Шелк

Жанна послушно выпрямилась. Ничего не скажешь, самая пора торчать в баре: десять часов утра! Диону, с его беспорядочным образом жизни, все нипочем, а вот она к этому совершенно не привыкла.

И вдруг в полутемном баре повеяло тончайшим ароматом духов. Жасмин. Томительный, экзотический запах, такой сладкий и густой, что, казалось, его можно было потрогать руками. Потом зашуршал шелк – и перед ними появилась королева ночи.

Несколько мгновений все молчали. Дион и Жанна были слишком ошеломлены. Королева ночи не спускала с них оценивающего взгляда. Ни разу за всю свою жизнь Жанна не видела, чтобы кто-то – мужчина, женщина или ребенок – имел столь вылощенный вид в десять часов утра. Женщина, одетая с иголочки (ни одна мелочь не забыта), напоминала картинку в только что отпечатанном журнале: такая же загадочная и как будто покрытая глянцем.

И вместе с тем она была вполне живая, прекрасные рыжие волосы казались теплыми и мягкими.

Вторая мысль, посетившая Жанну сразу же вслед за первой, стала чем-то вроде откровения. Несмотря на всю свою притягательность, королева ночи отнюдь не блистала красотой. Мясистый нос, слишком крупные зубы… да и плечи широки не по росту. Если б не каблуки, ее можно было бы назвать коренастой. Зато матово-черное платье великолепно подчеркивало медовый цвет кожи и теплый оттенок карих глаз. Идеальной формы шея смело выставлена напоказ. И ни единого украшения. Только в ушах посверкивали две крошечные жемчужинки. А потом раздался голос – тихий, как вздох или шелест осенних листьев:

– Bonjour monsieur, mademoiselle. Je suis Liane [18] .

Дион пришел в себя первым. В мгновение ока он вспорхнул с табуретки и низко поклонился, целуя ее пальчики с розоватыми ногтями.

– Лиана. Какая честь для меня! Позвольте признаться: я и не ожидал, что вы будете так прекрасны.

Жанна передернулась. Дион, этот типичный голубоглазый ирландец, вдруг стал как-то уж слишком похож на изысканного, галантного француза. Только сейчас его чары вряд ли подействуют. Но королева ночи слегка наклонила голову и загадочно улыбнулась, едва приподняв уголки губ.

18

Добрый день, дамы и господа. Меня зовут Лиана (фр).

– Я позволяю. Merci du compliment [19] .

Жанна стиснула зубы. Проклятие! Он ей понравился.

– Шампанского. – Дион величественно махнул рукой бармену.

Королева ночи с грацией змеи, сбрасывающей кожу, повела плечами и уселась на табуретку, предложенную Дионом. В отличие от Жанны ее не мучила проблема, куда девать свои руки и ноги. Она двигалась плавно и легко, как вода, заполняющая новое русло.

Рядом с этой женщиной Жанна чувствовала себя костлявым, неуклюжим подростком. Ее не обманывала простота позы, которую приняла Лиана. Она прекрасно знала, что тут требуется высокое искусство. И в памяти всплыли стишки, которым ее научила Джули:

19

Благодарю за комплимент (фр.).

– В Ментоне – грязь, В Монте-Карло – наглость. Ницца – вульгарна, Канны – вот класс.

Да еще какой класс, сказала бы Джули. Жанна покраснела от стыда, вспомнив о сетчатых чулках и корсетах, которые всегда казались ей неотъемлемыми аксессуарами проституток.

– Полагаю, вы предпочитаете говорить по-английски? – Лиана прищурила глаза, слегка улыбнувшись.

– Позвольте мне выразить восхищение по поводу вашего произношения, – принялся за свое Дион, испуская мощные волны обаяния.

– Merci, moncieur.

На гладких золотисто-медовых щечках Лианы появились ямочки. Дион, очевидно, произвел на нее неизгладимое впечатление.

– Лиана великолепно говорит по-английски, не правда ли?

