Шел отряд по берегу

Нестройное пение сопровождалось прихрамыванием раненых и страдальческими выражениями несчастных лиц.

Я присмотрелся и увидел, что в бинтах "бэшки" были абсолютно все. Даже девочки имели повязки, имитирующие ранения различной степени тяжести. "Кровь на рукаве" была у всех разного цвета - от густо-малинового до оранжевого.

Так, страдая и исполняя свою последнюю песню, колонна легко и тяжело раненых медленно ползла по залу. Тяжелое знамя в руках знаменосца клонилось все ниже и ниже, и скоро бахрома его уже волочилась по полу. И даже вляпалось в след кровавый, который наш Щорс - Андрюха, оставил на сырой траве.

А их Щорсу - Челёсову, видимо, было стыдно, потому что он уже, устав строить кислое лицо, озирался по сторонам и глупо улыбался.

Я обернулся в сторону мамы и увидел, как она выискивает меня взглядом среди этой толпы калек. Как я хотел крикнуть, что не надо опаздывать, что это совсем не наш доблестный класс, что меня там быть не может! Но это было бесполезно.

Так вот почему нас поменяли местами с "ашками", чтобы люди не смотрели на двух Щорсов подряд!

Исполнив свою жалкую пародию, "бэшки" ринулись, отталкивая друг друга, занимать места, пытаясь вновь устроиться там, где они когда-то стояли.

– Инвалиды, инвалиды!
– начали издеваться над ними семиклассники, потеснённые их оголтелой толпой.

В центре зала уже маршировал на одном месте 6 класс "Г". Вслед за магнитофоном они нестройно голосили "Комбат, батяня, батяня-комбат..." и, перестав маршировать, раскачивались туда-сюда. Всё.

Едва объявили результаты, я бросился в маме.

Что было объяснять? Она не увидела моего триумфального шествия, и никто не смог бы доказать ей, что нас даже сравнивать нельзя с парадом уродов 6 "Б".

Мы поделили второе место с "ашками", классу "Г" дали почетное третье место, "бэшкам" досталось первое - так как весь 6 "Б" класс был массово охвачен участием в конкурсе.