Шелковая вендетта

Я была очень рада снова видеть бабушку. Она внимательно приглядывалась ко мне, и как только мы остались вдвоем, приступила к допросу.

– Ты очень изменилась... стала выглядеть как-то моложе. Я заметила это, как только ты вошла.

Я рассказала ей, что видела Рене на кладбище.

– Я ходила туда посмотреть на могилу матери, – объяснила я ей.

– Так значит, ты виделась с братом твоего отца. Он говорил с тобой?

– Да, и был очень приветлив. Он приходил на могилу Элоизы. Он сразу понял, кто я такая, так как до него доходили слухи, что я нахожусь в гостях у отца. Он сказал, что я очень похожа на маму. Она растроганно кивнула.

– Интересно, что он подумал, когда увидел тебя там. Вряд ли он рассказал об этом старику. Иначе бы тот уже поднял шум.

– Знаешь, мне показалось, его больше заинтересовал мой шарф, чем я сама.

– Шарф?

– Да. Я уронила его, а он поднял и увидел, что это «Салонный». Тогда он заговорил о Филиппе. Он думал, что это было его изобретение. И когда я сказала, что изобрел его Чарльз, он был просто потрясен.

– Это семейство не в состоянии думать ни о чем, кроме шелка. Их, должно быть, здорово выбило из колеи, когда они узнали, что кто-то другой, а не они, сделал такое изобретение. Но, по-моему, случилось что-то еще?

– Знаешь, там есть замок?

– Карсонн? Конечно. Все знают замок и де ла Туров.

– Я познакомилась с Гастоном де ла Тур.

– С нынешним графом!

Я кивнула.

– О-о, – с непонятной интонацией произнесла ба бушка.

Я рассказала ей, как наткнулась на его собак в лесу и о том, что он пригласил нас к себе на vendange и Кэти очень подружилась с его сыном.

– Да, это интересно, – сказала она, пристально глядя мне в лицо.

– А потом я встретила его в Париже.

То есть он последовал за тобой в Париж.

– Нет, просто мы оказались там в одно и то же время.

– И там вы тоже иногда виделись.

В подтверждение я опустила голову.

– Понятно. Так вот оно что.

– Что ты хочешь этим сказать... бабушка?

– Я хочу сказать, что перемены, которые произошли в тебе, следует отнести на его счет.

– Не знаю, о каких переменах ты говоришь.

– Уж поверь мне, они есть. О, Ленор, это самое страшное, что могло с тобою случиться. Я так волновалась за тебя. Ведь со времени смерти Филиппа ты все время была одна.

– Одна! С тобой, Кэти, графиней и Касси?

– Ты тосковала по мужу.

– Конечно, мне не хватало его.

– И этот Гастон де ла Тур... кажется, он произвел на тебя сильное впечатление.

– Это действительно впечатляющая личность.

– Тебя ошеломили его титул и положение... его власть...

– Думаю, все эти понятия просто неразделимы с ним.

– Вы много встречались?

– В Париже – каждый день. Он возил меня по разным местам. Он так много знает об искусстве, истории и архитектуре. Благодаря ему я на многие вещи взглянула иначе.

– О, Ленор, неужели ты сама-то не видишь?..

– Послушай, бабушка, ты напрасно волнуешься. Ведь я вернулась в Лондон, правда? Хотя могла остаться в Париже. Он все еще там.

– Я знаю, что он очень привлекательный мужчина и имеет подход к женщинам. Но все его связи очень поверхностны. Такой мужчина не для тебя, Ленор. Я хорошо знаю их семью. Они уже многие поколения владеют этими землями и считают, что имеют право на любую женщину, которая им понравится. Так было в старину, но и сейчас мало что изменилось.

– Я все понимаю, бабушка. И я помнила об этом все время, но мне было приятно встречаться с ним. Он такой... энергичный... интересный... и совсем не похож на тех мужчин, которых я знаю. Как ты сама сказала, моя жизнь была довольно тусклой с тех пор, как умер Филипп. Мне очень нравилось бывать с ним, но я никогда не упускала из виду, что наша дружба мало что значит для него и какова его конечная цель. Я была настолько же решительно настроена, чтобы он не добился ее, насколько он стремился к обратному. Чтобы это случилось нужно два человека, бабушка, а мы не пришли к согласию в этом вопросе. Я знаю, о чем ты думаешь, поэтому могу тебя заверить, что я по-прежнему честная вдова.

– Если это не так, у тебя будет разбито сердце. Я жалею, что ты его встретила.

– Не надо жалеть, бабушка. Мне было с ним интересно... и я ничего не потеряла от этого.

Она облегченно вздохнула.

– Слава Богу, что ты дома.

– Он был очень галантен с Кэти, и она в восхищении от него.

– Неудивительно, что он добивался ее расположения. Через нее он хотел подобраться к тебе. Mon Dieu, если бы я знала, что это зашло так далеко, я бы себе здесь места не находила.

– Я никогда не забывала, что это за человек.

– Но я вижу, что он не оставил тебя равнодушной.

– Ну, если честно, противиться его обаянию довольно трудно. Когда я жила там, мне рассказали о дочери Рене – Элоизе. Она покончила с собой из-за неверности возлюбленного. Все считают, что этим человеком был граф. Говорят, ему было бы приятно соблазнить дочь Сент-Аланжера. У них старая семейная вражда. По-моему, это так бессмысленно. Полагаю, мой дед далеко не такой святой, каким себя считает.

– Ты права. Большего лицемера свет еще не видел.

– Я пришла к такому же выводу. У тебя на родине, бабушка, людьми владеют сильные страсти. И зная об этом, я вряд ли могла дать волю своим чувствам, ведь правда, бабушка?

– Надеюсь, что так. Я часто вспоминаю, как я была рада, когда вы с Филиппом поженились. Каким он был хорошим человеком. Я думала, что твоя жизнь устроена навсегда. Я была так счастлива.

– Ну разве можно знать, что с нами случится завтра, бабушка.

– Увы, это правда. Подумать только, как все перевернулось... А потом я хотела, чтобы ты и Дрэйк Одцрингэм... Этому мужчине тоже можно было доверять. Я никогда не перестану жалеть, что у вас ничего не вышло.

– Ты не можешь заставить жизнь идти так, как тебе хотелось бы.

Она кивнула. Я расспросила ее о делах и о том, что происходило в мое отсутствие, а потом начала думать о Дрэйке. Его образ значительно побледнел с тех пор, как я встретила Гастона де ла Тур.

Касси была очень рада, что мы вернулись. Она сказала, что очень скучала по нам с Кэти.

– Иногда я жалею, что мы уже не можем быть все время вместе, как в самом начале, – сказала она. – Этот парижский салон разъеденил нас.