– О да, – процедила Жанна сквозь зубы.

Может, она впадает в детство, но Дион ведет себя как влюбленный подросток. Лиана обвела своих новых знакомых задумчивым взглядом.

– Ну, mes enfants. Давайте не будем тратить понапрасну мое время и ваши деньги. Скажите честно, чего, собственно, вы хотите?

Глава 12

Десять минут спустя Жанна в одном нижнем белье расхаживала взад-вперед по комнате, выходящей окнами на изысканно-красивую набережную. Как только за ними захлопнулась дверь, Лиана в мгновение ока превратилась из сирены в придирчивую мать-командиршу – деловитую и энергичную. И Жанна, как на приеме у врача, разделась, даже не дожидаясь приказа. Лиана лишь слегка взмахнула рукой, кивнула своей изящно причесанной головкой, и этого оказалось достаточно.

– Урок первый, – сурово начала она.

Жанна замерла, не успев стащить джемпер с головы.

– Никогда не снимайте одежду через голову. Женщина, у которой голова накрыта нижними юбками, выглядит смешно, она похожа на плохо взбитое суфле. В такие минуты мужчине нужно видеть ваше лицо, а не пупок.

Жанна смутилась, но не смогла удержаться от возражений.

– Но как же тогда я сниму свой джемпер? – спросила она, ожидая, что Лиана предложит ей большие ножницы.

Но проститутка только улыбнулась:

– Вот именно. А потому – никаких джемперов. Спальня – это не площадка для игры в гольф.

– Наверное. – Жанна аккуратно свернула раскритикованный джемпер и отложила его в сторонку.

– Нет, нет, нет! – Лиана протестующе помотала головой. – А где же страсть? Где драматизм? Пусть ваша одежда упадет на пол. Вы живете ради этого мгновения! И думаете только о том, чтобы предстать обнаженной перед его глазами! Отбросьте ваш наряд подальше, если хотите. Сейчас я покажу.

Одно неуловимое движение – и черное платье Лианы соскользнуло вниз. Королева ночи стояла спокойно, как статуя, и почему-то даже в нижнем белье казалась вполне прилично одетой.

Но какое это было белье! Не детски-розовое, не банально-черное, не кричаще-красное, а прелестного бежевого цвета. И со множеством кружев, оттенком напоминающих ирландский кофе со сливками.

– Viens, cherie [20] .

Жанна послушно подошла поближе, мучительно остро сознавая, что ее хлопчатобумажные трусики совершенно потеряли форму после очередной стирки. Но Лиану ужаснуло не столько это, сколько эластичный пояс.

– Quel crime! [21] – Лиана осуждающе покачала головой. – Он оставляет уродливые рубцы на коже, как будто вас переехал трактор. Платье должно быть сшито в точности по вашему размеру, тогда не придется прибегать к таким варварским приспособлениям. – И она провела руками по своим бедрам, чем-то напоминая опытного педагога, объясняющего детям простое уравнение.

20

Подойдите, дорогая (фр.).

21

Какое безобразие! (фр.)

Ее белье было облегающе-гладким: ни единой складочки или морщинки.

– Что это? – Она подцепила своим наманикюренным ноготком край очередного предмета туалета.

– Рубашка.

У Жанны порозовели щеки. Почему, собственно, она должна стыдиться? Прекрасная, практичная вещь. И совершенно чистая.

– Рубашка? Но ведь ее носят только les tout petits, n'est-ce-pas [22] ? Вместе с чепчиком, который завязывается под подбородком.

– Мне тепло в ней, – возразила Жанна, упорно защищая злосчастную рубашку. Здравый смысл на ее стороне. В феврале по вечерам и в Каннах бывает холодно. Теплое нижнее белье спасает от простуды. К тому же всем известно, как гигиеничен чистый хлопок. Но… глядя на белье Лианы, блестящее и тонкое, словно сотканное сказочными пауками, она остро ощущала свою неполноценность.

22

Малыши, не так ли? (фр.)