станет более наглядной. Впечатляющей. Выпуклой. Проведём её в суровых походно-полевых условиях. Приготовьтесь, господин Шекспир. Внимание! Эксклюзивная особенность представленного вам, сэр, персонального текстового процессора "T80F" заключается в том, что данный образец устройства комплектуется экспериментальным источником питания, рассчитанным на пять лет бесперебойной эксплуатации. Проще говоря, сэр, вы можете работать на текстовом процессоре в течении пяти лет, 24 часа в сутки, вообще его не выключая! Это потрясающе, господин Шекспир! Только представьте, мы включаем устройство и оставляем его, вообще забываем, что его необходимо отключать. Мы садимся за стол, поднимаем крышку, работаем столько, сколько нам надо, потом закрываем крышку процессора и занимаемся другими делами, не задумываясь о заряде батареи. Почему? Да потому что, при закрывании крышки, устройство переводится в режим гибернации, то есть "впадает в спячку". При этом потребление устройством энергии буквально сводится к нулю. В таком состоянии его можно носить с места на место, или брать с собой, не рискуя причинить устройству неисправность. Его можно даже ронять. Устройство изготовлено по промышленным стандартам: грязе и водозащитный корпус изготовлен из ударопрочной пластмассы, пыле и влагозащищённая клавиатура, изолированная ЖК-матрица дисплея и комплексный контур пассивного заземления.

Далее! Комфортная работа с устройством предполагает наличие функциональной периферии, а именно: компактного лазерного принтера с функцией фотопечати, настольный сканер, способный снимать копии с высокой разрешающей способностью и внешний манипулятор-мышь для управления курсором.

– Речь, конечно, занимательная, - перебил коммивояжёра Шекспир, - однако, хотелось бы увидеть, как это устройство работает на практике.

– Желание клиента - закон для продавца, - усаживаясь за стол, провозгласил бывший кембриджский профессор.
– Смотрите, господин Шекспир. Ваша основная программа называется "Cool Writer". По сути - это расширенный текстовой редактор, позволяющий легко и прозрачно структурировать создаваемое автором произведение. Вверху - панель главного меню. Видите?
– в ней обозначены отдельные пункты меню "Проект", "Глава", "Сцена", "Персонажи", "Места" и так далее. Каждый такой пункт главного меню, при наведении на него стрелки курсора - вот она, стрелка - и нажатии левой кнопки на манипуляторе-мыши - вот этой - разворачивается подменю, детализирующее содержание пункта главного меню. К примеру, раскрываем пункт меню "Сцена" смотрим подменю и обнаруживаем следующие подпункты "Создать новую сцену", "Создать несколько новых сцен", "Редактировать сцену", и т.д. Как начать писать в "Райтере"? Для этого сначала - обязательно, господин Шекспир - нужно создать новый проект. Проект создаётся следующим образом - наводим курсор на пункт меню "Проект", щёлкаем левой кнопкой мыши, выбираем подпункт "Создать новый проект", либо "Мастер создания проектов". Над чем вы в настоящий момент трудитесь?

– "Генрих Второй", - сказал Шекспир, не отрывая глаз от дисплея.

– Так новый проект и назовём - "Генрих Второй", драма. Определим под него место на диске постоянной памяти, создадим целевую директорию, в которой будут храниться все ваши наработки и запишем папку с вашим первым проектом. Ага, вот и она - благополучно записалась. Видите?
– "Генрих Второй". После того, как проект был создан, мы сделаем следующее…

Торговый агент, водя курсором по экрану и щелкая кнопками мыши, подробно и обстоятельно объяснял Шекспиру принцип работы текстового редактора. Шекспир задавал вопросы - торговый агент отвечал; Шекспир забывал последовательность операций - торговый агент повторял нужную цепочку действий; Шекспир выхватывал из руки торгового агента мышь - торговый агент предупредительно уступал Шекспиру стул. Шекспир ошибался - торговый агент его поправлял; Шекспир в раздражении отбрасывал мышь - торговый агент кротко предлагал расслабиться и отдохнуть. Драматург шёл заваривать чай; торговый агент исправлял допущенный Шекспиром ошибки. Они выпивали по чашке красного китайского чая и торговый агент продолжал обучение.